Незваная гостья

Холбрук Синди

– Нет, – ответил Кендалл. – Мария умерла много лет тому назад, когда Capa была еще совсем крошкой.

– Еще раз простите, – сказала Мелани и не удержалась, чтобы не задать еще один вопрос: – А где ее портрет?

Кендалл ответил после небольшой паузы.

– Здесь нет ее портрета.

– Понимаю, – сказала Мелани. – Он, очевидно, висит в другом месте?

– Нет, – покачал головой Кендалл. – Ее портрета совсем нет в доме. Я приказал снять его.

– Снять? – удивилась Мелани.

– Я не из тех людей, которые живут прошлым. Я приказал снять портрет

Марии, чтобы он не отвлекал меня от дня сегодняшнего. Не напоминал мне о прошедшей любви. – Он улыбнулся. – Она и так живет в моем сердце.

– Понимаю, – сказала Мелани и указала на первый попавшийся портрет. – А кто этот джентльмен?

Кендалл рассмеялся и повел Мелани дальше, весело рассказывая ей о своих предках, чьи лица смотрели на них с потемневших полотен. О каждом из них у Кендалла находилась какая-нибудь забавная история.

Мелани шла вслед за ним и с интересом слушала, кивая головой. При этом она все время пыталась представить себе лицо той, чей портрет отсутствовал на этих стенах.

Кендалл уже позавтракал и сидел за столом с газетой в руках, когда открылась дверь и в гостиную вошел Джеффри.

– Доброе утро, милорд, – приветствовал его Кендалл, отметив при этом напряженное выражение в глазах Джеффри.

– Доброе утро, – Джеффри присел на стул напротив хозяина. – Мы с Мелани уезжаем.

– Очень жаль, – ответил Кендалл. – Раз уж вы оказались в Лондоне, могли бы показать своей невесте город.

– Я не люблю Лондон, – сказал Джеффри. – Да и Мелани, я думаю, хочет поскорее вернуться. У нее дома много дел.

– Да, она говорила об этом, – кивнул Кендалл. – В таком случае позвольте пожелать вам счастливого пути. К сожалению, Capa вряд ли сможет вас проводить. Она, наверное, еще спит. Пусть отдыхает, ведь ей столько довелось пережить за последние дни.

– Так она обо всем рассказала вам? – нахмурился Джеффри.

– Да, – ответил Кендалл. – Я знаю, что вы далеки от столичного общества, Грэй, и не можете знать Равенвича. Не великая потеря для вас, должен заметить. Скажу вам честно, я с самого начала был против их помолвки.

– Почему же тогда не остановили Сару? – нахмурил брови Джеффри.

– Я вижу, вы совсем не знаете мою дочь, – рассмеялся Кендалл.

– Не знаю, – согласился Джеффри. – Я знал ее только как Ами, девушку, которая всегда добивалась своего и никого не желала слушать.

– В таком случае вы хорошо знаете Сару, – заметил Кендалл и шевельнул бровями. – Я знаю, что вы очень заботились о ней. Об этом она мне тоже рассказала.

Джеффри не шелохнулся. Просто сидел, пристально глядя на Кендалла. Тот отвел взгляд в сторону.

– Я очень любил мать Сары, – продолжил Кендалл. – Любил за ее сильный и живой характер. Capa очень похожа на нее. Вы можете упрекнуть меня в том, что я плохо воспитал Сару, и будете не первым, уверяю вас. Но ведь те же самые мужчины, которым не нравился характер Сары, и развивали в ней ее упрямство и самомнение. Они бросались к ней с предложениями руки и сердца, покоренные ее красотой, но при этом не имели

ни малейшего представления о том, как сделать ее счастливой. Равенвич был из таких. Только, пожалуй, худшим из них. Capa сделала ошибку. Большую, непростительную ошибку.

– И вы спокойно смотрели на это? – сердито спросил Джеффри.

– Спокойно смотрел? Конечно, нет. Но я был вынужден ждать, покуда она сама во всем разберется. Вы что думаете, я поехал в Африку только потому, что мне приспичило поохотиться на этих проклятых слонов? Просто Capa обещала подождать со своей свадьбой с Равенвичем до моего возвращения. Она умная девушка, и я не сомневался в том, что она за это время во всем разберется. Был уверен, что к моему возвращению она покажет Равенвичу на дверь. Скажу честно, того, что случилось, я не ожидал. Даже от Равенвича. Я, конечно, знал, что он мерзавец, но он оказался настоящим бандитом.

– И что же вы намерены делать с ним теперь, когда убедились в том, что он мерзавец и бандит? – спросил Джеффри.

Кендалл задумался.

– А что я могу с ним сделать? Capa намерена дать объявления о расторжении их помолвки во все газеты. Этого достаточно.

– Достаточно? – Глаза Джеффри гневно блеснули.

– А что вы можете предложить? – спросил Кендалл.

– Как – что? – удивился Джеффри. – Вы должны вызвать Равенвича на дуэль, вот что!

– На дуэль? Равенвича? – Кендалл покачал головой. – Нет, я человек мирный. Терпеть не могу дуэли.

– Но меня-то вы собирались вызвать? – напомнил Джеффри.

– Да, – кивнул Кендалл, – потому что был уверен в том, что вы мой вызов все равно не примете.

– Вот как? Понимаю, – холодно сказал Джеффри. – Значит, вызывать на дуэль Равенвича вы не намерены?

– Разумеется, нет. Человек в моих годах выглядел бы просто смешно, вызывая на дуэль этого молокососа. И, кстати говоря, имейте в виду: Равенвич – отличный стрелок. Он участвовал в дуэлях много раз, и всегда победа была на его стороне.

– Так, значит, вы оставите его поступок безнаказанным? – сказал Джеффри и, встав со стула, подошел к камину.

– Безнаказанным? – переспросил Кендалл. – Если вы имеете в виду вызов на дуэль, то да.

– И не защитите честь своей дочери? – Джеффри впился взглядом в лицо Кендалла.

– События прошлой ночи заставляют меня думать о том, что вы сами не верите в честь моей дочери. Иначе не стали бы предрекать ей карьеру великосветской шлюхи, – ответил Кендалл.

Кровь бросилась в лицо Джеффри.

– Оставим тот разговор. В конце концов, я не ее отец.

– Справедливо замечено, – усмехнулся Кендалл.

– Но вы-то отец, – побледнел Джеффри. – Вы-то должны сделать все для своей дочери.

– Если я хочу на самом деле защитить честь Сары, я не должен вызывать Равенвича на дуэль. Это только привлечет к Саре всеобщее внимание и породит массу слухов. – Кендалл вновь зашуршал страницами газеты. – К тому же я не преувеличиваю: Равенвич – прекрасный стрелок.

– Значит, вы не станете останавливать его? – срывающимся шепотом переспросил Джеффри.