Незваный гость
Шрифт:
— Приехали, вашбродь, — пробормотал возница, когда мы остановились у калитки на Архиерейской. — Дальше что прикажете?
— Свободен, — разрешила я благостно.
— Какое еще свободен? — Дунька вытаскивала из саней баул. — Федор Федорович, подсобите девушке.
— А дома-то кто? — Губешкина с опаской посмотрела на освещенные окна.
Я всплеснула руками.
— Забыла вас упредить, Захария Митрофановна, в ваше отсутствие у нас жильцов прибавилось. Мальчишек двух я себе в помощь наняла. Вы уж простите великодушно
— Мальчишек?
Хозяйка поднималась на крыльцо, Степанов тащил баул и узел с вещами, другой узел несла Дуняша.
Старуха новости явно не обрадовалась, а это я еще про дыры в стенах и испорченное нетопырье чучело не рассказала. Надеюсь, Мишка с Костиком успели переодеться и предстанут в наилучшем виде.
— Если вас наше присутствие стеснит, я в отель вполне прилично переселюсь, хоть даже и немедленно.
Губешкина отперла дверь ключом, который скрежетнул в разболтанном отмычками замке. Сворка распахнулась, наружу вырвалось облако густого горячего пара.
— Мальчишек…
Гостиная выглядела перфектно, стены и потолок белели, мебель сверкала, ковер под ногами ворсился, будто новый. Над столом вместо нетопыря висела медная трехрожковая люстра.
— На чердаке нашли, — сказал Мишка вместо приветствия. — Чудовищу-то, бабушка, мы тю-тю, прострелили…
— Мальчишек трое! — Губешкина схватилась за сердце.
Я пересчитала, тоже прижала руку к груди. Волков был неузнаваем — лохматый, грязный, в шлепанцах на босу ногу, сорочка незаправлена, рукава закатаны по локоть. Беспорядок в одежде коллежскому асессору шел необычайно, чем и была вызвана моя легкая ажитация.
Он отрекомендовался. Хозяйка, отчего-то испугавшись, пошатнулась.
— Бабушка, — подскочил к ней Мишка, — вы присядьте, мы сейчас с Костылем чайку вам соорудим, только умоемся. А сарафан я постираю, мы новую одежу пачкать не хотели.
Дуньку вообще ничего не удивляло, она командовала Федором, чтоб баул нес вон туда, а после на кухне ей помог, потому что подозрительных сорванцов она в свою обитель ни в жизнь не допустит. Все говорили одновременно. Мишка усаживал Губешкину в кресло, ворковал, как они с Евангелиночкой Романовной ее, провидицу Зару, не покладая рук разыскивали, да какое счастье, что хозяйка сама нашлась. Костик хвастался, как успешно колданул, а Григорий Ильич снял с меня шубу и шепнул интимно:
— С пустыми руками вернулась, сыскарка?
— Отчего же? — улыбнулась я. — Вполне с уловом.
— Ну, пойдем, расскажешь. — И Григорий Ильич увлек меня в другую комнату, по случаю оказавшуюся моей спальней.
— С чего бы начать? — Проверив револьвер, я спрятала его в сундук и присела на краешек постели, Волков занял Мишкину кушетку. — Неклюда зовут Шандор…
— Геля! — заглянул в приоткрытую дверь пацан. — Бабушка велела нам в бане мыться.
— Ты у меня разрешения спрашиваешь?
— Да нет, я его высокоблагородию
К моему огромному удивлению, Григорий Ильич согласился.
— Я кликну, как протопится, — пообещал Мишка и исчез.
— Шандор, — напомнил мне собеседник.
Я заморгала растерянно. Такого мистера Грегори я еще не видала, свой в доску парень, дружелюбный, расслабленный. Это его Костыль колданул?
Услышав мой вопрос, Волков рассмеялся:
— Нет, мальчик плел какие-то чародейства, чтоб просушить стены. Мы неплохо с ними поработали, с твоими беспризорниками. Так что с неклюдом?
Пересказав подробно допрос, я закончила выводом:
— Блохина выманили из города запиской, пырнули ножом, на осину повесили с помощью зачарованной веревки, скорее всего, ординарного каната, используемого для подъема тяжестей на купеческих товарных складах.
Грегори кивнул.
— Молодец. Приказчиков опрашивала?
— Между делом, третьего дня еще. Работник один сказывал, что родобные канаты через блок на потолке перекидывают, чтоб тюки сподручнее было один на другой ставить.
— Умница, Гелюшка.
Я зарделась. Вот ведь дурища!
— И кто же убийца?
— Их было минимум двое. Одна, скорее всего, бордель-хозяйка Мишкина. На нее провидица Зара указала, как на заказчицу соломенного гомункула. Другой предположительно господин Чиков. Во-первых, он Мишкиной полюбовник, во-вторых, подручный Бобруйского. Он получил от купца сто тысяч на оплату черного колдунства, но решил в свою пользу сэкономить. Двести рублей они заплатили Губешкиной. Та со смертными заговорами не работала, но могла обеспечить связь куклы с объектом. Видимо, Мишкина решила, что нужное действие сможет через гомункула и сама оказать.
— Пока все складно.
— Деньги они спрятали в проклятой усадьбе, не опасаясь, что кто-нибудь из местных их найдет.
— Когда?
— Еще в жовтне. А в начале грудня произошло что-то, что заставило нашу парочку поторопиться. Я пока не выяснила, что именно. Они убили Блохина, неловко изобразили самоубийство… И это тоже странно, Гриня. Почему так неаккуратно?
Грегори оскалился.
— Одно из последствий употребления опия, кроме эйфории, ощущение своего всевластия и абсолютного ума. И мадам Мими и Сергей Павлович до зелья этого весьма охочи.
Припомнив постоянно бегающие глаза господина Чикова, я хмыкнула.
— Логично. Еще мне кажется, что Блохина убила именно Мишкина. Он успел сказать Шандору, что «опасности от бабы не ждал», а мадам наша ловко с ножом управляется, говорят, обоих своих котов прирезала самолично. Теперь немедленно надобно нам эту мещанку Мишкину арестовать и допросить пристрастно.
Зевок я прикрыла ладонью, но Григорий Ильич его заметил.
— Немедленно? Ты совсем без сил, утром уже займемся.
— А эксгумация?