НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 21

Булычев Кир

16.

Вечером, когда солнце село и наступил тот благословенный час, когда драконы убираются восвояси, а комары еще толком не принялись за свое черное дело, станция опустела. У каждого накопилось множество неотложных дел, все выбились из графика и спешили наверстать часы вынужденного безделья.

Павлыш догнал Джима у выхода.

– Ты очень спешишь?

– Нет, не очень.
– Вежливость и отзывчивость были его сильными сторонами. Наверное, в школе он давал

списывать нерадивым ученикам. Все, кому не лень, эксплуатировали Джима. Павлыш знал, что Джим спешит, потому что кроме своей работы, ему надо было обойти датчики Леопольда. Но что делать - Павлыш был не лучше других.

– Джим, покажи мне норы.

– Какие норы?

– Доктор Стрешний наблюдал, как комары вылетают из нор.

– Наверно, они везде вылетают. Пойдем, покажу тебе норы.

Джим шел впереди. Он был закутан в одеяло с подшитыми на кистях рук резиновыми манжетами. На голове высилось пластиковое сооружение, схожее с шлемом старинного водолаза. Большие очки и повязка придавали ему вид полярника, из последних сил стремящегося к полюсу. Павлыш понимал, что мало чем от него отличается. Свою спецодежду он позаимствовал у Стрешнего, а Леопольд, мастер на все руки, этот костюм подогнал и усовершенствовал.

– Смотри, - сказал Джим, остановившись у откоса.
– Норы.

Откос был усеян пещерками сантиметров тридцать в диаметре.

– Кто здесь кроме комаров живет?

– Стрешний думал, что сурки. Они в дождь живут в норах, а в сухой период откочевывают в лес.

– А они не кусаются?

– Что ты, они безобидные. У них не рот, а пустая формальность. Хоботок. Они им в земле роются, насекомых выискивают.

– Какие же они сурки?

– Кто-то первый их так назвал. Назвали бы муравьедами, были бы они муравьедами. Хоть груздем, только не клади в корзинку. Я пойду, ладно?

Павлыш устроился у норы и решил подождать. Моросил дождь, драконов не ожидалось. Комары резвились вокруг, но их было мало. Под защитным костюмом в двойных перчатках было жарко. Норы казались глазами чудовища. Ниточки, ведущие к разгадке, пересекались где-то рядом. Но пока Павлыш не мог их разглядеть.

Словно струя пара протянулась из черной норы. Она изгибалась кверху, распыляясь веером по ветру. Павлыш пригляделся. Мама родная! Это же комары! Десятки тысяч насекомых покидали свое жилье, отправляясь на охоту. Доктор был прав. Они гнездились в норах.

Комары реагировали на тепло. Они сворачивали с курса, чтобы полакомиться кровью Павлыша, - не только из ближайшей норы, но и из дальних, из кустов, ниже по склону…

Через две минуты нервы у Павлыша не выдержали, и он припустил наверх. Он добежал до станции, увешенный комарами, как елка инеем, и долго смывал их горячим душем. Зато придумал более или менее приемлемый метод борьбы с комарами: поставить у нор что-нибудь теплое - и готова ловушка.

Трех комаров Павлыш сохранил. Принес их в коробочке к себе в келью. Раздевшись, выдвинул сантиметров на пять ящик стола, положил туда коробочку, приоткрыл и стал ждать. Ждать пришлось недолго. Комары, как истребители-перехватчики, вырвались из щели ящика и, ни разу не сбившись с курса, вцепились в протянутую им навстречу руку. Павлыш вытерпел уколы и с некоторой жалостью к себе

смотрел, как набухали его кровью тела кровопийц. Наконец, изверги насосались и удовлетворенно, один за другим, поднялись с руки и отправились искать укромного места, чтобы отдохнуть от трудов праведных. Такое место нашлось в простенке между койкой и умывальником.

Павлыш листал дневник Стрешнего и поглядывал на комаров. Те мирно дремали на стене. Может быть, на них не распространяется… И тут один из комаров неловко взмахнул крылышками, попытался взлететь, но не мог и упал на пол. И замер. Через несколько секунд его примеру последовал второй комар. И третий.

Павлыш присел на корточки. Комары лежали на полу лапками кверху. Дохлые. Можно было не проводить дальнейших анализов. Комары отравились кровью Павлыша. Закон взаимной несъедобности (что за открытие в биологии и каннибализме!) был на этой планете всеобщим. Отношения людей с местной фауной никогда не станут гастрономическими. Комаров влекло только тепло.

17.

– Как бы взглянуть на сурка?
– обращаясь к Нине, спросил за ужином Павлыш.

– Я их вблизи и не видела, - сказала Нина.
– Только мельком. Они очень пугливые и осторожные.

– Они на пингвинов похожи, - сказал Татьяна-большая.

– Я добуду для вас, - сказала Таня-маленькая.
– Я видела одну жилую нору внизу.

Сурок был нужен Павлышу. Комары жили в сурочьих норах.

Сурка Татьяна приволокла на следующее утро.

– Доктор, - объявила она, заглядывая в лазарет, где Павлыш занимался с Леопольдом лечебной гимнастикой.
– Ваше задание выполнено. Пленный доставлен.

Павлыш сразу догадался, в чем дело.

– Допрашивать буду я сам. Где его разместили?

– Лежит связанный в танке.

– Он не сопротивлялся?

– Нет. Я хотела его на станцию занести, а Нина запрещает.

– А почему?
– спросил Павлыш, спеша за Таней по коридору.
– Ведь на улице водятся драконы.

– Она думает, что он заразный. Разве ее переспоришь?

– Конечно, она права… А дождь идет?

– Драконов не видно. Не бойтесь.

– Я не боюсь драконов. Кто в наши дни боится драконов?

Вездеход стоял у приоткрытых дверей гаража. Рядом ждала Нина, которая сегодня была дневальной и потому получила в наследство фартук с оборками. Однако он не превратил начальника в домашнее существо. Даже челка, которая должна была закрывать шрам на лбу и при том отлично гармонировала с фартучком, не спасала положения.

Нина сказала:

– Я отлично готовлю. Вы в этом сами убедитесь сегодня.

И тут же продолжала другим тоном:

– Павлыш, если вам это животное абсолютно необходимо, возитесь с ним сами. Я не позволю никому до него дотрагиваться. Он совершенно дохлый, чумной какой-то.

– А ты откуда знаешь?
– возмутилась Таня.
– Он же в вездеходе лежит. Его никто, кроме меня, не видел. Он душечка, очень милый.

– Я заглядывала внутрь. Я тоже любопытная… Татьяна!

Татьяна была уже возле вездехода. Она распахнула люк, и прежде чем Павлыш успел помочь, выволокла связанного сурка наружу.