НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 21

Булычев Кир

Так вот кто виновник бед и несчастий, поверженный и побежденный.

– Вот такая птичка-невеличка, - сказал Джим, подходя к Павлышу.
– Не приходилось раньше встречать? Размах крыльев - пятнадцать метров.

– Не дай бог, - сказал Павлыш.
– Я не стремлюсь к таким знакомствам.

Рядом с Павлышем стоял невысокий лысеющий человек с полным добрым лицом.

– Это он вас преследовал?
– спросил Павлыш.

– Преследовал?
– сосед Павлыша мягко улыбнулся. Словно ему понравилось, как звучит это слово.
– Преследовал. Как мягко сказано. Будто

девушку преследовал настойчивый поклонник. Нет, он на нас охотился.
– Человек неловко опирался на палку.

– Значит, вас можно поздравить?

– Да, это первый, - сказала Нина, откидывая паранджу.
– Познакомьтесь: Леопольд. Наш сейсмолог и геофизик.

– Поглядите, - сказала Татьяна, поднимая край крыла.
– Это я вчера стреляла. В крыло попала.

– А как же смертельный выстрел магараджи?
– спросил Леопольд. Он поморщился. Стоять ему было больно. Он держал ногу на весу.

Под крылом обнаружилась лапа, которая заканчивалалась загнутыми когтями, похожими на ятаганы.

– Кинжал бы сделать, - сказал Джим.
– Цены ему на Земле не будет. У коллекционеров.

– Еще наберешь себе кинжалов, - сказала Нина, - этого мы разрежем на мелкие кусочки, чтобы узнать, как он устроен.

Она посмотрела на Павлыша, как бы давая понять, что это уж его задача.

– Так он не единственный?
– спросил Павлыш.

Вопрос развеселил разведчиков.

– А с кем же мы воевали, пока вездеход в гараж заезжал?
– спросила Татьяна.
– Там его родственники. Они будут жестоко мстить.

И как бы в подтверждение ее слов вновь загрохотало по крыше. Грохот стоял такой, что объясняться приходилось знаками. Плотно скроенный гараж раскачивался, и Павлышу захотелось поскорее убраться в открытую дверь, что вела внутрь станции. Джим погрозил потолку массивным кулаком, но этот жест никакого действия на хулиганов не оказал. Лескин вытащил пистолет и направил его вверх. Нина схватила его за руку. Все стояли, запрокинув головы и ждали - и тут крыша не выдержала. В отверстие, показавшееся в лопнувшем металле, хлынул белый свет, и Павлыш разглядел желтые ятаганы, рвущие металл, словно картон.

От недолгого, но шумного и яростного боя с драконом, который обязательно желал отомстить за смерть своего родственника, у Павлыша остались сбивчивые, отрывочные воспоминания, как у человека, который хочет представить себе по порядку, как проходила семейная ссора, но не может понять, с чего она началась. Он помнил, как Лескин стрелял вверх, помнил, как дракон протискивался в дыру и одна из его лап болталась в воздухе, норовя схватить кого-нибудь из людей, отступивших к стене, помнил, что Джим подключил пожарный шланг и струя воды, попавшая в раскрытую пасть, заставила чудовище отпрянуть, но, что он делал в эти две-три минуты сам, так и не вспомнил, хоть и надеялся, что не проявил особой трусости.

– Вот и все, - сказала Нина, глядя в широкое, с рваными краями отверстие, над которым низко летели облака.
– Придется сегодня ночью чинить крышу. Добровольцы есть?

– Я сделаю, - сказал Джим.
– Вы мне не помощники.

– А я?
– спросил Павлыш.

– Вам

придется возиться с этим.
– Нина показала на дракона.

– Не взумайте от него чем-нибудь заразиться, - предупредил Лескин.

– А теперь вернемся в столовую, - сказала Нина, - и продолжим прерванную трапезу. Леопольд, отправляйся в лазарет, доктор зайдет к вам после обеда.

Павлыш наскоро обработал рану Татьяны-маленькой, которая с одинаковым стоицизмом переносила боль и укоры Павлыша и даже успела поведать, как удалось убить дракона.

– Это еще доктор Стрешний придумал. Ведь их ничего не берет. Можно даже пулей в голову попасть, но мозг такой малюсенький, что только добро переводить. Стрешний догадался сделать чучело человека и присоединить к заряду взрывчатки. Три дня они приманку не брали. Может, только на движущуюся цель реагируют…

– Их много? Потерпите, сейчас кончаю.

– Ничего, я терпеливая. Сразу много не бывает. Я их уже различать научилась. Этот, которого взорвали, довольно маленький. А есть мамаша - она просто застилает солнце. Это она, по-моему, к нам лезла. Они кружат в небе как коршуны - и совсем не страшно. А пикируют, как камень. Секунда - и он здесь. Если ты в черном или зеленом, еще может обойтись, а любое светлое пятно для них, как для быка красная тряпка. Вы, может, заметили, что мы даже лица грязью мажем?

– Заметил.

– Это не патология, а необходимость.

– А как-нибудь без грязи нельзя?

– Что еще придумаешь? Грима у нас нет. Скафандры - светлые. В них и вовсе не выходи. Можно обернуться платком. Нина так и делает. Но в здешней жаре только она и может в нем работать. Грязь удобнее.

– Можно идти?

– Пошли.

9.

– Садитесь, доктор, - сказала Нина.
– Пора вводить вас в курс дела.

Павлыш поспешно сел. Татьяна убежала в госпиталь кормить больных.

– Мы вас как будто специально пугаем. Не планета, а кошмар какой-то, - сказала Нина.
– Фантастический роман. Срочный вызов с далекой станции. Там какая-то неведомая угроза уносит жизнь за жизнью. Затем появление незнакомцев, носилки, загадочное путешествие над страшной планетой.

Джим принес кастрюлю с супом и разлил по тарелкам. Половник в его руке казался чайной ложкой. И тарелка у него была особая, видно, возил с собой - в нее умещалось литра три.

– Разгадка таилась в страшном чудище, которое преследовало мирных ученых, - сказала Татьяна.

– И его кормили молоденькими научными сотрудницами, - поддержал Джим.

Лескин не участвовал в игре. Он принялся за суп, ел методично и как-то скучно, словно взрослый, случайно попавший на детский праздник. Татьяна вернулась из лазарета, села.

– Как же получилось, что о драконах не было известно раньше?
– спросил Павлыш.

– Сами удивляемся, - сказала Нина.
– Почему-то первая экспедиция о них ни словом не упомянула. Я думаю потому, что их лагерь был далеко отсюда, на берегу моря, там были свои проблемы и своя фауна.