Ни далеко, ни близко, ни высоко, ни низко. Сказки славян.
Шрифт:
— Ну, старая всю свою ведьмовскую силу потеряла, нечем ей уже теперь колдовать. Больше вперёд забегать не будет, далеко за нами не потащится.
Полегче идти стало, повеселее. Вроде и солнце не так печёт, и травка зелёная меж камней пробивается. А как взошли на холм, широкое море увидели. На берегу замок стоит.
Подошли поближе, смотрят — перед замком на замшелом камне сидит король-мальчишка, вдаль глядит. Потом обернулся и закричал:
— Всё-таки нашёл ты меня! Ну да это сейчас к лучшему. На этот раз мы, может, и поладим. Знаешь, как оно бывает: что в руках,
Слуга слушает, рот разинул, ничего не понимает. А чародей отвечает спокойно:
— Что ж, пожалуй, в цене сойдёмся. Только не лёгкая это затея — княжна-то живёт на таком острове, что вершиной до неба достаёт, и приступу к нему нет, хоть о скалу разбейся.
— Ну, это твоё дело, не моё, — говорит король-мальчишка. — Как сторговались: княжна мне, конь тебе.
Принялся чародей ладью снаряжать. Всякого товару богатого наносили, коврами дорогими палубу устлали, положили на ковры шали да полушалки, ларчики с дорогими уборами на корму поставили. Паруса поднимают, в путь собираются.
Тут слуга скумекал, что к чему, говорит своему хозяину:
— Таскался я за тобой всюду, служил верно, в битвах первый помощник был, по пустыне-равнине впереди шёл, не жаловался… А по морю ходить нет моего согласия!
Махнул рукой чародей:
— Без такого помощника впрямь обойтись нелегко. Да уж попробую. Отправляйся-ка ты домой, скажи нашему королю, что дело делается, к концу идёт. Вот только найдёшь ли дорогу до нашего царства?
— Что ты! — слуга отвечает. — Это я сюда один не дошёл бы, заблудился. А домой сами ноги прямиком понесут…
Так они и расстались. Слуга — от берега моря по суше в одну сторону, а наш чародей по волнам на ладье — в другую сторону.
Паруса крепкие, ветер попутный — доплыли до острова. А княжна, что там жила, уже навстречу ладье служанку послала, узнать — кто такие, послы с дарами или купцы с товарами пожаловали. Чародей служанке говорит:
— И послы, и купцы, и с дарами, и с товаром. Что тут есть — всё продаётся-дарится. Пусть лишь княжна сама придёт, выберет, что приглянется.
Спустилась княжна по крутой тропинке, на ладью взошла. Тут у неё глаза, и разбежались. Серьги, кольца да браслеты примеряет, золотом шитые шали на белые плечи накидывает. Обо всём на свете забыла, не заметила, как ладья тихо от берега отчалила. А когда опомнилась, уже и острова почти не видно, далеко отплыли. Всплеснула княжна руками.
— Обманул ты меня! Говорил, выбирай, что любо, а сам везёшь неведомо куда.
— Не обманываю тебя! — чародей отвечает. — Твой выбор ещё впереди. Не век же тебе в девицах на острове сидеть. Есть два жениха, вот тебе и выбирать.
И принялся ей рассказывать всё с самого начала до нынешнего дня. Ну, мы про то всё сами знаем. Княжна слушает, а нам ни к чему.
Говорит чародей, с княжны глаз не сводит. Красавица она, каких земля ещё не рождала. Лицо белое, щёки румяные, глаза, что небо, синие, в золотой косе ясный месяц блестит.
Кончил рассказ чародей, княжна заговорила, ровно ручеёк зажурчал:
— Что ж тут выбирать. Не хочу я за мальчишку, ведьминого
— Хорошо ты рассудила, — сказал чародей, — да есть ещё сила у мальчишки. Тут женскую хитрость надо, мне самому его не одолеть. Выведай, где его мощь спрятана, тогда мы и сами уцелеем, и коня-солнышко уведём.
А уж берег близко. На берегу мальчишка-король скачет, от радости руками плещет, хохочет. Как сошла с ладьи княжна, он с ней игры затеял, в прятки, жмурки играл, наперегонки бегал. Устал наконец, прилёг отдохнуть. Княжна подле него села.
— Весело с тобой, — говорит, — да и боязно. А если обидеть меня кто захочет?! Как ты, такой маленький, меня защитить сможешь?
— Ты со мной ничего не бойся. Ту силу, что от матери-ведуньи мне досталась, не потаю, чародей отнял. А ту, что от отца, великого волшебника, осталась, никто не отнимет. Надёжно она спрятана.
Княжна головой качает.
— Не поверю, чтобы сила отдельно от человека хранилась. Обманываешь ты меня.
Вскочил мальчишка, рассердился, глазами сверкнул, ногой топнул.
— Так слушай же! — кричит. — Вон гора, поросшая лесом, стоит. На той горе под вершиной златорогий олень пасётся. В олене — златокрылая утка, в утке — золотое яйцо, в яйце — золотая игла. Та игла и есть моя сила. Веришь ли мне теперь?
— Верю, верю, — княжна ласково говорит. — Поспи, подремли, я тебе песенку спою.
Крепко уснул мальчишка-король, а княжна слово в слово всё чародею пересказала.
Чародей мешкать не стал, отправился к вершине горы. Подкрался к златорогому оленю, мечом ему голову отсёк. Вылетела из оленя златокрылая утка, золотое яйцо на лету выронила. Упало яйцо, разбилось, выпала из него золотая игла. Поднял её чародей, на ладони подержал, задумался. Как быть? Пополам переломить — тут и смерть королю-мальчишке. Вспомнил он, как мальчишка звонким голосом смеялся, как по песчаному берегу прыгал и бегал, и жалко ему стало молодую жизнь обрывать. И отломил он у иглы только острый кончик.
Спустился чародей вниз, к замку. Глядит — княжна годовалого младенца нянчит, ходить учит. А он гукает, пузыри пускает.
— Что ж нам теперь делать с ним? — спрашивает княжна чародея.
И тут подходит к ним старая женщина. Взяла ребёнка, к сердцу прижала, баюкает, сыночком называет. Смотрит чародей — ведьма это, королевская мать. Да она и не она: была раньше злая, страшная, а теперь с лицом приветливым, с ласковыми руками.
— Ну вот, — говорит чародей княжне, — всё и сладилось. Сама она подобрела — верно, и сына второй раз вырастит добрым человеком. А нам пора в путь-дорогу.
Отпер он конюшню, вывел коня наружу. Княжна так и ахнула — средь солнечного дня второе солнце засияло. А конь-солнышко копытами бьёт, вольной воле радуется. Сел чародей на коня, княжну перед собой посадил, и отправились они через семь государств в своё королевство.
Ехали они долго, а мы скажем коротко: проехали все семь государств и добрались наконец до того места, где свет с мраком мешался.
Тут кто-то коня под уздцы схватил. Смотрит чародей, а это слуга. Он слугу спрашивает: