Ни минуты покоя
Шрифт:
Они вошли в кухню, и до нее донесся чудесный аромат. Она вдруг ощутила домашнее тепло и неожиданное спокойствие.
Ей понравилась кухня Калеба. Нора спросила:
– Ты сам готовил?
Она вспомнила тот день в магазине.
– Да, мэм. Надеюсь, вам нравится итальянская кухня?
Он потянулся к ящику над раковиной и достал два бокала для вина.
– Да, я люблю итальянскую кухню.
– Хорошо, потому что это моя любимая кухня.
Он взял штопор со стойки, откупорил бутылку красного вина, медленно налил
– Надеюсь, ты любишь красное вино?
Норе не хотелось признаваться, что она мало разбирается в вине, поэтому она взяла у него бокал и улыбнулась:
– Уверена, что оно хорошее.
Калеб взглянул на кухонные часы, быстро открыл духовку и снова посмотрел на Нору.
– У нас еще есть несколько минут. Хочешь присесть?
– Да, – кивнула она.
Калеб повел ее в следующую комнату.
Нора поразилась состоянию фермерского дома. Снаружи он выглядел так, словно нуждался в ремонте, но внутри производил впечатление недавно отремонтированного и довольно уютного жилища. Она присела на диван, Калеб – рядом с ней.
Помолчав несколько мгновений, она обратилась к нему:
– Когда ты сюда переехал?
– В конце февраля. Я купил ферму сразу после Рождества, но перед переездом сюда я улаживал кое-какие дела в Монтане.
– В Монтане? Так вот откуда ты приехал? – Нора поняла, как мало знает о Калебе.
– Да. – Он отхлебнул вина и отвернулся.
Нора следила за выражением его лица. Она хотела задать еще несколько вопросов, но не решилась. Некоторое время он сидел молча, потом опять повернулся к ней.
– У тебя там остались родственники? – все-таки рискнула она спросить.
Калеб кивнул:
– Да. У меня там живут тетя и дядя. Мои родители погибли в автокатастрофе, когда я был подростком. С тех пор после колледжа я жил с тетей и дядей, до того как начал работать там, в ветеринарной клинике...
Его слова замерли, Нора видела, как взгляд переместился на вино в бокале. Он несколько раз всколыхнул красное бургундское, а она наблюдала за ним, очарованная его движением.
– Почему ты приехал сюда? – поинтересовалась Нора через минуту.
Калеб поднял голову. Он смотрел на нее несколько минут, и в первый раз Нора не испытывала смущения. Она разрешила ему всмотреться в свое лицо. Интересно, о чем он думал?
– Дела сложились так, что мне понадобилось уехать.
Нору несколько удивили расплывчатые слова Калеба и заставили ее сердце подпрыгнуть.
– А еще я приехал в Виргинию потому, что хотел открыть собственную практику. Я хотел все сделать сам.
Нора кивнула и в первый раз поднесла бокал к губам. Она сделала глоток и поняла, что ей нравится насыщенный вкус вина. Калеб рассказал ей достаточно на сегодня. Она была уверена, что со временем узнает о нем все.
– Тебе нравится это вино?
Она кивнула.
– Я мало что понимаю в вине, – сознался он, – но подумал,
Нора усмехнулась:
– Я тоже нечасто пью вино. Спасибо, оно мне нравится.
Он усмехнулся в ответ.
Кажется, неловкость медленно исчезала. Нора оглянулась. Тепло кухни распространилось на гостиную Калеба. Она подумала, что здесь удобно и очень мило.
– Ты ремонтировал дом, или все уже было сделано, когда ты его купил?
Калеб огляделся.
– Я все сделал сам. Зимой тяжело ремонтировать дом снаружи, поэтому я там ни за что не брался, пока погода не переменилась.
Он помолчал.
– А ты хочешь посмотреть остальную часть дома?
– Да, хотелось бы.
Они встали и услышали щелчок таймсра – духовка выключилась. Калеб пожал плечами:
– Может, сначала поужинаем?
Нора согласилась и пошла за ним в кухню.
Ужин состоял из восхитительной лазаньи, салата, хлеба с хрустящей корочкой и вина. Разговор вели на приятные темы. Говорили немного о себе, обсуждая некоторые стороны своей жизни. Ничего слишком личного. К окончанию ужина Нора ощутила себя совершенно расслабленной. Калеб предложил на десерт шербет, но Нора отказалась.
Они посидели еще пару минут, молча смакуя вино.
– Ты не будешь возражать, если я кое-что спрошу? – вдруг поинтересовался Калеб.
– Нет, не буду, – мягко ответила она.
Минуту или две Калеб рассматривал столешницу, потом его взгляд встретился со взглядом Норы.
– Ты не расскажешь мне о матери?
Девушка почувствовала, как позвоночник стал негнущимся.
– Я имею в виду, – быстро оговорился он, – что, когда она пришла в клинику, ты чуть не упала после ее ухода. Ты так тогда расстроилась, и я хочу знать почему.
Нора не знала, придется ли ей когда-нибудь отвечать на более трудный вопрос. Что она может сказать? То, что мать всегда считала Нору сплошным разочарованием? Как она может объяснить свое поведение?
Нора почувствовала, что хочет куда-нибудь исчезнуть, стать пылинкой, забиться в трещины на деревянном паркетном полу. Она молчала.
– Нора? – Мягко спросил он.
Нора сделала глубокий вдох и подняла голову.
– Я обычно не обсуждаю свою мать за ужином, – начала она, – но раз уж ты спросил, я отвечу. Дезире Джеймс, моя мать, всегда интересовалась только одним человеком – собой. И всю мою жизнь я ощущала себя второстепенной вещью. Я никогда не была достаточно хороша, достаточно симпатична, достаточно умна. Дезире должна была всегда быть лучшей во всем. Мне не позволялось составлять ей конкуренцию. И ничего не изменилось с тех пор, хотя я уже и выросла. Она опасна и любит манипулировать людьми, добиваясь своего. Я стараюсь держаться от нее подальше. Вот, доктор Уайатт, такова краткая история моих отношений с матерью. Надеюсь, вы понимаете, почему я очень не люблю обсуждать эту тему?