Ни слова, господин министр!
Шрифт:
— Ваше Величество? Какое-то недоразумение. На меня напали прямо во дворце. Я принесла лекарство для королевы. Приближаются магнитные бури.. Ее Высочество уже утром могла бы предотвратить мигрень… Но они сказали… какую-то несусветную чушь. Мол, этим вечером меня искали…
Я испугалась и поэтому частила. Нельзя, чтобы он понял, зачем я здесь. Клавдия сообщила, что король в курсе, что я вынесла побег из сокровищницы. Если он попадет к нему, то равновесие в темной паре навсегда изменится не в пользу князя.
К чему я понадобилась Стефану поздно вечером?
Великая матерь, пускай мой страх он пример за трепет перед своей персоной.
Чужая навязанная магия переплеталась с моими потоками. Спутывала их. Еще несколько таких мучительных секунд, и я закричу. Но инстинктивно я старалась не вырываться, чтобы не выдать то, что во мне спрятано. Он может учуять родную тьму.
— Я хотел поговорить, маленькая Оливия. После того, что я увидел на балу, думаю, этот момент настал. Пора определить твое место. Ты очень прыткая молодая особа. Из-за твоих хаотичных метаний пришлось не один раз переигрывать партию. Но сегодня ты снова заставила меня поломать голову. Что же ты задумала, малышка?
Теперь я не сомневалась, что после бала почувствовала именно его. Король скрыл возвращение в город. А сейчас я наблюдала, как разъезжался на его голой груди черный шелковый халат. Он открывал гладкую бронзовую кожу, словно сияющую изнутри.
Стефан красив. Вовсе не потому, что его грудные мышцы лишь немногим уже, чем у Родерика, а плечи столь же широки… Подобный шарм свойственен всем ядовитым хищникам. Подобравшийся к жертве тарантул прекрасен перед ударом.
Я старалась сконцентрироваться именно на этом, потому что маг подхватывал каждую мою эмоцию. Необязательно ему знать, что паучья красота вызывала во мне отвращение.
Как я относилась к королю Фересии? Когда-то Родерик сказал держаться от него подальше. Его суждениям о людях я верила безоговорочно.
Для больших церемоний я была еще слишком юна, и на мероприятия с участием Стефана попадала редко. А если попадала, то старалась не анализировать, почему его мелодичный голос вызывал лишь одно желание — оказаться как можно дальше.
Какая мне разница. Если что-то пойдет не так, у меня есть Родерик, думала я. Но сейчас за плечи подхватили совсем другие руки. Король усадил меня довольно резко, не заботясь о том, что носом я почти уперлась ему в грудь.
— Пойдем, Оливия. В кресле удобнее. Конечно, чем ровнее горизонтальная поверхность, тем быстрее выпрямляются потоки. Но хватит лежать на полу… Какая же ты худенькая. Род всегда предпочитал увесистые формы.
От того, что он так по-свойски называл князя и при этом бесцеремонно обращался со мной — водил ладонью по спине, а другой рукой ухватил за талию — стало неловко. Хотя стыдиться следовало не мне.
Его Величество водрузил меня в кресло, а сам занял место на широком подлокотнике. Рука по-прежнему покоилась у меня на плече. Это, а также непрекращающийся стук капель, не давали сосредоточиться.
Очевидно,
Король догадался, что я не стала доверять частицу тьмы ни одному тайнику? Или, напротив, решил, что ночь с братом состоялась и лучше убрать меня с дороги, не выясняя забеременела я или нет. Клавдия же предупреждала… Был и другой вариант. Он заметил наши объятия с князем и поспешил взять себе ту, на которую нацелился брат.
— В моем присутствии женщины начинают говорить слишком много. Дуры рассыпаются в глупостях. Умные — стремятся поразить. Есть еще третьи, но про них я рассказывать пока не буду… Ты же так восхитительно молчишь, а пахнешь, как трепещущая в силках птичка.
Он погладил по щеке большим пальцем.
— Я… в чем-то провинилась перед вами, мой король? Я не знала, не могла знать… — дрожание в голосе подделывать не пришлось
— Скажи мне, милое дитя, ты уже спала с моим братом?
Глава 97.
Как бы отреагировала на подобный вопрос порядочная девушка? Первый порыв — все отрицать. Тем более что ничего и не было. Родерика я совратить отказалась.
Но и подвох не заметить я не могла. Частица тьмы заколотилась внутри с такой силой, что мне пришлось приоткрыть рот, чтобы не задохнуться. Опасность. В его вопросе смертельная опасность… И, похоже, не для меня одной.
Стефан буквально впился в мое лицо глазами. Разлитые в них чернила загустели. Он уловил вспышку протеста, но все еще не торопился с выводами. Как будто от этого зависело слишком многое.
Если я девственница, то выходило, что зерно не использовано — то есть он его обязательно потребует. Можно солгать, что я спрятала его в тайнике, который никто другой не откроет. Хоть какой-то повод вырваться из этой ужасной комнаты.
Я так сосредоточилась на Стефане, что даже толком не осматривалась. Пол утопал в коврах. Вдоль стен курительницы на треножниках, от которых поднимался дымок благовоний. Какие-то пряности, горькая сладость и… запах жженого кирпича и раскаленной земли. А перед тем, как я очнулась, король шептал магические словеса.
Думай, Оливия, думай. До того, как я осознала, что делаю, пальцы потянулись к гладкой коже на его груди. Медленно провела по верхней части мышцы, уходя в сторону от темного соска, и уперлась в подключенную впадину.
Маг весь подобрался, и мне почудилось недовольство… Неправильный ответ?
— Вы же понимаете, что я незамужняя девушка, только окончившая школу. Мне даже о браке думать рано. Мама бы никогда не одобрила, Ваше Величество.
Он перехватил руку и сжал ее мертвой хваткой. Взгляд стал безумным. Как будто видел он перед собой вовсе не меня. А когда разглядел, то не понял, что лучше — отшвырнуть в сторону или придушить. Словно повторяя мои мысли, король обхватил шею правой рукой.