Ни слова, господин министр!
Шрифт:
У меня все же вырвался нечленораздельный протест. Я что-то замычала, держась двумя руками за лиф, пока платье надсадно трещало. Стефан срывал его расчетливыми движениями, не торопясь.
— Так уже лучше. Поцелуешь, или обойдемся без лобзаний?
— Ваше Величество, пожалуйста. Когда вы сравниваете себя с братом, я так не могу. Умоляю вас…
Куда уж искреннее. Великая актриса во мне рыдала вместе со мной. Только я больше не плакала. Стефан должен мне поверить. Ведь боль и отчаяние настоящее. И еще надежда — пускай спишет ее на то, что всеми силами рассчитываю уцелеть. Лишь бы пропустил
Семечко охотно откликнулось на зов, и сейчас ощущалось уже в районе плеча.
Изувер подхватил меня на руки. Расправляясь с платьем, он как бы невзначай оставил на бедрах и на талии несколько длинных кровоточащих порезов кольцом с острым шипом. Так что кровь на простынях и на собственном теле его не удивит.
— Какая же ты сладкая. И при этом свежая, как морской бриз, а какие бешеные эмоции… Как я пропустил тебя? Неудивительно, что Род потерял последние мозги. Я не стану пытать, Оливия. По крайней мере пока. Достаточно и этого безумного коктейля из стыда, вины и согласия.
Я тихо всхлипывала ему в шею. Как сохранить рассудок? Продолжать проталкивать семечко, расширяя протоки. Ни в коем случае не представлять, что нес меня Родерик. Дикий, свихнувшийся на почве своей тьмы, но Родерик. Разум отказывался воспринимать происходящее.
Если это не князь, то почему я не сопротивляюсь… Нельзя. Маг вышибет из меня дух или лишит подвижности. Все будет кончено, и тогда любимого не спасти.
— Спрятать тебя где-нибудь загородом, потомить еще немного. Чтобы твоя гладкая магия рвалась, переходя грани. Но это более уязвимый план… Мы поступим иначе. Я напитаюсь твоей силой. А утром Род бросится тебя искать и, не найдя, нападет. Если он не сдохнет на месте, заподозрив, что произошло, то я подкину ему несколько картинок с записывающих артефактов. В таком состоянии, ослабевший от ран, он до меня не дотянется. Это же чистейшее самоубийство при минимальном моем участии. Если вдруг он выживет, то колесо Миониса закрутится с удвоенной силой. Ты же поможешь мне после его гибели пережить откат.
Я чуть-чуть потрясла головой, прогоняя звон. Пускай Стефан воспринимает это как согласие. Плевать.
Семечко застряло где-то в предплечье, а он уже укладывал меня в кровать. Опустил бережно, однако с отсутствующей улыбкой вдавил шип на кольце повыше локтя.
Шрам обеспечен. Впрочем, такие мелочи меня больше не трогали. Я по инерции застонала, наблюдая за ним из-под опущенных ресниц.
— Ты же со мной по доброй воле, крошка? Ты же не собираешься расстраивать своего короля?
Его руки мяли грудь, награждая новыми синяками. Если после ночи с ним кто-то из несчастных выживал, то, наверное, это было везением. Или проклятием.
Я кивнула и потянула к нему негнущиеся руки. Погладила плечи. Прикинула… Всадить зернышко острым концом ему под лопатки — идеальный вариант. Это будет похоже на то, что я запустила ногти чересчур глубоко. Если еще в этот момент ударить потоками, то он потеряет концентрацию.
— Взгляни на это иначе. Ты снова спишь с носителем тьмы. Ничего не изменилось. У нас с Родериком одна мгла на двоих. Мы две половины целого. Чего-то больше в нем, чего-то во мне. Двойники. Один брат умный, а другой сильный. Но и это временно.
Теперь он говорил короткими рубленым
Но умом я понимала, что этому не бывать. Он уже просунул колено между бедрами и ухватил за шею, давая понять, чтобы перестала брыкаться. Перед глазами заплясали ржавые пятна.
Я старалась минимизировать дыхание, но дело было вовсе не в нем, а в затрудненном притоке крови. Вместе с тем основная моя магия тоже слабела. Это затормозило Стефана, и тот все же перестал сдавливать мне горло.
— Я достаточно ласков? Все уяснила? Сейчас я возьму тебя, пока ты еще искришь, а потом мы будем развлекаться медленно. Так, как я люблю. Ты покажешь, что такое стараться для своего короля.
Я снова забилась, представив, что со мной будет, если это продлится несколько часов. Но в то же время под пеленой красного тумана сохранялось здравое сознание. То ли благодаря темной частице, то ли я оказалась сильнее, чем могла предположить.
Нужно срочно убрать чувствительность в нижней половине тела, не тронув верхнюю. Иначе я сдохну от отвращения к себе еще до того, как он на меня залезет. Девственную перегородку надо бы тоже ликвидировать. Я лишь примерно представляла, как проводить даже минимальные трансформации… Ну, хотя бы сделать совсем тонкой.
Мама, помнится, объясняла, что при правильном формировании мужчина не должен ее почувствовать. Однако нельзя рисковать, иначе он нацепит на меня наручники и многократно раздуется от моей силы. Как клоп.
Я прикрыла глаза. В другой момент эти процедуры не вызвали бы у меня сложностей. Но сейчас стихии отзывались едва-едва и не жаждали складываться в нужные плетения.
Не думаю, что он сталкивался с подобным пассивным сопротивлением. Своих жертв он, очевидно, глушил как следует. Мне же помогал дар, который превращался в пятую стихию и оживлял остальные. Его тьма скорее всего действовала похожим образом.
Он сильный маг. Поэтому я погружалась в онемение медленно и острожно. Главное, не выдать себя.
Стефан тоже не бездействовал. Он убедился в том, что принять я его не готова. Чему-то усмехнулся и сейчас с энтузиазмом вырезал у меня на животе руны. Саднило, но особой боли я не чувствовала. И так болело везде и всюду.
Он резко плеснул мне между ног жидкость из склянки. Я завизжала, потому что она показалась мне ледяной. Однако, кракова бездна, это было последнее, что я уловила. Долгожданное омертвление расползалось от пяток и до середины ребер.
Что же, к этому акту успели подготовиться оба.
Король схватил проволоку, которой перед этим перемотал мое запястье, и острым концом поранил себе ладонь. Потом затянул ее на мне туже. Правой руки я тоже почти не чувствовала. Но зернышко проклевывалось в левой ладони. Как побег из земли.
Глава 99.
От обилия сигналов самого разного толка закатывались глаза. Сознание стало мерцающим. Терпеть. Еще несколько бесконечных минут, и я готова буду умертвить себя и его.