Ни слова о деньгах
Шрифт:
– Сколько надеешься получить? – поинтересовался Павел.
Даша назвала сумму. Друг скептически хмыкнул.
– Много, да? – испугалась Даша.
– Многовато. И ведь не сезон. Если б до весны подождать. А сейчас спад цен.
– Ты же знаешь, я не могу ждать до весны. Я в тяжёлой ситуации.
– Да, помню. А у меня не хочешь брать.
– Это не решение.
…Ничего не осталось от летнего великолепия – ни пышной зелени, ни цветов, вокруг – тлен и увядание. Даша с тоской подумала о том, что и от их с Андреем прежней жизни тоже ничего не осталось. Она вспомнила, как брат, здоровый, крепкий, вкалывал тут
Даша упрямо помотала головой, прогоняя грустные мысли. Справимся, выкарабкаемся… Андрей уже ходит, ползает по больничному коридору улиткой. Отлично! А дальше будет ещё лучше…
У ворот поджидали покупатели – мужчина и женщина средних лет. Они сидели в машине, старенькой «ладе», не рискуя выбраться наружу.
Даше хватило двух минут, чтобы превратиться в мокрый осиновый лист, дрожащий от холода, а всего-то – добежала от Пашиного автомобиля до крыльца.
Дом покупателям понравился, участок – нет. Оно и понятно, люди планировали обзавестись дачей, а не куском целины. Но сколько бы раз Даша с братом и преданной Люсей ни десантировались здесь летом, им никак не удавалось привести сад в порядок. Сорняки колосились, как марихуана на плантациях колумбийского наркобарона. А сейчас огород был укрыт плотным слоем мокрой, грязной травы, стебли переплелись и запутались, как нечёсаные волосы. Зато соседние участки могли похвастаться идеальными чёрными грядками – ни травинки, ни былинки.
Покупатели переглядывались, безмолвно телеграфировали друг другу. Наверное, в мечтах они уже расчистили огород, подготовили почву к зиме, чтобы в следующем году превратить это запущенное местечко в бесподобный оазис. И у них, в отличие от этой рыжей девчонки, всё получилось бы. В их ДНК присутствовал крестьянский ген, а Дарье он не достался. Они были основательными, приземленными и хваткими и сейчас думали только об одном – как бы сбить цену.
Ещё немного поморгав и посемафорив друг другу, покупатели объявили новую сумму.
Даша расстроилась.
– Да я вообще не хочу продавать дачу! – начала горячо объяснять она. – Летом здесь изумительно, тут настоящий рай!
– Тогда зачем продаёте? – нахмурилась женщина.
– Брат в больнице. Нужны деньги на лечение.
– Иди-ка ты в машину, – приказал Павел. У Даши зуб на зуб не попадал, а губы стали фиолетовыми. Сам-то он не мёрз, был одет в тёплую куртку с капюшоном. – И вообще… Что-то ты мало запросила. За эти смешные деньги я у тебя сам куплю. Раньше бы сказала.
– А вы разве не вместе? – удивились покупатели.
– Мы вместе, но не муж и жена. Пока, – Паша весело подмигнул своей фиолетовой подруге. – Бегом в машину, Колечкина! Поехали! В тебя сейчас надо влить два литра горячего чаю.
– Нет, постойте! – заволновались мужчина и женщина. – Куда же вы?
Паша запихнул Дарью в салон джипа и захлопнул дверцу, а сам вернулся к покупателям и начал торговаться. Он был из той же кулацкой породы и твёрдо стоял на земле.
Даша, улыбаясь, наблюдала за пантомимой – слов она не слышала. Павел водил покупателей туда-сюда по участку, наклонялся, поднимал какие-то корешки и прутики и совал их в лицо мужчине, раскидывал руки в стороны, как чайка крылья, показывал, где можно сделать зону барбекю,
Как приятно сидеть в тёплой машине, пока там, снаружи, на ледяном ветру мужчина решает твои проблемы. Как хорошо, когда можно на кого-то положиться, а не делать всё самой.
«Они не муж и жена. Пока», – вспомнила Дарья Пашины слова. И вдруг ей стало невыносимо грустно от того, что у неё никогда не было и не будет такого мужа, как Паша.
Она целых пять лет истратила на неудачное замужество. Виктор и близко не походил на её одноклассника. Блестяще образованный аспирант, талантливый химик, надежда университета… Он никогда не сделал бы ошибки в слове «колбаса». Зато желчно подчёркивал любой Дашин промах, указывал на недостатки (им же и выдуманные!). Он ей изменял, втаптывая в грязь её любовь. А ещё – маленькое дополнение к остальному – ненавидел Дашино увлечение, презрительно морщился, когда натыкался случайно в квартире на моток ленты или пакетик бисера, требовал убрать с глаз долой кукол, чтобы они не напоминали ему, какая глупая и инфантильная у него жена.
Даша никогда не была ни глупой, ни инфантильной.
Но после развода она ещё целых три года смотрела на себя глазами мужа – да, да, всё верно, она неловкая, некрасивая, ни на что не годная… А потом произошёл внутренний переворот, и она превратилась в яркую красавицу – наверное, природа её такой и замыслила.
…Паша вернулся в машину.
– Всё хоккей, – доложил он. – В смысле, на мази. То есть, я хотел сказать, вопрос полностью улажен. Завтра едем оформлять сделку. Ни копейки им не уступил.
– Пашенька, ты мой спаситель!
– Тогда сюда, пожалуйста, – Паша выставил щёку и постучал по ней указательным пальцем.
Благодарная хозяйка дачи запечатлела на щеке поцелуй. Он получился нежным, гораздо более интимным, чем требовала ситуация… Лицо у Паши было ледяное, Дашины губы – горячими, она уже основательно согрелась в тёплом автомобиле, пока преданный рыцарь танцевал перед покупателями менуэт.
– М-м-м, как сладко ты целуешь, – смутился Паша. Он помахал рукой крестьянам (они посигналили, проезжая мимо), включил зажигание и отправился в путь.
– И-их-хы, – вдруг всхлипнула Даша. – Жалко дачу продавать!
– Но ты же мечтала её продать!
– Это вынужденный шаг. А так, я бы ни за что с ней не рассталась.
– Насколько я понял, вы с ней не справлялись. На участке, дамочка, у вас бардачок-с.
– Ты мне льстишь. На участке у нас тропический лес.
– Те товарищи быстро порядок наведут – по глазам видно. Весной тут будет образцово-показательное хозяйство.
– Да… Они явно не из тех, кто приезжает на дачу исключительно ради шашлыка.
Глава 12
В воскресенье Люся отправилась на поиски дома, где три недели назад судьба преподнесла ей горький и жестокий урок.
Она довольно быстро нашла нужный двор и серую пятиэтажку. Когда в тот день Люся выходила из этого подъезда, её состояние было ужасным, однако она запомнила номер дома – увидела крупные голубые цифры, нарисованные блестящей краской на шершавой стене. Вот и сейчас они возникли перед ней, как картинка из далёкого страшного сна – две цифры, вписанные в квадрат серой панели… Зато номер квартиры совершенно не запомнился.