Ни живые, ни мёртвые
Шрифт:
«Dark Horse» от Katy Perry уже вовсю играла, когда я зашла в клуб. Атмосфера полна энергии, истерики и даже агрессии. Танцы, прикосновения, рваные шлепки — все растворились в музыке, в себе, друг в друге. Некоторые подпевали, другие пытались переговориться друг с другом, третьи кидали на проходящих полураздетых девиц испытующие взгляды. С каждой секундой становилось жарко — и не только из-за духоты в помещении, но и из-за общей нетрезвости. Тут же соблазнив какого-то вышибалу, я взяла у него сигарету и какое-то время перебрасывалась дымом, наполненным флиртом. Но как только сигарета закончилась, я ушла от него, кинув окурок
— Эй, смотрите, кто пришёл! Наша богиня!
Ко мне пьяной походкой подошёл Генри — высокий красавец блондин с тёмными глазами. От его белой рубашки пахло спиртным и одеколоном, смешанным с потом, когда он обнял меня за талию. Пошлый взгляд проскользнул по моей полуоткрытой груди, а затем остановился на лице.
— Давно не виделись, Генри, — я приманчиво улыбнулась и перехватила бутылку коньяка из его рук.
Глоток — и алкоголь обжёг горло, теплом распространяясь по всему телу. Сразу стало так хорошо, легко, свободно, будто все цепи грешной земли сорвались в кровавую топь. И с грязной совестью пустили меня в полёт.
Вот только не в рай лежал мой путь, а в ад.
— Эй-эй, полегче, красавица, — Генри взял из моих рук бутылку. — Где ты пропадала? Столько вечеринок пропустила!
— Важные дела решала, не для твоего ума, — я легонько коснулась его носа. — Соскучился?
Из его груди вырвался рваный рык, пальцы судорожно прошлись по моему оголённому плечу. О Нюйва, так давно меня никто не касался...
— Ещё как, богиня...
— Эй, голубки!
Мэдди явилась как раз вовремя — не скажу, что я была не готова заняться любовью сейчас, просто мне хотелось иметь в голове больше дурмана. Да и развлечься подольше. И, быть может, найти пару получше, чем Генри, который безответно влюблён меня ещё с первой наши встречи в этом клубе.
— О, моя дорогая, — я с намёком подмигнула. — Не найдётся у тебя чего покрепче?
— Для тебя всё что угодно, детка.
Мэдди развернулась на каблуках и потащила меня к женскому туалету. Там уже были несколько девушек, и один завалявшийся под унитазом вусмерть обдолбанный парень. Кто-то курил, кто-то одурманенным взглядом таращился в стенку, а кто-то просто пьяно качался в такт музыки. Одна из присутствующих готовила новую дорожку кокаина — кажется, это была Вуди, что училась вместе с Вильгельмом.
— О, не ожидала тебя увидеть здесь, моя родная, — Вуди одним взглядом оглядела меня с ног до головы. — Шикарно выглядишь. Впрочем, как и всегда.
— Благодарю, — я небрежно улыбнулась ей в ответ, ведь та с короткой стрижкой и в мужской одежде выглядела совершенно непривлекательно. — Угостишь?
— А для чего я по-твоему тебя сюда привела? — усмехнулась Мэдди и пьяно рассмеялась.
Её крашеные красные волосы чуть расплылись перед глазами, когда я затянулась самокруткой. Думала попробовать кокаин, но не хотела полностью терять ясность разума — как никак, а ошибок в таком состоянии можно наделать уйму. Запах кожи, трещины на стене, девичий смех — всё слегка раскачивалось, доносилось притупленными звуками, словно существовало лишь в моей голове. Бессмысленно заулыбавшись от кайфа, я затянулась ещё раз вместе с Мэдди и попыталась завязать с ней диалог. Но та оказалась вообще не в состоянии разговаривать — в ней наркотика было в разы больше, чем во мне.
О да, именно этого я и хотела.
Расслабиться.
Как давно я не ходила сюда? Училась, шила, работала... Действительно ли много пропустила, как говорил Генри? Ах, Генри... глупый мальчик, не понимал, что от меня ничего не дождёшься. Лишь разбитого сердца.
У меня оно ведь тоже не цело.
— Не пора ли нам тусить, девчонки? — Вуди первая чуть пришла в себя после дозы. Сколько времени прошло? Сколько вот так мы сидели и курили?
Да и плевать.
Мы вышли из уборной и почти сразу потеряли друг друга из виду. Мэдди позвал Генри, Вуди смылась с какой-то девицей, а я... Я прониклась музыкой: играла «Abcdefu», танцевали люди, бушевали страсти, стирались в алкоголе границы. Танец в самом центре зала — я ощущала, как многие глазели на меня, кто-то иногда касался моих оголённых лопаток, прислонялись спиной, кружили вокруг. Но я не смотрела на них, молодых, полных энергии людей — танец жизни повелевал моим телом, управлял руками, касался волос и невидимыми пальцами проходил по губам. Тесно снаружи, но так свободно внутри... пожалуй, это лучшее чувство, которое я испытывала за последние недели.
Тела, тела, тела...
«И я пыталась быть хорошей,
Но ничего не получается, так что позволь мне произнести всё по буквам...»
— Раньше за мной бегало много девушек. Но потом я перестал воровать их сумочки.
На секунду испугалась — голос Инграма вновь оказался так близко к уху и так неожиданно. Непринуждённым движением руки он немного покружил со мной в танце и вывел ближе к углу помещения. Не сразу я сконцентрировала взгляд на его чёрных глазах: таких бездонных, жестоких, обволакивающих тьмой. Точные скулы, слегка вытянутое лицо, довольно хрупкое телосложение — он был в той же одежде, что и утром в институте, но в красном свете клуба выглядел отчего-то красивее.
— Воровать сердца девушек тебе не под силу, это точно, — я посмотрела на два стаканчика, которые парень держал в руках.
— Хочешь? — заметил он мой жадный взгляд. — Правда, один из них отравлен.
Прикола ради я решила прикинуться совсем пьяной.
— Сколько стоит?
— Бесплатно.
— О, давай оба! — обрадовалась я, хлопнув в ладоши.
— Я же говорю, один отравлен, — чуть зло повторил Инграм.
— А что, за яд платить надо?
Он закатил глаза.
— Алкоголь несомненно убивает людей, — и тут нахально усмехнулся, наклонившись ко мне настолько близко, что я уловила от него едва ощутимый запах мха, — но зато сколько людей благодаря ему родилось.
— От меня не дождёшься, — я резко стала трезвой, насколько это возможно после столько всего употреблённого.
— И не горел желанием, птенчик, — Инграм залпом выпил содержимое одного из стаканов, а второй поставил на барную стойку. Только сейчас я заметила, что мы находились рядом с ней: так я сначала забылась в музыке, а затем и в разговоре с этим...
— Да ты наглый, самовлюблённый, циничный провокатор! — вдруг разозлилась я из-за сложившейся ситуации.
— Как точно ты описала меня, благодарю, — закурив, Инграм выпустил колечко дыма прямо мне в лицо. — Распечатаю и повешу себе на стену.