Ни живые, ни мёртвые
Шрифт:
— Тогда почему же мы учимся в его замке, а некоторые даже почитают его? — засомневалась я, вспомнив, как ещё об этом недавно спрашивала Джейсона.
— Не было доказательств, — с горечью сказал мужчина. — Убийства происходили в разных городах, иногда на других концах страны. Не мог же человек сегодня быть в Карлайле, а уже завтра Брайтоне в те-то времена. И ещё устраивать какое-нибудь собрание в Лондоне или в Равенхилле между двумя этими действиями. Одного признания Рэбэнуса было недостаточно, ведь он не стал дальше ничего рассказывать. И тем более очень многие продолжали верить в его добродетельность.
— А что насчёт магии? — в памяти всплыли слухи и прочитанные за сегодня книги. — И параллельных миров?
Мужчина отвёл взгляд. Хотел спрятать эмоции, не выдать себя, увести тайну в могилу — всё что угодно, но не рассказывать мне ничего. Типичная ошибка людей: полагать, что обойдётся всё так просто и легко.
— Вот об этом я, к сожалению, ничего не знаю.
И ведь наверняка знал, упырь. Врал и даже не краснел, сволочь. Отчего-то эта явная ложь вогнала меня в злобно-торжествующее состояние: когда вроде и раздражаешься от тупости человека, но в то же время хотелось как можно дольше поиздеваться.
— Я знаю, что ваши дальние предки состояли в свите Ворона, — раскрыла я свою козырную карту, довольная, как кошка.
Истинное наслаждение — наблюдать за растерянностью человека, чью тайну я разгадала так быстро и беспечно. И с чувством победителя манипулировать дальнейшей ситуацией, закрепить свою главную роль.
Тьфу, ни одного достойного противника.
Кроме Инграма Касса.
— Откуда вы..? — в глазах преподавателя стоял страх.
— Свои источники и свой ум, — не стала я, естественно, ничего ему рассказывать.
— Только не говорите никому, прошу...
О Нюйва, именно этих слов я и ждала. Молитва о пощаде после жестокого удара — услада для ушей.
— Тогда ответьте на несколько моих вопросов.
Мистер Фиделибус сбивчиво кивнул, глазея на меня и с тревогой ожидая приговора. А в моей голове — внезапный хаос из тысячи вопросительных знаков. Уже столько всего исследовала, но так много неизведанного ещё впереди: что стоило узнать первым? Что приведёт меня к разгадке?
— По какому принципу была сформирована свита Ворона? — решила я начать с самого меня волнующего.
— Это были ближайшие верные слуги Рэбэнуса Донована, — мужчина чуть успокоился, точно опасность миновала. — Мои предки дружили с ним ещё в институте, поэтому и попали в свиту. Кто-то сблизился с ним в его клубе, другие из власти, третьи из иных областей. И все они горели весьма... странной идеей.
— О магии, я так понимаю?
— И мирах, вы верно поняли, — преподаватель нервно сглотнул и протёр лоб салфеткой. — Рэбэнус и до этого иногда высказывался о своих революционных и нетипичных идеях, но лишь совсем немногие с ним согласились и ещё меньше поддержало. Не знаю, почему Рэбэнус решил, что магия существует, как и параллельные вселенные, однако ему удалось это доказать своей свите.
— Он действительно нашёл источник магии? — я даже заволновалась, в нетерпении ожидая ответа.
Мистер Фиделибус чуть помедлил прежде чем сказать:
— И да, и нет. Наша с вами
— Вы знаете, кто конкретно состоял в свите? — спросила я, вспомнив, что среди портретов видела и фамилию Готье.
Мужчина замялся:
— К сожалению, нет. Как и всё остальное, это тоже держалось в строжайшем секрете.
— Тогда что с ними всеми стало? Как сложилась их история?
— Точно не известно. Могу лишь сказать, что ни свиты, ни самого Рэбэнуса не видели после пожара в Равенхилле 1846 года. Очень многие считают, что все они погибли в тот день.
Я читала об этом «дне ада», когда большая часть Равенхилла сгорела вместе с жителями. Быть может, как раз из-за этого так мало осталось информации о городе и о самом Рэбэнусе. Хотя не исключено, что тот специально всё поджёг, дабы замести следы. И столь жестоким и масштабным способом — весьма на него похоже. Либо же произошло нечто серьёзное: от мелкой ссоры до величайшей битвы. Но почему, зачем, кто? Слишком много неясностей. И если ни в книгах, ни даже у историков ничего точного выяснить не удаётся, то стоило начать искать ответы где-то ещё. Знать бы, где именно...
— А если... — Мантии. Темнота. Речь. Вера в зло. Скрытые лица... — они живы до сих пор?
— Это невозможно, — тут же отрезал мистер Фиделибус.
И это меня напрягло.
— Почему же?
— Прошло уже больше полтора века, — он говорил слишком строго. — Люди не могут так долго жить и тем более скрываться.
— А как же миры? Магия? Слухи? Секта?
Преподаватель покачал головой.
— Вы ведёте очень тёмные дела, мисс Вэй. Ни к чему хорошему это вас не приведёт.
А хотела ли я этого? Только зла и ждала.
Я вцепилась ногтями в свою руку. О, Си-ван-му... неужели я вновь погрязла в собственной тьме? Неужели снова забыла весь свет, доброту, тепло? Почему... почему я постоянно забывала о своём обещании, о разговорах с Джейсоном, о желании стать лучше? Только дала слабину в контроле — и мрак окутывал тут же, со всех сторон. Сколько бы ни старалась, сколько бы ни проводила над собой работы — казалось, всё бесполезно. Стоило хоть чуть-чуть забыть о цели, как загнивали доски той лестницы, ведущей к безоблачному небу, к которому я всё никак не могла приблизиться. Даже на ступеньку. Даже просто поднять ногу...
Ничего не ответив преподавателю, я села на своё место. Пусть думал про меня, что хотел, плевать. Мысли мы читать не умеем, так и зачем волноваться о том, что подумают о тебе другие? Куда больше меня тревожило собственное состояние: оно менялось. Часто, неожиданно, странно. И не понятно, в какую сторону. Я даже не знала, что ожидать от самой себя через секунду. Оторву кому-нибудь голову или брошусь в окно? Проявлю милосердие или совершу тотальную ошибку?
Что со мной?