Ничего личного. Только любовь
Шрифт:
Когда съемка закончилась, я вышел чуть вперед, приготовившись получать новые распоряжения.
– Никита! – Только спустя минут пять из толпы разбиравших технику работников показалось улыбчивое лицо Веры. Девушка махала мне, призывая подойти к ней. Она стояла возле ширмы, за которой скрылась Анна.
Когда я приблизился, стилист протянула мне чехлы с какими-то нарядами и чемоданчик.
– Возьмешь? – поинтересовалась она. – Надо донести до моей машины.
– Конечно, – я тут же подхватил ее ношу и неуверенно кивнул на ширму: – А…
Вера махнула рукой:
– Ее
Я озадаченно изогнул брови:
– Помощник из меня, конечно…
Вера подняла с пола какую-то спортивную сумку и весело рассмеялась:
– Не беспокойся, еще успеешь от нее взвыть.
***
На том и закончился мой рабочий день. Вебер уехала домой. Абрамов отмахнулся от меня, разговаривая по телефону, когда я подошел поинтересоваться, нужна ли еще какая-то помощь.
Не зная, что еще сделать, я позвонил Руслану. Тот, очевидно, тоже был чем-то занят, так как бросил: «Раз отпустили, значит, отдыхай», и положил трубку.
Что ж, если мне будут платить такие хорошие деньги за ничегонеделание, то я, наверное, рискую получить звание «Самый счастливый, но самый бесполезный работник года».
Следующим утром, когда я вышел из дома, у подъезда меня уже поджидала блестящая черная «Мазда СХ5» с затонированными вглушь окнами.
Я открыл переднюю пассажирскую дверь и, заглянув внутрь, спросил:
– Вы от Руслана?
Сидевший за рулем мужчина кивнул и махнул рукой, приглашая сесть.
Самая дорогая машина, в которой мне доводилось когда-либо ездить – это «Хендай Солярис» 2019 года выпуска, поэтому когда я оказался внутри свеженькой «Мазды», то не удержался от восхищенного присвистывания.
Мужчина слева довольно ухмыльнулся на мою реакцию.
– Нравится? – спросил он с такой интонацией, будто это была его личная машина.
Я одобрительно поджал подбородок, оглядывая интерьер.
– Егор, – мужчина протянул руку для пожатия.
– Никита, – откликнулся я и окинул нового знакомого беглым взглядом. Навскидку, Егору было около сорока. Довольно массивного телосложения, он больше походил на одного из крепышей из качалки, с которыми я имел возможность работать раньше. Неплохо зная таких парней, я мог сказать, что брутальными и суровыми зачастую они выглядели только снаружи. На деле же это оказывались приветливые, добродушные ребята, с которыми было приятно поболтать обо всем и ни о чем. И сейчас, увидев сердечную улыбку Егора, я имел удовольствие лишний раз в этом убедиться.
– Давно тут работаете? – спросил я, устраиваясь в пассажирском кресле, которое, – да простит меня моя старушка, – по удобству не шло ни в какое сравнение с уже выцветшими и драными сидушками «девятки».
– Давай сразу на «ты», – пробасил Егор, выезжая со двора, и продолжил: – Я – давненько. Сначала был водителем Олега Палыча, но недолго. Он меня только нанял, я пару месяцев его повозил, а потом он приставил меня к Анне Сергевне. – Мужчина по-доброму хохотнул. – Вот уже почти шесть лет ее катаю.
– И, судя по всему, вас… тебя, – невольно сбился я, – все же непривычно обращаться к мужчине почти вдвое старше на «ты», – все
Егор пожал плечами, не отрывая взгляда от дороги. Я обратил внимание, что он действительно уверенно держался за рулем, явно имея большой опыт вождения.
– А что тут может не устраивать? Рулить я с подросткового возраста люблю, – еще с того дня, как в первый раз угнал батькин «Иж». – Мой собеседник доверительно мне подмигнул, вызвав улыбку. – Тяжести не таскаю, почти всегда в тепле. Единственное, иногда нерадивых фанатов и журналистов отгонять приходится, – так это фигня-вопрос. А ты тут какими судьбами? – Егор окинул меня оценивающим взглядом. – Как-то подозрительно быстро тебя взяли: обычно Олег Палыч заморачивается со всякими проверками.
Тут настала моя очередь пожимать плечами:
– Думаю, меня так быстро приняли потому что я пришел по знакомству. – Я вкратце описал историю своего трудоустройства. Отчего-то Егор создавал впечатление человека, которому можно довериться.
Выслушав, он понимающе покивал:
– Ну да, с другой стороны, если есть возможность взять человека побыстрее, почему нет? Работы хватает.
Я хмыкнул:
– Пока не заметил, если честно. Как-то относительно спокойно все. Меня уже все кому не лень предупредили, что Вебер – зверь.
Егор вдруг рассмеялся:
– Тебе просто повезло, что ты попал в относительно спокойный период. Вот туры начнутся, тогда повеселишься.
За ненавязчивой беседой время пролетело незаметно, – и вот мы уже въехали на территорию элитного жилого комплекса, где жила Анна. За все свои двадцать четыре года я не только не был в этом районе Москвы, но даже никогда о таком не слышал.
Егор припарковался у одного из подъездов и заглушил двигатель.
– Музыканты поедут чуть пораньше, мы их догоним, – заявил он, косясь на цифровой экран на панели, вероятнее всего, на часы.
Я же принялся осматриваться. Три однотипные высотки, стоящие буквой «П». Внутренний дворик настолько неестественно чистый и словно бы вылизанный, что казалось, будто его перенесли сюда из изображения в рекламной брошюре.
Вдруг Егор встрепенулся и поспешил выбраться из машины. Я выглянул в боковое окно и увидел выходившую из подъезда Анну. Выбрав темные обтягивающие джинсы, черную неприметную водолазку и бейсболку, она явно старалась не выделяться, но ее походка и изящные движения, когда она поворачивала голову, поправляла сумочку на плече, проверяла мобильный, – все это безошибочно выдавало в ней ее «звездную» суть.
Я видел боковым зрением, как Егор открыл ей заднюю дверцу, и девушка забралась в салон.
– Доброе утро! – бодрым голосом поприветствовал я ее, не оборачиваясь.
Вебер в ответ лишь что-то утвердительно промычала. Салон вмиг наполнился сливочно-цитрусовым ароматом.
Егор вернулся на кресло водителя и, заведя машину, тронулся с места.
Некоторое время мы ехали в тишине, пока Егор не включил негромкую музыку.
С появлением Анны в нашей небольшой компании в салоне будто бы повисло напряжение. Я чувствовал себя до жути некомфортно и, понимая, что путь нам предстоит неблизкий, попытался разрядить обстановку: