Ничего личного
Шрифт:
Фрэнку было около тридцати, но седина уже тронула его шевелюру. Одевался он в сшитый на заказ костюм, или же обладал идеальной фигурой, на которую удачно сел магазинный. Я не разбирался в марках модных домов, да и не считал это умение нужным, но мистер Бригли, кажется, был тот еще стиляга — из поколения вымирающих ныне модов ( неформальное молодежное движение, отличающееся трепетным отношением к одежде, не одевавшие никогда одно и то же дважды).
Он принял меня в своем кабинете, но
— Здравствуйте, юноша, — обратился он ко мне на правах старшего. — Джилл, — это была его секретарша, с которой я договаривался о встрече, — сказала, что у вас ко мне большое дело? На десять миллионов, по ее словам?
Я немного растерялся, потому что мне еще не приходилось самому договариваться с посторонними важными людьми, не будучи им представленным. Сначала этим занимался обаятельный Чарли Рассел, потом опытный Золль и коммуникабельный Захар.
— Смелее, молодой человек, смелее, — подбодрил меня Фрэнк и пыхнул сизым дымом.
Ну, в таком случае, если уж все равно придется об этом говорить, я решил не ходить вокруг да около, а сказать все сразу:
— Мне хотелось бы купить несколько политиков, пять–шесть политических и экономических обозрений, возможно один из центральных телеканалов, пару рекламных агентств из первой сотни, одно охранное агентство, — он поперхнулся своим коньяком и закашлялся, а я продолжал: — Еще десяток популярных журналистов, прокуроров и судей.
— Это все? — Фрэнк погасил сигару в коньяке.
— Ну, в общем да. Я надеюсь, что вы лучше меня понимаете, что мне нужно. Может быть, если я раскрою вам конечную цель, вам будет легче подобрать мне подходящие варианты?
Он вскочил из кожаного кресла, в котором сидел и достал из шкафа второй бокал.
— И какова же цель?
— Я хочу приобрести "Тексако".
— Вот как? — Фрэнк собирался налить и мне коньяка, но видимо, передумал. — И что вы будете с ней делать?
На этот счет никаких планов у меня пока не было. Не говорить же ему, что за "Тексако" должна последовать Royal Dutch Shell?
— Раздроблю на части и продам, — такое объяснение должно было его совсем устроить.
— Гениальный план, — одобрил мои измышления мистер Бригли. — Идите тогда сразу с ним к старине Рокфеллеру — и будет вам счастье.
Он мне не поверил. Да и трудно ожидать от неизвестного сопляка какой-то серьезности. Я вздохнул и положил перед ним на стол файл с документами.
— Что это? — Он остерегался брать в руки чужие бумаги. И мне это понравилось.
— Это ваш пропуск в мир вечного безделья и бесконечного веселья. Вы же хотели купить казино? — Об этом мне сказал по секрету Сэм Батт, встречавшийся с Фрэнком Бригли на скачках прошедшей весной. — Здесь оно и лежит. Берите.
Он вытащил
Фрэнк вопросительно взглянул на меня, и я послушно предъявил ему свои водительские права.
В его руке мгновенно оказалась отставленная бутылка коньяка. Плеснув в бокал на два пальца, он залпом выпил и сразу налил еще.
— Мистер Саура, что же вы молчали об этих удивительных обстоятельствах?
Я пожал плечами — не орать же с порога: смотрите, сколько у меня денег, можете тратить их как заблагорассудится!
Фрэнк действительно откроет казино — в интернете лет через восемь, а до того ему будет недосуг, он будет колесить по стране, занимаясь нашими делами.
— Давайте сделаем так, мистер Саура…
— Можно просто — Сардж, я еще не настолько мудр, чтобы быть мистером Саурой.
— Не скажите этого в Вашингтоне, Сардж. Там люди должны видеть вашу значительность. А возраст… Что ж, пусть завидуют, а? — Он засмеялся — заразительно и открыто, вызвав и у меня довольную ухмылку. — Кстати, не приоткроете завесу над происхождением денег вашего фонда? А то, знаете ли, некоторые… люди… бывают очень брезгливы. Ни за что не возьмут взятку у колумбийского наркобарона. У торговца оружием — возьмут, а у наркобарона — нет! А что делать? Мистер Рейган объявил наркотикам войну, и теперь работать с колумбийцами не модно и небезопасно. Высокие принципы!
— Биржевые спекуляции в основном. Мы аккумулируем средства десятков тысяч незначительных инвесторов для эффективного размещения. — Вопрос происхождения денег на самом деле был важен. Не дай бог кому-то заподозрить нас в чем-то незаконном — без должного прикрытия нам быстро наступит карачун.
— После "черного" понедельника кто-то еще верит в фондовый рынок? — Фрэнк предложил мне коньяк. И я согласился.
— Мы вовремя вышли из рынка. Наши клиенты не пострадали. Многие оказались с хорошей прибылью. Нам верят.
— Что ж, тогда у меня нет никаких сомнений. Давайте сделаем вот как… — он на несколько минут задумался. В это время он ковырялся в столе, добыл из него коробку с сигарами, прикурил, пару раз приложился к своему бокалу.
Я молчал, следя за его действиями.
— Сделаем вот как: до Рождества в Вашингтоне не до нас. Слышали, наверное, что к нам через неделю, нет, через две, приезжает советский Горби? В Конгрессе сейчас суета. Да и серьезные журналисты тоже там. Пока они с Ронни обсуждают глобальные проблемы — ехать на Пенсильвания–авеню бесполезно. Согласны?