Ничего не говори
Шрифт:
Обычно, когда Джастина не занималась детьми, мы ее не беспокоили, а если ей хотелось побыть с нами – поболтать с Элисон или задать мне юридический вопрос, – звали ее к себе. Но привычки являться без предупреждения у нас не было.
Секунд через десять, с выражением легкого удивления на лице, к нам вышла Джастина.
– Привет, какими судьбами? – спросила она.
Девушка говорила с едва заметным акцентом и после четырех лет пребывания в Штатах – двух в школе-интернате и еще двух в колледже – успешно усвоила все американские разговорные выражения.
Элисон
– Ничего, мы просто хотим поговорить, – сказала она.
Джастина отошла от двери и открыла ее немного шире, пропуская нас внутрь.
– Конечно, входите.
Свои темные волосы Джастина стянула на затылке в «хвост». На ней была обтягивающая футболка и еще более обтягивающие джинсы, но я тут же отвел взгляд, надеясь, что Элисон ничего не заметила. Вместо этого огляделся по сторонам. Ничего необычного. На столе в столовой кипа учебников. Привычный хаос на диване – несколько разрозненных одеял и подушек. В спальне и на кухне было темно.
– Так о чем вы хотели поговорить? – спросила Джастина.
– Я подумала, ты сможешь объяснить вот это, – сказала Элисон, протягивая ей парик.
Зажатая в руке жены, копна искусственных белокурых волос выглядела как останки чирлидерши, которую сбила машина. Джастина, не понимая, смотрела на парик.
– Что это? – спросила она.
– Узнаешь? – ответила Элисон вопросом на вопрос.
Я по-прежнему избегал смотреть на Джастину – мне буквально некуда было посмотреть, чтобы не вызвать подозрения, – но краешком глаза все же увидел в ее взгляде, устремленном на меня, призыв о помощи. Отвечать на него я не собирался. У Элисон в тот момент и без того было достаточно забот, чтобы я своими действиями еще и подливал масла в огонь ее опасений по поводу неверности мужа. Я был полон решимости твердо занять ее сторону.
– Нет, – сказала Джастина.
– Он же твой, не так ли?
Я рискнул поднять на девушку глаза. Она была, как и положено, сбита с толку.
– Вы думаете? Это парик, да?
– Да. Когда ты вчера забирала двойняшек, он был на тебе?
– Вчера? – переспросила Джастина. – Постойте-ка, вчера ведь была среда, а в этот день я никогда за ними не езжу, их забирает мистер Сэмпсон.
Она вновь бросила на меня умоляющий взгляд, но мистер Сэмпсон был не дурак. Заступившись за нее в тот момент, я ровным счетом ничего бы не выиграл.
– Джастина, вчера кто-то забрал из школы детей. Ни мистер Сэмпсон, ни я этого не делали. За ними приехала «Хонда Одиссей». Кроме нас, ключи от этой машины есть только у тебя.
– Но я не… – начала она и умолкла.
– Что, у тебя нет ключей?
– Почему нет? Вон они, – сказала девушка, показывая на крючок на стене у двери.
Ключи хранились там, чтобы я или Элисон могли их без труда найти, если бы кому-то из нас понадобилась «Хонда». На связке болтался тяжелый латунный брелок размером с кулак, поэтому бездумно сунуть ее в карман было нельзя – это служило гарантией того, что ключи будут возвращать на крючок на случай, если понадобятся кому-нибудь
– Значит, ты говоришь, что вчера детей не забирала? – спросила Элисон.
– Нет, по средам у меня занятия. А потом, уже сегодня вы прислали мне сообщение и велели за ними не приезжать. Что происходит? С ребятами все в порядке?
– Нет. Ты же знаешь, что не в порядке, – ответила Элисон, и в ее голосе слышалась враждебность.
В конце концов я отважился поднять на Джастину взгляд. На ее лице не отразилось никакого волнения.
– Просто расскажи нам правду, – настаивала Элисон, не сводя с девушки глаз, – о последствиях поговорим потом. Сейчас самое важное – это дети. Тебе заплатили, чтобы ты их забрала? Они угрожали тебе или твоим близким?
– Что вы такое говорите? – произнесла Джастина.
Элисон стояла прямая как палка. Она сделала медленный глубокий вдох, а потом еще медленнее выдохнула.
– Я очень сожалею, – наконец сказала она, – но у меня нет выбора. Ты уволена. Я хочу, чтобы до конца недели ты отсюда съехала.
– Но миссис Сэмпсон, у меня ведь нет другого…
– Ты вполне можешь найти квартиру поближе к колледжу. Вариантов, я думаю, сейчас в избытке. Я не могу допустить, чтобы ты жила в коттедже.
– Ну пожалуйста, я не… – начала было она, но потом переключила внимание на меня.
Это оказалось ошибкой. Отменить вынесенный ей приговор было не в моей власти.
– Мистер Сэмпсон, может, вы…
– Мне очень жаль, Джастина, – перебил я ее, надеясь, что это прозвучало достаточно решительно.
Если бы потом, когда мы потушили свет и легли спать, кто-то измерил рулеткой расстояние между мной и женой, выяснилось бы, что нас разделяет каких-то пару футов. Но казалось, что мы лежим в тысяче миль друг от друга.
Элисон набрала в грудь воздуха, будто собираясь что-то сказать, но промолчала.
А потом все-таки заставила себя произнести:
– Прости, с Джастиной действительно получилось нехорошо.
Я не мог бы с уверенностью сказать, за что она извинялась – что обвинила меня в желании затащить девушку в постель или что вышвырнула ее на улицу, – но не мог не принять искренних извинений и поэтому просто ответил:
– Ничего.
– Знаю, если я не права, я поступила ужасно. Но не могу избавиться от ощущения, что все-таки не ошиблась. И я просто не смогу по-прежнему жить с ней бок о бок, если буду думать, что это она.
– Ничего, – вновь повторил я.
– Когда вся эта история закончится, мы сможем позвать ее обратно.
– Сомневаюсь, что она согласится.
– Думаешь, я не права?
– Сейчас я совсем ничего не понимаю, – признался я.
Она несколько мгновений помолчала и продолжила:
– Завтра, когда она уедет на занятия, я собираюсь взять образцы отпечатков ее пальцев и ДНК.
– Хорошая мысль, – ответил я, подразумевая, что вреда от этого не будет.
Включилась система климат-контроля, впустив в комнату немного холодного воздуха. Я натянул на себя одеяло.