Ник и другие я
Шрифт:
– М-да, – лишь сказал, одергивая китель, Лин. Даже он сегодня выглядел помятым – под утро Диего выдал все разновидности своего плача, а Ник отправила прочь помощницу-медсестру, аргументируя это тем, что дома у неё не будет патронажной сестры и надо учиться справляться самой. Лин тогда тактично промолчал, что один намек Анне, и не только медсестра дома будет, а весь набор от няни до ночной сиделки… Ник бы не поняла, усиленно укачивая жаловавшегося на жизнь Диего. – Я поговорю с Риком. Не берите в голову – перебесится.
– Угу, – отозвался Жердь. – Главное, чтобы
Лин вздохнул:
– Вы же его знаете – Рик легко отходчив.
Он направился на выход, за ним потянулись остальные. Оставались последние дни в стражах. Скоро отсюда съедут последние стражи, передавая базу во владения МУСа. МУСа… Однако. Миге так и не передумал. МУС…
Мусора… Что-то в этом есть. Нехорошее, правда.
В камере пыток, так за глаза называли зал для пятиминуток, было не протолкнуться – вся ночная смена уже собралась и ждала, когда подтянется утренняя. Воняло мужским потом, перегаром, мускусом и оружейной смазкой. Воздух синел от дыма – немногочисленные стражи из людей курили. Эта отвратительная привычка выводила оборотней из себя. Берег, капитан Четвертого штурм-отряда, дежурившего этой ночью, не выдержал и раскрыл нараспашку окно. Запахало прелью и влагой. Рик плюхнулся на свое место, замечая с удивлением Ворона – этого-то почему принесло? Его дежурство начнется только сегодня вечером. Ворон сидел в первом ряду, занимая привычное место Ульва, и держал в руках бумажный пакет, пропахший осенью и яблоками.
Заметив озадаченный взгляд Рика, Ворон достал из пакета зеленое, в яркую коричневую крапинку, ароматное яблоко, наверняка сочное, с легкой кислинкой, так что у Рика даже слюна потекла, и принялся протирать яблоко о свою водолазку – одет был Ворон не по форме.
М-да… Кто-то ночью явно перепил – вампиры не питались человеческой едой.
– Держи! – Ворон кинул в руки Рика яблоко. – Угощайся!
Тот яблоко поймал, но все равно пробурчал:
– Иди ты! – когда у Рика было плохое настроение, попадало всем.
– Не хочешь, не ешь. Было бы предложено! – меланхолично сказал Ворон, отворачиваясь. Очередное яблоко полетело в руки Лина: – А ты хоть угощением не побрезгуешь?
Лин автоматически поймал яблоко и задумчиво принялся его крутить в пальцах – от вампира как-то не ожидаешь получить угощение. Скорее, сам рискуешь стать его десертом.
В зал отвратительно бодрым шагом, попахивая легким одеколоном вошел Грач – полковник из тигриных, руководивший до последнего времени этим участком. Сейчас он, как и все обычные патрульные и отдел расследований, готовился к переезду в новый участок – Перес им выделил роскошное только что построенное здание на территории недавно очищенной зоны.
Седой, высокий, представительный и отвратительно выспавшийся, в отличие от всех стражей участка, Грач вышел вперед и поздоровался со всеми:
– Доброе утро, стражи! – его брови изумленно взмыли вверх. Гулявшие всю ночь стражи и впрямь представляли из себя не самое лучшее зрелище. Только кто же виноват, что лилигры рождаются так редко?
– Так, – строго сказал Грач, – стражи, подтянитесь!
Стражи с легким недовольным гулом принялись выпрямляться и поправлять воротнички кителей – просто на всякий случай.
Грач же не угомонился:
– Господа офицеры штурм-отрядов, покажите пример – сидите, как дядья…
Дядьями в волчих стаях называли ни на что уже негодных, больных стариков.
– Так точно, – вяло ответили стражи обоих штурм-отрядов, и ночного, уставшие гоняться по дождю за хомофилом, и дневного, уставшие веселиться ночью.
Грач сморщился – на него мощно накатила волна перегара:
– Я не понял, какого дьявола вы воняете хуже помойки?!
Рик, сидящий в первом ряду, хмуро ляпнул:
– Потому что лилигры рождаются не каждый день.
– Не понял, Арано. Повторите еще раз?!
Рик выпрямился и буркнул в лицо наклонённого к нему Грача:
– Потому что лилигры рождаются не каждый день, сэр!
– Это повод вонять перегаром?! И встать, когда разговариваете со старшим по званию!
Обычно Грач не требовал казармщины и презирал муштру, но сегодня нашла коса на камень – недовольный миром и личной жизнью Утес и Грач, терявший почти половину лучших офицеров штурм-отрядов – они переходили в МУС и, кажется, считали, что это повод игнорировать его, как командира, уже сейчас.
– Встать, я сказал, лейтенант Арано!
Тот послушно, только крайне лениво встал, яблоко покатилось по полу.
– Что вы там про лилигров говорили?
Рик гаркнул:
– Это повод отпраздновать, сэр, а уж как я выгляжу по утрам – на качество моей службы не влияет!
Грач прищурился:
– Еще как влияет. Гражданские от вас разбегаться в ужасе будут! Или вы, Арано, решили, что раз переходите в МУС, то и плевать на все? Вы еще пару дней под моим командованием, и устроить вам веселую жизнь я в силах. Ясно?
– Так точно, – буркнул Арано.
Ворон, шурша пакетом и доставая из него яблоко, хмыкнул, то ли одобрительно, то ли… Грач перевел на него взгляд, и Ворон сочно, громко вгрызся в яблоко.
– А вы что себе позволяете, Ворон? Не наелись на конюшне? Или мечтаете оказаться в госпитальном крыле?
Все знали, что вампиры пьют кровь лошадей, но вот тыкать в это – последнее дело. Ворон быстро проглотил сочную мякоть, выплевывая косточки себе на ладонь:
– Так не каждый же день рождаются лилигры, сэр. – Он подумал и все же встал перед старшим офицером – его в МУС не приглашали.
Грач подошел к нему:
– Вы думаете, что это смешно?
– Я думаю, что это повод отпраздновать. И как справедливо сказал лейтенант Арано, внешний вид на качество службы не влияет.
– Поговорите мне еще – вас-то в МУС не берут! – ядовито сказал Грач.
– И что? Даже не в МУСе я нахожусь под властью клана Переса и Мигеля Переса лично. Так что… Лилигры рождаются не каждый день!
За его спиной одобрительно загудели. Даже Ульв тактично заметил, что лилигры от лигров вообще никогда не рождались, за всю историю человечества. И нечеловечества тоже.