Ник. Беглец
Шрифт:
— Юнца? Его сегодня не планировали допрашивать, потому что даже спросить не о чем, так что амулетную обработку с ним не проводили. Если начать прямо сейчас, то к вечеру он будет в кондиции.
— Ничего! Думаю, я вполне смогу получить ответ на свой вопрос, даже когда он в ясном сознании, — самоуверенно пообещал Тристис. Председатель нахмурился, но кивнул:
— Попробуй! — и добавил, обращаясь к охранникам: — Приведите Касандроса!
Пока конвоиры ходили выполнять поручение, Тристис успел поймать на себе несколько неприязненных взглядов. Многим не нравился какой-то местный выскочка. Не понимают дураки, что если не выкрутятся из трясины, то за неудачу в итоге спросят со всех.
На самом деле новый целитель был совсем не юн — в таком возрасте люди уже заводят
— Сейчас я задам тебе несколько вопросов, и в твоих же интересах ответить на них правдиво, — привычно выговорил Тристис стандартную допросную фразу. Однако привыкшие к использованию амулета правды искусники поморщились.
— Итак, были ли изменения в рационе пленников за последние несколько месяцев? — сразу перешел к делу сыщик.
— Рацион пленников жестко регламентирован и не менялся, — выпалил целитель. Со стороны комиссии Тристис уловил чей-то смешок, но проигнорировал это. Сейчас он был в своей стихии: за последние годы он привык допрашивать людей вот так, без помощи уникальных артефактов. Поэтому внутренним чутьем уловил, что Касандрос ответил слишком поспешно, даже с каким-то облегчением, точно боялся совсем иного вопроса. Только какого?
— Посмотри на меня! — подойдя к целителю, хлестко сказал Тристис. Заглянув в глаза допрашиваемому, он понял, что не ошибся.
— Послушай меня, парень! — в контраст предыдущему вопросу, сейчас Тристис говорил мягко. — Сам понимаешь, ситуация очень сложная. Мы знаем, что ты что-то скрываешь, и мы вытрясем из тебя это — средства есть. Вот только тебе они не понравятся. Согласись: обидно стать овощем в твоем возрасте, когда жизнь только началась. Поэтому в твоих же интересах рассказать сейчас все, что ты знаешь, о чем догадываешься и, самое главное, что скрываешь. Возможно, тебя ждет тюрьма, но альтернатива гораздо хуже…
— Парень, опустив глаза, подавленно молчал. В его ауре как будто крутился смерч. Сыщик знал — осталось надавить совсем чуть-чуть. Если шугануть еще сильнее, то подследственный может впасть в ступор. Так что лучше поманить калачом.
— Думаю, председатель комиссии меня поддержит в том, что если ты будешь с нами откровенен, то к тебе отнесутся насколько возможно мягче. — Тристис оглянулся, и председатель согласно кивнул головой. — В конце концов, вспомни, что ты служишь Империи! — снова резко сказал он. — Империи, которой ты присягал!
Последнее Имаген сказал скорее для красного словца — допрос протоколируется, поэтому хорошо ввернуть что-нибудь пафосно-патриотическое — столице такое должно понравиться. На удивление, именно этот довод принес желанный результат: При упоминании о долге что-то мелькнуло в глазах молодого искусника. Что-то гордое. И даже его вид стал более сосредоточенным и суровым.
— Верно, — тихо сказал он. — За два месяца до побега ко мне обратилась одна женщина. У нее среди заключенных был родственник. Она слезно умоляла меня хоть как-то облегчить ему жизнь. Единственное, что я мог сделать — если не разнообразить питание заключенных, то хотя бы усилить его. Таким образом, все это время заключенные питались по тройной норме.
— Почему все заключенные? — влез председатель, с интересом наблюдавший все это время за допросом.
— Чтобы не вызвать подозрения. Денег она дала достаточно, чтобы окупить расходы, и мне что-то осталось. Вот уж не думал, что от этого может стать кому-то хуже…
— Что еще ты можешь сказать?
Целитель лишь устало покачал кудрявой головой и закрыл глаза. Тристис кивнул стражникам, и те увели парня.
— Что нам дает эта информация? — Задумчиво спросил председатель.
— Она подтверждает, что нападение планировалось заранее — заключенных хотели таким образом привести в лучшую физическую форму, чтобы подготовить к операции. В принципе это и так было ясно. — Ответил кто-то из комиссии.
— А что скажет Тристис? — После небольшого шума,
Тристис задумчиво потарабанил пальцами по подлокотнику кресла.
— Значит так. Всем нам не давало покоя то обстоятельство, что Повелитель Чар действовал против команды освободителей из Оробоса. Это нелогично. И остается нелогичным до сих пор, новые факты не пролили на этот счет света. Тем более, что у него было достаточно времени поговорить с заключенной девушкой и выяснить, откуда она и предположить, что нападение на тюрьму совершили оробосцы. Просто потому, что больше никому это не надо. Однако! — Тристис поднял палец вверх. — Повышенное питание заключенных могло послужить неким толчком к тому, что Повелитель Чар смог прийти в себя. Если это так, то можно смело утверждать, что нападение на тюрьму и выход из комы заключенного — простое совпадение. Да, в общем-то, за границей вряд ли смогли бы установить, что наш таинственный узник содержится именно здесь, ведь даже в документах об этом ни слова. Здесь можно смело предположить, что спасательная операция проводилась ради двух других беглецов, которые согласно архиву были пойманы, выполняя общую миссию. Так что же Повелитель Чар, который был найден уже без сознания при странных обстоятельствах, спросите вы? Я не исключаю вариант, что в своем бедственном положении он оказался из-за каких-то внутренних разборок среди чародеев. При этом он явно не хотел, чтобы о его возвращении из небытия узнали в Оробосе. Настолько не хотел, что даже устроил бой со своими же. При этом он прихватил с собой девушку — единственную из арестантов, кто по нашим данным был адекватен на тот момент. Думаю, он, нуждаясь в помощниках, просто зачаровал ее.
— До этого момента все более-менее вяжется. Возможно, я ошибаюсь в деталях — можно придумать и другие объяснения, но общее направление рассуждений верное. Однако мне совершенно не понятно, откуда у сбежавших взялись силы? Я говорю не про атрофированные мышцы! — Тристис поднял руку, прервав начавшееся в рядах комиссии бормотание. — У чародеев есть методики быстрого восстановления тела. И, кстати говоря, это хорошее направление для поисков: если удастся установить способ, то он укажет нам на чародейскую школу. Говорил же я о мане, которой израсходовано было очень много! На этот вопрос мог бы нам ответить служащий, отвечающий за настройку манонасоса, Толлеус его зовут. Есть много свидетельств, что он был подкуплен Оробосом. Такая версия позволяет объяснить практически все. К тому же, он сбежал, что однозначно указывает на то, что ему есть, что скрывать. К сожалению, у этой гипотезы есть некоторые нестыковки и противоречия. Во-первых, снижения оттока маны от этого арестанта не было со времен его заключения. Во-вторых, старик несколько раз допрашивался под контролем плетения Правды, и причастность его установлена не была. Это, конечно, не полная гарантия, сейчас в нашем распоряжении есть амулеты куда серьезнее, но все-таки. Наконец, в-третьих, уже неделю тому назад был готов приказ об увольнении старика на пенсию без каких бы то ни было заявлений с его стороны или иных ходатайств. То есть, обвинение в том, что именно он отключил защиту лежанок, которое я здесь слышал, считаю необоснованным: если бы не неповоротливость нашей бюрократии, к моменту атаки он бы уже был на заслуженном отдыхе, а вместо него защитой руководил какой-нибудь выпускник из Академии. Судя по всему, оробосцы как раз хотели убрать старого настройщика подальше от тюрьмы, чтобы не помешал. Точно также "ушли" прежнего коменданта. — Вот и еще одно направление для поисков.
Думаю, Толлеус замешан в какой-нибудь мелочи вроде той, которую мы только что услышали из уст нового целителя, но не более. Поэтому он сбежал, а жаль — вопросов к нему много. Прав я или нет, утверждать не берусь, а предполагать можно все же что угодно. В любом случае его нужно найти и допросить. А пока в настоящее время в столице по нашей просьбе проводят расчеты, какой силой должен обладать чародей, и сколько маны у него должно быть, чтобы как-то справиться с защитой лежанок. Скоро мы узнаем результаты.