Ник. Цикл

Ясинский Анджей

— Ну? За мой шиш-бакшиш!

Вздохнув, капитан мысленно активировал медицинский браслет и сделал глубокий глоток. Замер. По пищеводу разлился пожар, впрочем, не приносящий дискомфорта, запах трав пробрался прямо в мозг, и капитан чуть ли не воочию почувствовал себя на сенокосе. На странном таком сенокосе, где помимо собственно травы косить пришлось и дерево с грецким орехом, и кедр, и ромашку, и вдобавок полынь… Капитан выдохнул и улыбнулся.

— Вот! — старик расслабился и улыбнулся своим единственным зубом. — Значит, шиш-бакшиш теперь точно мой, раз хозяин

одобрил! Гавроша не ругай — хороший мальчик растет! Умеет торговаться, — старик покивал головой и шумно всосал в себя порцию огненной воды.

— Я чего хотел спросить, — начал капитан. Замолчал. Снова глотнул спиртного. — Вы можете организовать постоянную связь с моим сыном? — он кивнул на пергамент. — Это, как я понимаю, была лишь демонстрация возможностей?

— Вах, какой ти умний дэв! — старик покивал головой. — Трудно будет с тобой торговаться. Сделаем шиш-бакшиш? — он хитро посмотрел на капитана, а тот уставился на старика с подозрением, начиная понимать, что означает это «шиш-бакшиш».

— А скажи-ка, с кем это ты уже успел сделать шиш-бакшиш?

— Какой такой шиш-бакшиш?! — заюлил старик. — Уже все, ты слово свое сказал! Не верну!

— Ладно, — капитан усилием воли взял себя в руки. — Разберемся. Хорошо. Что ты хочешь за такую связь?

— Дохтур отдашь? — хитро прищурился старик.

— Что?! Никаких дохтуров! Тьфу, врачей. И вообще — люди не товар! — забагровел лицом Игорь Анатольевич.

— Да?! — натурально удивился старик. — Это так сейчас, да? Плохо! Такой товар пропадет! — он снова почесал свое пузо. Лицо его выражало вселенскую грусть. Потом скинул тапок с загнутым наверх носком и почесал грязную пятку, заросшую толстым мозолем. — А что у тебя тогда есть?

Капитан задумался. С одной стороны, у него ничего личного не было. С другой — целый корабль под его началом. С одной стороны, все государственное, а с другой, если дело того стоит, а постоянная мгновенная связь, пусть и с сыном (а там и не только с ним), и есть такое дело, вполне может окупить траты и никто и слова не скажет.

Посмотрев на старика, капитан улыбнулся.

— Отдам тебе РОКОМа, настроишь его — будет тебе пятки чесать.

— Пфффф! — пренебрежительно ответил старик. — Не надо големов, у меня уже есть такие.

Капитан снова начал наливаться кровью:

— Кто это такой Гаврош, что толкнул тебе государственных РОКОМов!

— Э-э-э… дорогой! Так ми не дагаваримся! — укоризненно покачал головой старик, откуда-то из-за спины достал кальян. Дыхнул. Пыхнул. — Я свои источники не сдаю. А то так никакой шиш-бакшиш не сделаешь!

— Ладно, чего вы хотите? Я не знаю, что вам предложить. — Игорь Анатольевич устало откинулся в кресле.

— Пффф! — пыхнул старик. — Совсем ты, хозяин, торговаться не умеешь! Ладно, я добрый сегодня. И хороший шиш-бакшиш в твоя корабль-изба уже сделал. Сделаю тебе подарок в счет будущих шиш-бакшишей. Главное, чтобы ты добро не забывал!

— Я добро помню, — мрачно ответил капитан, прикидывая, во что ему уже обошлось присутствие на его корабле старика и еще обойдется.

— Хорошо. — Кивнул старик. — Дай мне

какой-нибудь ваш слуга, который вы таскаете у себя в голова, только чтобы он был не в голова.

Игорь Анатольевич удивился.

— Это УНИК что ли?

— Уник, шмуник, мне все равно. Тот мертвый слуга, что на далекие расстояния может говорить.

Капитан подумал немного и связался с ГлавГлазом:

— Петр?

— Да? — мрачно ответили с того конца.

— Что случилось?

— Еще не знаю, но кажется кто-то у нас с корабля выпустил ракету, а я не могу найти концов — кто отдал такой приказ.

Капитан подозрительно покосился на старика попеременно выпивающего из кувшина и попыхивающего из кальяна. На лице его разливалось блаженство.

— Ладно, продолжай разбираться. Я сейчас по другому вопросу. У нас есть обычные УНИКИ без привязки к человеку и… ну как для общего пользования?

Петр немного помолчал.

— В принципе есть технические. Складские. Штук пятьдесят. Десять на складах, остальные — про запас.

— Хорошо. У них есть модуль связи? То есть они могут выходить в обычную сеть?

— Да, конечно. По-моему, других сейчас и не выпускают.

— Хорошо. Принеси мне в каюту штук десять… Нет, двадцать… Нет, тридцать! Торговаться, так торговаться, — про себя буркнул капитан.

— Сейчас пришлю.

Через пять минут, которое присутствующие потратили на то, чтобы еще выпить и перекусить неизвестно откуда появившейся едой (капитан уже ничему не удивлялся), пшикнула дверь, и в комнату вкатился полуметровый белый шар, который остановился рядом с капитаном и за пару секунд разобрался (так это выглядело) и превратился в стол, на котором лежали стопочкой тонкие стеклянные (так они выглядели) пластинки. Капитан переложил их на стол с едой.

— Вах! Это я себе забираю в счет оплаты! Красивый голем! Будет мне тапочки носить! — сказал старик и обнял почтово-транспортный РОКОМ. Мгновение, и с легких хлопком тот пропал. Капитан тоскливо посмотрел на пустое место. Он и так не поверил, что ему сделают подарок, и вот оно — первое подтверждение.

— А ты говорил, что не умеешь делать шиш-бакшиш! — укоризненно покачал головой старик, глядя на стопку УНИКов. Взял один, покрутил в руках. — Стекло? — недоуменно спросил. Потом демонстративно разжал пальцы, и УНИК шлепнулся на пол. — Ой! Проклятый артрит! — пробормотал он, поднимая невредимый УНИК. Капитан с усмешкой смотрел на него. Но улыбка его быстро слетела, когда он услышал: — Два штуки сделаю!

— Тридцать! — набычился капитан.

— Ти не умеешь торговаться! — возмутился старик. — Ты должен был сказать: «двадцать пять». А я тогда бы сказал: «пять»!

Капитан подумал немного:

— Двадцать девять!

— Пять с половиной! — возмутился старик.

— Какие пять с половиной? — удивился капитан.

— А какие двадцать девять? — тоже удивился старик. — У тебя тут только двадцать!

— Как двадцать?! — капитан судорожно стал пересчитывать пластинки. — Четырнадцать… Пятнадцать… Это последняя, — Игорь Анатольевич усилием воли подавил тремор в руках.