Никем не победимая!
Шрифт:
Вскочила со стула Инга; метнулась на середину вестибюля и продолжая петь, начала плясать что то немецкое, задорное. Руки в бока; топнула в пол пятка, стукнул носок… Руки в стороны: каблучки выбивают дробь… На половине припева запыхалась петь и плясать; замолчала и полностью отдалась танцу. Закрыла глаза и плясала самозабвенно: вращения вправо-влево; прыжки и перескоки вправо-влево… А я повторил ещё раз припев, только уже без слов – одна музыка… Вижу – девочка устала. Закончил припев эффектным ударом по струнам. Музыка замолкла, оборвалась; Инга замерла. Отрыла непонимающе глаза – в награду ей послышались аплодисменты…
Я каждый день хожу одной дорогой. И каждый день – в глазах её печаль…
Стоит она с протянутой рукою. Стоит она, укутанная в шаль.
Стоит она – без родины без флага. В платочке сером – с песней на устах..
Как проклинал судьбу свою бродяга. И как с сумой тащился на плечах – негромко пел я, глядя куда то в даль, словно вспоминая…
Так пой же, пой мне песню эту… Вот так и я, судьбу свою браня…
Брожу один по белу свету. Без друга, без жены, да без коня… - закончил я припев и начал второй куплет:
Навис туман над высохшей рекою. Белеет церковь – где то, на краю…
И нищенке, с протянутой рукою. Монетки я с гербами подаю…
Возьмёт она – глаза её слепые. Рука дрожит, крестя меня во след…
И в этом есть, наверно вся Россия. И ещё будет сотню тысяч лет !
Так пой же пой мне песню эту… - пел я со печалью и тоской.
Вот так и я – судьбу свою кляня… Брожу один по белу свету…
Без друга… Без любви… Да без коня - закончил скорбно, невесело. Тряхнул головой, улыбнулся – Инга аж дёрнулась от моей улыбки…
– Не обращайте внимание: это так – личное, да и всё уже в прошлом… - улыбнулся уже по настоящему добро, совладав с собой.
– Ну всё – концерт окончен. Мне ещё поработать надо да и вам нелишне подумать – не упустили ли вы чего ? Встал; надел чехол на гитару и вышел из женской обители…
– Товарищ майор… - разрешите обратиться ? – окликнули меня со спины. Антонина Москалёва… Будет проситься к нам ? Угадал…
– Слушаю… - ответил нейтрально. По скользнувшей по лицу недовольной гримасе капитан ждала не такого ответа. И всё же, справившись с собой: не она мне нужна, а я ей, спросила негромко:
– Ты не рад меня видеть ? И что мне ей ответить: правду, как есть или солгать – как ей хочется услышать ?
– Извини, но у меня сейчас нет желания вести светские разговоры… - ответил ей так, как посчитал нужным. Может быть это отобьёт у неё желание, с которым она приехала сюда… Да… - видимо школа жизни у неё была ещё та – справилась и с этим закамуфлированным показом к ней равнодушного отношения. Теперь уже ровным тоном попросила:
– Товарищ майор – возьмите меня к себе в ваше подразделение… Вот как завернула: возьмите к себе, но в ваше подразделение…
– Тоня… Зачем тебе это нужно ? Ты у себя – начальник госпиталя, а здесь ты будешь в лучшем случае рядовым
– Ты знаешь… голос её дрогнул – во первых я поняла, как я хочу быть рядом с тобой ! А во вторых… Мне стало ужасно страшно, когда эти… из французского легиона прорвали нашу оборону ! И если бы не твои бойцы… А у тебя такого не будет – я уверена ! Согласен…
– Относительно – быть со мною рядом… Во первых – это надо заслужить. Во вторых – у тебя не та специализация, чтобы находиться со мной рядом в боевых операциях…
– Ах Миша… Ты прекрасно понимаешь о чём я говорю… А вот уже и фамильярность пошла в ход; намёки на детские отношения…
– Так насчёт этого тебе ещё сложнее ! Чтобы быть возле меня рядом – это нужно заслужить делом, а не прошлыми воспоминаниями. А я сейчас – человек войны и полезность любого человека оцениваю с точки зрения пользы в военных операциях. А что можешь дать мне ты для успеха и победы в бою ? Потянулась неловкая пауза…
– И всё равно ! – упрямо тряхнула головой Москалёва – возьми меня к себе. А дальше… - она немного помолчала – жизнь покажет…
– Хорошо… - согласился я – завтра после завтрака выедешь с моим конвоем к себе в дивизию, а потом в госпиталь. Заберёшь свои вещи и сюда. Грета найдёт тебе место. Командиру дивизии отвезёшь приказ командарма о переводе тебя в Спецназ – я утром его возьму у командующего и передам тебе... А что – мне хороший врач не помешает…
– Только зашёл к себе в автобус, как раздался стук в дверь. Романова… Встала на пороге в позе бедной родственницы – просительницы.
– Товарищ командир… - затянула привычную песню…
– Романова – я тебя разве вызывал ? – прервал готовую начаться тягомотине с выяснением отношений, плачем и стенаниями.
– Ты плохо поняла то, что я тебе сказал ? Или думаешь: пришла. поплакалась и всё – всё стало как прежде ?! Я тебе ясно сказал – ты меня разочаровала ! Слова – я всё поняла были ? Больше такого не повториться – были ? И что ?! Вместо того, чтобы выполнить то, то я сказал, а потом выяснить и поговорить – ты устроила истерику перед моими бойцами и перед гражданскими ! И только после моего объяснения до тебя дошло… И дошло ли ? Так что иди и делом доказывай то, что ты всё поняла… - понятно ? Свободна !
– Товарищ командир… - всхлипнула Романова…
– Пошла вон отсюда ! – рявкнул я свирепо ! Романова выскочила из автобуса, даже дверь на закрыла за собой. Встал, закрыл… Злости, как таковой не было – был воспитательный процесс… Поживём, увидим: или она сломается и угаснет как боец или будет из кожи вон лезть, чтобы доказать свою нужность и право быть со мною рядом в спутницах жизни… Сколько мужчин вот так ошибались в жизни, выбрав и поставив рядом с собой спутницу жизни не по тому, что она достойна там быть, а потому что она похожа на достойную…Хотя… В нашем времени уже говорят: не мужчина выбирает женщину, а женщина выбирает и ставит рядом с собой мужчину ! Бред эмансипированной женщины ! Сколько раз в таких разговорах я там доказывал, что это – чушь… Если женщина не хочет мужчина, а он её хочет – он получит своё. А если он не хочет женщину, а она его хочет – что она получит с его вялым отростком ? После такого аргумента у женщин только рты возмущённо раскрывались. Беззвучно, или с оскорблением в адрес "импотента"…