Никогда - это обещание
Шрифт:
Я вылетела на улицу и побежала к его грузовику.
— Куда ты собрался?
— В город. Ты едешь или нет?
Моё лицо исказилось. Зачем мне было оставаться? Я села рядом с ним, проведя рукой по тканой разноцветной обивке сиденья, и устроилась на нём. Грузовик был точно таким же, как «форд» 1984 года, на котором он ездил в старшей школе.
— Это тот же грузовик, который ты?..
— И да, и нет, — сказал он, заводя мотор. Загрохотал двигатель, и сиденья завибрировали. Его рука сжала рычаг переключения передач, а ботинки вдавили педали сцепления и тормоза. Он взглянул в зеркало заднего вида, вероятно, чтобы убедиться,
Когда солнце стало светить сквозь горячее стекло, я, покрутив ручкой, опустила окно. Чистый деревенский воздух играл с прядями волос, щекотавшими моё лицо, и рассеивал малую часть напряжения, которое с недавних пор установилось между нами. Всё было точно так, как раньше, и это практически заставило меня забыть все причины, по которым Бо вынуждал вскипать мою кровь.
Его слова вновь заняли центральное место в моём сознании, и я поймала себя на том, что волнуюсь из-за его обвинения. Он всё неправильно понял. Но я не знала, как ему всё рассказать, не рискуя своим интервью.
* * *
Мы заехали в автосалон «форд» на окраине Дарлингтона, и как только Бо с грохотом въехал на стоянку, ему навстречу выбежал поприветствовать долговязый мужчина с сальными волосами цвета полуночи и улыбнулся, обнажив коричневые от кофе зубы.
— Мистер Мэйсон, рад встрече. У нас всё готово, — сказал мужчина, провожая Бо в офис. Я осталась в машине.
Села, подтянув колени к груди и уперевшись пятками в сиденье, как делала, когда мы были молодыми. Порывы ветра из окна ерошили мои волосы, пока я наблюдала, как машины останавливались и проезжали дальше по дороге. Был обычный, для местных жителей Дарлингтона, день. Я провела пальцем по пыльной приборной доске и осмотрела его, прежде чем вытереть о бедро. Некоторые вещи никогда не меняются.
В моей голове крутились его слова: «Я обещал никогда никого не любить так, как любил тебя. Я никогда не нарушал этого обещания…».
Через несколько минут Бо скользнул обратно в грузовик, подвинув небольшую стопку документов к вентиляционным отверстиям на приборной панели.
— Продаёшь свой «форд»? — спросила я.
— Никогда, — он потянул ремень безопасности и защёлкнул его. — Покупаю машину для Айви.
— Очень великодушно с твоей стороны. Держу пари, она будет в восторге.
— Она этого не хочет. — Бо выехал со стоянки. — Айви не любит просить о помощи, но ей нужно что-то надёжное. Нельзя, чтобы её машина постоянно ломалась, когда в ней на заднем сиденье Майлз и Грейси.
Я попыталась представить Айви мамой, но перед глазами стояла только картинка, где растрёпанная девочка с широкой улыбкой кормила своих детей на завтрак мороженым, позволяла им поздно ложиться спать и смотреть страшные фильмы. У меня не было сомнений, что милая маленькая Айви стала весёлой мамой.
— Сегодня вечером мне, пожалуй, стоит навестить маму, — сказала я, раз уж оказалась в городе.
— Как там Тэмми Линн? — он посмотрел в зеркало заднего вида, снова проверяя Руби.
— Она... Тэмми Линн, — не стала я вдаваться в подробности.
Бо повернул на запад и направился по шоссе к своему ранчо.
— Может, продолжим интервью, когда вернёмся? — спросила я. — Мы немного отвлеклись…
— Хотелось бы сначала разделаться кое
— Например?
— Нам с тобой нужно уладить кое-какие старые дела, — уточнил он, отчего у меня свело живот. — Давай сначала разберёмся с нашими проблемами, а потом продолжим наше небольшое интервью.
— Ты снова решил держать меня в заложниках, Бо. Мне это не нравится. — Я повернулась лицом к окну, наблюдая за бескрайними полями, покрытыми буйной зеленью.
Он знает?
— Я не держу тебя в заложниках, — сказал он, глядя поверх приборной панели. — Просто хочу с тобой поговорить, вот и всё.
— Я приехала сюда не для того, чтобы говорить о нас с тобой, — я прислонилась к пассажирской двери, как будто кабина грузовика внезапно уменьшилась, и мы оказались слишком близко, чтобы чувствовать себя комфортно. — Что было, то прошло, Бо. Ничего нельзя изменить.
— Я человек слова, — выдохнул он. — Мне просто хотелось дать тебе понять, что после стольких лет я сдержал слово. Даже если ты этого не сделала. Но я сделал.
Мои губы приоткрылись, чтобы нанести ответный удар, но я сложила своё боевое оружие, чтобы не потерять хладнокровие и не провалить интервью.
— Мне жаль, что я не смогла сдержать обещания, которые мы дали друг другу, когда были детьми.
— Мы были моложе, Кота, но уж точно не были детьми.
• ГЛАВА 9 •
БО
Как только мы оказались на ранчо, Дакота молча вылезла из грузовика. Шагнула ко мне, расправив плечи, и скрестила на груди руки, подняв брови.
— Я любила тебя, Бо. Я любила тебя больше всего на свете, — её слова прозвучали холодно, почти по-деловому. Для девушки, говорящей о любви, в её тоне было очень мало эмоций. — Но мы расстались, и я с этим смирилась. Стала жить дальше. — Я ей не поверил. Она лгала. Я видел это в том, как её взгляд избегал моих глаз, и в том, как подёргивались её пальцы, будто они были той частью её, которую она, как ни старалась, не могла контролировать. Дакота попятилась от меня, уставившись на гравийную дорожку, и стала ковырять носком туфли серый камень. — Мне тяжело здесь, с тобой, в Дарлингтоне. Я просто хочу взять интервью и уехать домой. Мы не должны говорить ни о тебе, ни обо мне, ни о том, что случилось целую жизнь назад.
— Думаешь, мне легко? Что ты здесь?
Дакота посмотрела на меня с первобытным негодованием в ледяном взгляде, и я был совершенно уверен, что она боролась с желанием ударить меня в челюсть. Но, несмотря на всё это, я мог думать только о том, чтобы прикоснуться к ней. Запустить пальцы в её волосы. Почувствовать её губы на своих губах. Прижать к себе её тело.
— Должно быть. Ведь это ты всё устроил. Ты потребовал моего присутствия. Ты захотел, чтобы я приехала сюда почти на целую неделю, что, знаешь ли, неслыханно в этой индустрии, — она скрестила на груди руки, прищурившись, посмотрела на меня и как можно быстрее смахнула со щеки слезу.