Никогда не было, но вот опять. Попал 2
Шрифт:
— Чаем, чаем. — Успокоила меня Савватеевна. — И медок есть. Плюшек только нет, зато есть хлеб свежий.
— Ну, тогда ладно! — Оставил я за собой последнее слово.
Когда знахарка с Катькой убрали со стола траву и, протерев столешницу, хотели ставить на него самовар, я остановил их.
— Подождите! Вот примерьте! — И мы выложили на стол женские шубки.
Черные, отороченные белым мехом, те смотрелись очень неплохо. Савватеевна, хмыкнув одобрительно, быстро накинула шубу на плечи, сунула руки в рукава и застегнула пуговицы. У меня отлегло от
— Отлично смотрится! — Прокомментировал я. — Как на тебя шили.
Катька, держа в руках свою шубку, с восторгом следила за наставницей. Та, оставив тщетные попытки рассмотреть себя, обратилась к подопечной:
— Ну-ка ты Катюша примерь свою. Я хоть со стороны гляну, как сидит.
Та не чинясь, накинула на себя подарок и завертелась, давая нам разглядеть себя. Шубейка была чуть великоватой, но сидела неплохо, а для деревни так и вовсе выглядела по королевски. Архипка, смотрел на знакомую с детства девчонку и как будто видел её впервые. Как бы не запал хлопец на малолетнюю красотку. Мне ведь она тоже нравится. «И что тогда делать будем?»- представив своё соперничество с Архипкой, я чуть не засмеялся.
— Тоже отлично смотрится. Ну прямо камень с души… Всю дорогу боялся, что не подойдут. — Облегченно вздохнул я. — Но это ещё не всё. Архипка доставай книжки.
Тот выложил на стол десяток книг, которые мне всучил книжный дед Иванцов, заверив, что дамам эти книги понравятся. Катька, увидев такую кучу книжек, радостно пискнула и, забыв про обновку, стала их перебирать и разглядывать. Видимо девица пристрастилась к чтению и, перечитав имеющуюся у наставницы литературу, испытывала информационный голод.
Савватеевна с понимающей улыбкой посмотрела на свою подопечную и сказала, обращаясь к нам:
— Спасибо! Угодили с подарками.
— Мы старались Феодора Савватеевна. — Сказал я, а мой друг Белый лишь покивал.
А ведь Архипка реально знахарку побаивается. Та же сняв и сложив свою шубейку, сказала Катьке:
— Катерина хватит книжки разглядывать. Разоблачайся и давай накрывать на стол.
Потом мы пили чай и развлекали женщин рассказами о Барнауле. Я намеренно не стал сразу отдавать знахарке письмо от дочери, хотя она и смотрела на меня выразительно. Потерпит, ничего с ней не сделается. Видимо, что-то поняв, она перестала, есть меня глазами, а стала расспрашивать про внучку, про дочь и зятя. Я как мог, постарался удовлетворить её любопытство.
Сказал, что деньги на покупку дома дед передал Анне с зятем и, что те уже дом присмотрели и, даже, отдали задаток. Теперь ждут, когда хозяева его освободят. Как только это случится, они сообщат ей с оказией. Тогда мы с дедом и перевезем её и Катьку со всем скарбом в город. Катька, услышав это, вопросительно посмотрела
— Письмо тебе передала Анна Николаевна. Там все подробности. — Произнес я и стал прощаться. — До свидания Феодора Савватеевна.
Архипка тоже попрощался. Савватеевна, поглядев на ерзающую Катьку, которой явно желала удрать домой, чтобы похвастаться шубкой и почитать книжку, но без разрешения наставницы убегать не смела, сказала:
— Иди Катюша и шубу свою с книжкой возьми. Завтра приходи, доделаем, что начали.
Та быстро подхватила подарок, покопалась в книгах, выбрала одну, пулей метнулась в дверь, крикнула уже из сеней:
— До свидания! — И исчезла.
Знахарка посмотрела ей вслед, покачала головой и, обратившись к нам, произнесла:
— И вам ребята до свидания. — Потом добавила. — Алексей зайди завтра.
Видимо ведунье есть что рассказать или приватно побеседовать. А сейчас ей не терпится прочитать письмо от дочери.
— Хорошо, Феодора Савватеевна. Заскочу обязательно.
И мы вышли вслед за Катькой на улицу. Но той Катьки след уже давно простыл.
На улице я хлопнул друга по плечу и сказал:
— Никак тебе Катька понравилась?
— С чего ты это взял? — удивился Архипка.
— Ты так её разглядывал, как-будто первый раз видишь.
— Так она в этой шубе как барыня. Вот и смотрел.
— Разве она тебе не нравится?
— А чего там нравиться! Тощая как доска, носится как сумасшедшая, да ещё и тараторит как сорока. — Обозначил парень конкретные недостатки обсуждаемой девицы.
Нда….Тяжелый случай! Деревенские представления из парней наверное и с корнем не выдрать.
— Но бог с ней, с Катькой. Удрала уже. — Засмеялся я. — Пойдем лучше на речку. Постреляем немного, потренируемся.
— Пошли. — Обрадовался Архипка. — Только надо и пацанов с Митькой позвать.
— Митьку звать не будем. Он пускай Машку Лучкину на машинке шить учит. Когда научит, будем с ней параплан делать.
— Чего делать? — не понял иностранного слова Архипка.
— Параплан! Крыло большое из шёлка. Если получится, будем учится летать на нём.
— Ты же про самолет говорил.
— Эх Архипка, похоже, с самолетом я погорячился. Для самолета мотор нужен мощный и легкий, а такого пока нет.
— И чё теперь? Не будем, значит, самолет делать? — Расстроился парень.
— Будем! Обязательно будем, но попозже. — Попытался обнадежить я друга.
Архипка шумно вздохнул и некоторое время шел, понурившись, но веселый нрав и предвкушение удовольствия от пострелушек, сделали своё дело и к дому мы подошли оба в прекрасном настроении. Возле наших ворот нас уже ждали Тоха с Греком. Увидев друзей, Архипка помахал им руками и заорал издали:
— Пацаны! Айда на речку тренироваться.
— Чего тренировать? — Дождавшись когда мы подойдем, спросил обстоятельный Платоха.