Никогда не целуйся с незнакомцем

Реншоу Уинтер

Когда он навис надо мной, сила его необузданного возбуждения вызвала жгучее желание в моём лоне. От него пахло ветивером⁷, кедром, табаком и мускусом, – роскошным дорогим одеколоном, который могли позволить себе лишь немногие счастливчики.

Уайлдер потушил лампу, и его тело опустилось на меня. Окна от пола до потолка в нашем номере впускали мерцающий свет ночного Нью-Йорка, и, хотя мы находились среди миллионов людей, все же были заключены в нашем собственном маленьком мирке высоко над всеми.

Уайлдер

сдвинулся вниз к моим бёдрам и завис над шёлковыми трусиками. Его пальцы скользнули под резинку трусиков, спустились ниже и стянули ткань с моего холмика.

— Изумительно, — восхищённо сказал он. На моих щеках вспыхнул румянец, и я была рада, что он не видит этого в темноте. — Очень. Изысканно.

А потом он разорвал их. Мои очень дорогие французские шёлковые трусики. С меня будто кожу содрали. Я открыла было рот, чтобы запротестовать.

— Это просто вещь, милая, — повторил он.

• ГЛАВА 2 •

УАЙЛДЕР

У неё был вкус возбуждения с цветочными нотками, и я улыбнулся при мысли, что она потратила время на подготовку к нашей недолгой встрече. Её трусики лежали разорванными в клочья на полу гостиничного номера, а я пожирал её тщательно ухоженную и восхитительно сексуальную киску.

Мой язык раздвинул складочки, и я скользнул в неё пальцем, исследуя её тепло и влажность. Она была тесной, даже слишком тесной, что идеально соответствовало её личности.

— Расслабься, — прошептал я, подняв глаза, и увидел, что она прикусила язык, а её запястья, удерживаемые галстуком, изгибались и извивались.

Мягкие стоны срывались с её полных губ, которые так и хотелось трахнуть, как будто она смущалась и сдерживала себя, но совершенно не могла с этим бороться. Я вдохнул её аромат, позволяя ему наполнить мои лёгкие, и продолжил лизать и исследовать её красивую киску.

Будь она другой девушкой, я бы позволил ей отсосать мне, а потом кончил бы глубоко в неё, но Эддисон была особенной. Что-то в ней подсказывало мне, что это, возможно, не последний раз, когда я её вижу.

Эддисон нуждалась во мне, независимо от того понимала она это или нет.

Я отодвинулся, оставив её задыхающейся, чтобы успокоиться и на минуту отвлечься от её оргазмов, и поискал пакетик из фольги, который положил на тумбочку.

Надев презерватив на набухший член, я нацелился прямо на её влажный и ожидающий меня вход.

— Ты готова, милая?

Она подняла голову, её глаза казались смущёнными даже в темноте.

— Я не ожидала, что это произойдёт так быстро.

— Хочешь ещё прелюдий? — спросил я. — Можно было бы позволить тебе пососать мой член, но я бы предпочёл похоронить его глубоко внутри твоей хорошенькой маленькой киски.

Она откинула голову на мягкую подушку и кивнула.

— Делай со мной, что хочешь, Уайлдер.

Меня никак не назовёшь мужчиной-шлюхой,

но большинство девушек, с которыми я имел связь, были настолько фальшивыми в постели, что мне требовалось всё моё старание, чтобы член стал твёрдым. Они с энтузиазмом сосали мой член, как будто это был грёбаный леденец, а затем выкрикивали моё имя, как будто они пробовались на роль для треклятого порно. Эддисон была настоящей. Всё, что она делала – просто была самой собой.

И это заставило меня стать охренительно твёрдым.

Я прижал головку члена к её нежному входу и стал продвигаться сантиметр за сантиметром, пока не вошёл полностью. Она ощущалась как райское блаженство, как влажный сон подростка и как ночь в особняке Playboy одновременно. Если бы киски можно было сравнить с роскошными моделями авто, она была бы «роллс-ройсом». Тугой и мягкой. Влажной и манящей.

Один толчок. Второй. Сначала медленно, потом темп постепенно нарастал. Каждый толчок, к моему ужасу, приближал меня к краю пропасти. Мне удавалось часами трудиться над любой другой женщиной, с которой спал, но только не с Эддисон.

Я заставил себя думать о чём-нибудь отвлекающем. О бейсболе. О фондовом рынке. О смоге. Но мысли продолжали возвращаться к ней и к тому, как охуенно удивительно она чувствовалась на моём члене. Её бёдра подо мной извивались и раскачивались, встречая толчок за толчком, и она хваталась за галстук каждый раз, когда я вбивался в неё.

— Уайлдер, — страстно выпалила она. — О, боже мой…

Моя рука скользнула вверх по её груди, дерзкий сосок защекотал мою ладонь, и остановилась под её челюстью. Большой палец погладил её чувственный розовый рот. В следующий раз нужно будет обязательно испробовать, каков он в деле.

Я трахал её так долго, как только мог, заполняя свой разум как можно большим количеством несексуальных мыслей, пытаясь предотвратить неизбежное. Эддисон крепко прижалась ко мне, и с её губ начали слетать сексуальные стоны и ругательства, так что мне пришлось её поправить:

— Нет, милая. Здесь всё контролирую я.

— Но я не могу бороться... — выдохнула она, её слова повисли в воздухе, когда она попыталась мне повиноваться.

— Доверься мне. Я знаю, что тебе нужно, — еле слышно прошептал я.

Мне не хотелось из неё выходить. Хотелось остаться в ней навечно, наслаждаться её мускусным возбуждением, трахать всю ночь, раунд за раундом. Мы едва знали друг друга, и всё же она была одной из самых очаровательных девушек, которых я когда-либо встречал. Я никогда не сталкивался с такой чопорной, правильной и совершенной девушкой, которая втайне предпочитала быть связанной и грубо оттраханной. Хотя, полагаю, в этом был смысл.

Эддисон сдерживалась долго и упорно, но через некоторое время её тело сдалось, стало практически сотрясаться в конвульсиях, и она прикусила губу, чтобы не закричать. И когда она начала извиваться и дрожать на моём члене, я отпустил себя.