Никогда не отступай
Шрифт:
«Удивительно, как быстро соотношение сил переменилось на прямо противоположное, — подумал Эндрю. — Наш порт блокирован, и мы можем только гадать, что происходит за горизонтом». До сих пор он не осознавал до конца роль морского флота. А ведь Буллфинч постоянно говорил о том, что именно от флота будет зависеть исход этой войны. На деле же они почувствовали это только сейчас, Гаарк получил возможность нанести удар везде, где пожелает, вдобавок в его распоряжении был воздушный флот. Эндрю подумал о новом мониторе, строившемся на верфях Он мог бы стать грозным оружием в их руках, но теперь превратился
— Ну что, полегчало?
— Черт побери, Эмил, почему ты разговариваешь со мной как с ребенком?
— Я твой лечащий врач, Эндрю, и это позволяет мне вести себя таким образом.
Эндрю вздохнул:
— Я чувствую себя беспомощным, Эмил. Я глух и слеп. Я просто-напросто не знаю, что творится вокруг и что мне делать дальше.
— Для начала наведи порядок вон там.- Эмил кивнул в сторону железнодорожной станции. — Отправь отсюда все, что можно, и дожидайся Десятый корпус из Рима — Марк непременно приведет его на подмогу. А завтра произойдет одно из двух: либо мы удержим Форт-Хэнкок, либо потеряем его вместе с Джанкшн-Сити, а затем бантаги перекроют железнодорожную линию. И что тогда?
Эндрю издал тяжелый вздох. Потеря узловой станции — это катастрофа. «Гансу придется пробиваться с войском через Зеленые холмы, — подумал он, — а если бантаги перекроют все проходы, то он окажется в ловушке. Пэту подобная участь вряд ли грозит он в любой момент может вернуться по железной дороге. Вот только куда? В лучшем случае ему придется отбивать у бантагов Джанкшн-Сити. При этом фронт приблизится на сотни миль к границам. У бантагов в тылу будет порт — надежная база — и неограниченное пространство для маневра. Нам же, весьма вероятно, придется отступать до самого Рима, а они в конце концов обставят нас в производстве вооружения и разгромят».
Тут он понял, что бесполезно пытаться решить все проблемы сразу. Прежде всего надо отправить войска на поддержку Винсенту и уповать на то, что Ганс и Пэт сумеют справиться с ситуацией.
Эта мысль вызвала у него улыбку. Не Ганс ли научил его самого всем премудростям военного искусства и разве не Пэт спас их армию при отступлении с Нейпера, а потом успешно удерживал центр обороны под Испанией?
— Сдаюсь. Эмил, ты, безусловно, прав.
Эмил удовлетворенно кивнул, затем вдруг выхватил у Эндрю сигару и бросил ее на землю
— Курить вредно, Эндрю. Эндрю улыбнулся:
— Эмил, я отправляюсь в Джанкшн-Сити. Возможно, железнодорожное сообщение с Гансом еще не нарушено, и с Римом тоже. Ты оставайся здесь и готовь раненых к отправке. Если удастся связаться с Пэтом, передай ему, чтобы переходил Шенандоа и был готов к возвращению.
— Слушаюсь, сэр!
Не тратя больше слов, Эндрю крутанулся на каблуках и вышел. Вернувшись в штаб, он объявил своим офицерам, чтобы они готовились к отъезду.
Эмил следил за ним. Убедившись, что Эндрю его не видит, он вытащил из кармана еще одну сигару, раскурил ее и медленно поплелся к себе в госпиталь.
Ружейный залп прогремел среди деревьев, листья и сучья посыпались Пэту на голову. Он натянул поводья, увидев, что один из сержантов вместе с группой рядовых уходит с линии огня.
— Эй,
— Досточтимый сэр, я отвожу свой полк в тыл на перекур.
Пэт, не находя слов, взглянул на усталое, почерневшее от порохового дыма лицо:
— Шон Мак-Дугал?!
— Он самый, Пэт О'Дональд.
Пэт уже созрел для того, чтобы задать сержанту хорошую взбучку, но сдержал себя, внимательно посмотрев на самого Мак-Дугала с простреленным знаменем через плечо и полтора десятка изможденных людей, сгрудившихся вокруг своего сержанта.
— Что-то я не вижу тут полка.
— Ну как же, дружище, вот же он, злосчастный Тридцать третий Римский полк.
— Ты так и не бросил пить, Мак-Дугал?
— Да, сукин ты сын, ты прав как никогда. А у тебя, что, тоже проблемы с этим?
— Где же остальные люди?
Мак-Дугал покрутил головой:
— Да, вот именно, где?
Раздался еще один залп, и Пэт невольно вздрогнул, когда пуля ударилась о ствол дерева в каком-то футе от него, обрызгав его древесным соком и обсыпав щепками.
Мак-Дугал усмехнулся.
О'Дональд вопросительно взглянул на офицеров своего штаба.
— Тридцать третий Римский должен был стоять на крайнем левом фланге, сэр.
В лесу раздался грохот бантагской пушки. Вражеские стрелки, до которых было всего пятьдесят ярдов, усилили огонь. Строй республиканцев дрогнул, часть их отступила. Бантаги тотчас устремились в образовавшуюся брешь. На выручку кинулась рота, стоявшая в резерве, и завязался ожесточенный рукопашный бой.
Мак-Дугал наблюдал за схваткой абсолютно безучастно — видно было, что он навоевался до полного отупения.
— Мак-Дугал, что там у вас произошло? — спросил Пэт, кивнув в сторону севера.
— Нас застукали со спущенными портками, вот что произошло. Они налетели со всех сторон, вопя, как дьяволы. Я сказал полковнику — это, говорю, Чанселлорсвилль, и он убедился, что я прав, да… И никто из тех, на ком была офицерская форма, не знал, что делать. Тогда я сказал себе: Шон, говорю, вот неплохой случай, чтобы сделаться командиром полка. Ну вот и сделался. — Совершенно не интересуясь тем, какую реакцию вызвали его слова, он полез в заплечный мешок, вытащил оттуда бутылку и, приложившись к ней, допил содержимое до конца, после чего грохнул бутылку о дерево. — Ну примерно час мы отбивались потом кончились снаряды. А у этих нестриженых нехристей были такие странные трубки, вроде мортир, которые стреляли снарядами. Они понавтыкали их вокруг и раздолбали все, что было в форте. А потом они вломились вовнутрь с западной стороны — с западной, прошу учесть, сзади. Ну я собрал тех ребят, кому удалось уцелеть, и прорвался вместе с ними.
Между тем республиканцам удалось залатать дыры в обороне, но под натиском противника они стали отступать. На западе послышалась перестрелка, — видимо, атака бантагов возобновилась и там. Пришло время отходить. Им-то до железной дороги оставалось совсем немного, но 1-й и 9-й корпуса отстали, растянувшись на несколько миль, а с востока надвигались не менее двадцати бантагских уменов.
— Да-а, Пэтруша. в хорошенькое местечко мы с тобой попали, нечего сказать! — возопил Мак-Дугал. — Прямо меж двух огней!