Никогда не поздно
Шрифт:
Она всегда была уверена, что он станет выдающимся режиссером. Спустя три года после того, как Рэй женился на Бетси, его выдвинули на премию Академии. Он не получил премии, но, как говорили посвященные, только потому, что был слишком молод. Его «Павлиний глаз» получил «Оскара» за главную женскую роль, которую играла Мередит Карвер. За Рэем утвердилась слава режиссера, умеющего работать с женщинами, как никто другой.
Рэй знал женщин. Он любил их, понимал, что им нужно, чтобы раскрыться, и давал возможность сделать это.
Прекрасное
Рэй никогда больше не получал «Оскаров» и начал снимать телефильмы, что было шагом вниз. Но он не чувствовал себя обойденным, потому что занимался любимым делом…
Он поймал Фэй в вестибюле, когда она прощалась с Бев и англичанином, увлек в угол уже пустой гостиной и сел рядом на кушетку, обитую цветным ситцем.
– Я просто хотел попросить прощения за тот разговор.
– Мы же договорились о нем забыть, – сказала Фэй.
– Я знаю. Но я подумал, что мог показаться грубым, и собирался послать тебе цветы. А потом решил, что это слишком простой способ.
– Я ведь тоже вела себя не лучшим образом, – призналась Фэй. – Рэй, давай простим друг друга.
Он посмотрел ей прямо в глаза, и в его взгляде было что-то похожее на боль.
– Мне так много нужно тебе сказать, но я все время чувствую, что ступаю по минному полю. Из-за своей гордости ты можешь не так меня понять.
– Попробуй, – попросила она, подумав, что, может быть, лучше было этого не говорить.
– Я знаю, что тебе будет трудно. Это нелегкий шаг для женщины – снова начать играть после такого перерыва. Фэй, ты просто должна мне доверять, потому что я знаю, что делаю. Я всегда буду готов помочь всем, чем смогу.
Она кивнула, боясь заговорить. Рэй сейчас казался совсем таким, каким она его помнила, и ничего хорошего в этом не было. В ней-то не осталось почти ничего от прежней Фэй.
– Я так обрадовался, когда увидел, что ты разговариваешь с Тарой. Она тоже страшно боится. Она играла в театральных постановках, а в кино – только маленькие эпизоды. Для нее это гигантский шаг вперед, и я думаю: она здорово волнуется.
– Да, очень. Мне хочется ее поддержать, но в то же время она меня пугает. Она… не совсем уравновешенный человек, не так ли?
Он улыбнулся, оценив ее тактичность, и ответил:
– Совершенно верно. Я не назвал бы мисс Джохансон уравновешенным человеком. Мне кажется, если все пойдет хорошо, она успокоится. Немного успеха, и все придет в норму.
– Как они подружились с Кэтрин? Такая странная пара.
– Это я их сосватал, – отозвался Рэй. – Кэтрин нужна дочь, а Таре нужна мать. На самом-то деле у них гораздо больше общего, чем ты думаешь.
Объяснение показалось ей слишком простым, но она была заинтригована – Рэй редко ошибался,
– Ты совсем спишь, – заметил Рэй. – Давай я отвезу тебя домой. Кэт вернет твою машину утром.
Ей очень хотелось положить голову ему на плечо, прижаться к нему, хотя бы только на один сегодняшний вечер. Ее неодолимо влекло к нему, и вряд ли она сумела бы справиться с собой, но тут в холле раздались испуганные крики, потом кто-то застонал.
На паркетном полу лежал Уолли со странно вывернутой ногой. Он был сильно пьян и ревел от боли:
– Чертова нога! Я сломал ногу!
Кэтрин побежала вызывать «Cкорую помощь», а Фэй опустилась на колени рядом с Уолли и взяла его за руку. Она не испытывала брезгливости – этот опустившийся человек страдал, и ему было страшно.
– Уолли, может быть, это просто растяжение, – сказала она, – успокойтесь.
Но Уолли, дохнув ей в лицо перегаром, проскулил:
– Это все из-за проклятых таблеток. Коньяк еще никому не вредил, это все таблетки. – Он безуспешно пытался достать что-то из нагрудного кармана. Фэй помогла ему извлечь маленький пузырек с пилюлями валиума. – Выкинь их к черту, – попросил Уолли, стиснув зубы от боли.
Когда появилась «скорая помощь», Рэй решил проводить Уолли до приемной и уехал вместе с ним.
Измотанная Фэй вела машину и думала об обещании, когда-то данном Кейси, – обещании, что не поставит себя в дурацкое положение. Она очень надеялась, что сумеет сдержать это обещание, потому что в противном случае «Дочь сенатора» – тонкая психологическая драма – превратится в дешевый фарс.
7
Главные исполнители мини-сериала сидели за полированным столом в телевизионном центре «Сенчури Сити». Один из руководителей телекомпании вызвал их на читку некоторых сцен из «Дочери сенатора». Вообще-то это было не принято, но Фэй понимала, что телевизионщики сомневаются, можно ли делать ставку на Тару.
Паули еще не появился, поэтому его секретарша проводила их всех в конференц-зал и снабдила кофе, чаем и булочками с отрубями. Никакой сдобы, никаких пирожных. Паули был помешан на здоровом питании. Кроме тех, кого Фэй видела на вечере у Кэтрин, в студии оказались еще двое незнакомых – Хизер Льюисон, тоненькая десятилетняя девочка, которая должна была играть Рози-ребенка, и ее мать Сильвия, крупная, устрашающего вида дама, разодетая в пух и прах для торжественного случая.
Хизер со своими пепельными волосами была очаровательна. Она казалась тихой, погруженной в себя и не отвечала на дружелюбное поддразнивание Тая Гарднера. Десмонд О'Коннел, хотя уже и добрался наконец до Лос-Анджелеса, отсутствовал – звезду такой величины никто не осмелился бы приглашать на читку. Поэтому реплики сенатора за него должен был подавать Рэй.