Никогда не слушайте призрака!
Шрифт:
— Ты говорил, что почти сто лет в моем мире пробыл, а ректор совсем не похож на старика. — Генри повернул ко мне голову, и я сделала тоже самое. Странно лежать напротив прозрачного мужчины. Против воли заметила, что при жизни он действительно был красив, даже жаль, что этот мир потерял хороший генофонд.
— У вас время бежит в четыре раза быстрее, чем у нас. Да и средняя продолжительность жизни мага около трехсот лет, в зависимости от объёма резерва. Так что ректору сейчас примерно пятьдесят пять, самый лучший возраст, между прочим. У женщин с этим сложнее, рождение ребенка у магессы забирает несколько
— Как-то несправедливо по отношению к женщинам. — не могла не высказать свою точку зрения.
— Несправедливо, но магессы очень ценятся у магов в качестве жён, но за рождение каждого ребенка муж обязан подарить жене нечто очень ценное и желанное, как благодарность за одаренного ребенка. Вот только за магически одарённую невесту не платит родня жениха, ведь он обязуется обеспечивать её полностью, а в случае развода муж остаётся практически ни с чем. Знаешь, иногда выгодней раз заплатить за невесту, чем исполнять все её хотелки, потому те знатные мужчины, у которых нет дара, предпочитают брать в жёны обычную женщину. Что сказать, не каждый маг может себе позволить одарённую, но это и справедливо, ведь магесс рождается не так много, иногда даже в семье магов может родиться обычная девочка. Не знаю, с чем это связано, не интересовался.
— То есть тут всем правят мужчины-маги?
— Да, а ими правят одарённые жены. — весело закончил Генри и подмигнул.
— Хоть где-то есть справедливость. — и тоже улыбнулась.
— Скажи, а что ты чувствуешь, когда солнышко припекает? Я уже забыл, каково это, но очень хочется вспомнить. — моя улыбка тут же пропала.
— Ты что-нибудь чувствуешь, когда прикасаешься ко мне? — призрак кивнул, и прикоснулся подушечками пальцев до моей щеки.
— Какое-то неоформленное тепло. Не знаю, как объяснить, но, когда дотрагиваюсь до тебя, мне не так холодно.
— Вот и солнышко так же. Когда оно греет, мне не так холодно.
— Значит, ты будешь моим личным солнышком. — наш разговор заходил куда-то не туда, Генри это тоже понял. Мужчина моментально взлетел в воздух, и уже в привычном мне тоне пакостника спросил, — Ну, когда залезаем в комнаты ректора? — приплыли, блин.
— Генри-и. — зашипела кошкой, но договорить не дали голоса, раздававшиеся в академии.
— Если не хочешь вновь заработать наказание, то прячься куда-нибудь, и как только всё будет чисто — беги на занятие, позже договорим. — и исчез, оставив меня с надвигающимся чувством страха быть вновь отправленной на исправительные работы.
Недолго думая, решила спрятаться за ближайшим деревом и ждать, пока двое мужчин пройдут мимо. Стою, едва ли не дрожу как листик на ветру, и молюсь местным богам о капельке удачи. Но, толи боги тут глухи к просьбам иномирцев, толи вообще не обращают внимания на простых букашек, но я скоро без зазрения совести начну называть себя неудачницей.
— Шаинара. Я вот уже ни капли не удивлён. — аккуратно выглянула из-за дерева, чтобы увидеть ректора со смешинками в глазах, и декана алхимиков, грубияна Аррая Шердагха, стоявшего на мощеной дорожке с такой миной, словно его заставили лимон целиком съесть. И чем я только не угодила этому засранцу?
— Студентка, насколько мне известно, занятия идут
— Аррай, на кладбище я её больше не пущу, споит сторожил. Тебе вроде нужен был помощник, чтоб перемыть все пробирки, которые нельзя магией чистить. — настала моя очередь кривиться. Этот же будет проверять под микроскопом, и мыть мне эти баночки до конца года.
— Хорошая идея. Она мне их все переколотит, и ты, наконец, закажешь новые. — вот же ж. Слов культурных нет на него. Либо у него очень давно не было женщины, либо у него жена — редкая мозгоклюйка, раз он на мне срывается.
— На том и сойдёмся, сам ей потом покажешь куда идти и что надо мыть, мне пора на совещание. — мне показалось, или ректор решил поиздеваться над деканом алхимии? Не просто, ой не просто он решил меня ему сплавить.
— За мной. — выплюнул Аррай, сложил руки на пояснице, и направился в сторону замка. Отлично, и дня не прошло, как вновь нарвалась на дополнительные работы. Когда мне искать тело Генри? Я тут самосовершенствуюсь в грязной работе!
— Ди, не отчаивайся, нас пустят в алхимический кабинет. Ух, что я тебе покажу там! — весело пропел призрак. Что он мне там покажет? Где находятся ершики для пробирок и вода? Так с этим декан алхимии прекрасно разберется.
Шли молча, только Генри летал вокруг нас и насвистывал весьма занимательную мелодию. Вот у кого настроение практически всегда прекрасное, хочу хотя бы часть его позитива, было бы не так обидно топать за мужчиной.
Кабинет находился ну очень далеко. Пришлось идти в самый конец левого крыла замка, а следом подниматься наверх высокой башни. В общем, физическая подготовка у меня, как у беременной слонихи, по сравнению с Арраем.
Но это было только начало. Стоило увидеть объём работы, так усталость навалилась тяжким грузов на плечи, и заставила присесть у двери. Могу себе позволить, не каждый день увидишь огромные стеллажи всяких баночек-скляночек с заданием все это перемыть.
— Я же всего на десять минут опоздала. — прошептала себе под нос, и постаралась встать.
— Пунктуальность для мага очень многое значит. В будущем будете осмотрительнее. — разумеется, жалости от этого садиста не дождешься. — Всё необходимое найдете в шкафу, на котором написано «инвентарь», кран с водой тоже, думаю, увидите. — разъяснил он как ребёнку и отправился на выход.
Подошла к первому стеллажу, взяла в руку первую колбу, и прошептала себе под нос:
— В бордель бы сходил, что ли, вместо того чтобы над людьми издеваться. — поставила колбу назад, и ощутила, как по лбу потекла какая-то жидкость.
— А это научит следить за языком. — голос декана раздался слишком близко к моей в очередной раз попавшей в переплёт персоне. Прикоснулась к голове, но вместо жидкости нащупала небольшие рожки. Искренне надеясь, что мне показалось, подбежала к первому увиденному зеркалу. Не показалось.
Глава 9
Рога действительно были, и достаточно обидные. Потрогала ещё раз руками, сначала зажмурилась, потом открыла глаза, но украшения не исчезли от этих манипуляций.