Никогда не заговаривайте с неизвестными
Шрифт:
— Именно. Это вас переубедило?
— Смогулия?
— Я сказал, что сможете — стало быть, так и есть, — засмеялся он, но веселья в его голове как-то не ощущалось. — Согласны?
Ира пыталась справиться с волнением. Пятьсот долларов за передачу?! Это неслыханные заработки. А передача идет каждую неделю. В месяц — две тысячи?! Ого! А она-то, она-то… Она-то будет на телевидении! Ее все увидят, услышат, вспомнят…
И все же выдавила:
— Я должна подумать.
— Хорошо. — Евгений встал и положил на стол визитную карточку. —
Позвоните завтра, когда примете решение. Помните, что вы никого не подсиживаете, что Настенька не будет на вас в обиде. Напротив — поможете, если дадите согласие.
И парочка удалилась, больше не тратя время на уговоры. Настя так и не попрощалась с хозяйкой дома, да и Евгений, как показалось Ире, был рад унести ноги. Как только они скрылись, появился Саша.
— Я все слышал, — заявил он. — Это ловушка.
— Что?!
— Они хотят тебя подкупить.
— Рехнулся? — изумилась та. — Зачем меня подкупать? Да еще выгонять ради этого Настю? Ты ее, Кстати, помнишь?
— Я помню эту кудрявую идиотку с визгливым голосом! — кивнул он. — Ты, конечно, забила бы ее на все сто, если б появилась в «Перевертышах».
— И я сделаю это! — кровожадно ответила Ира. — Нет, ты только представь?! Я — ведущая!
Она бросилась ему на шею:
— Не завидуй, ради всего святого, не завидуй!
— Я не завидую! — резко ответил мужчина, стараясь освободиться. — Но считаю, что тебя пытаются туда заманить…
— А я рада!
— Дура ты, что ли?! — воскликнул он, совсем как в старые добрые времена. — Не поняла, что все это сделано из-за Кости?
— Я прекрасно поняла… — Она сняла руки с его плеч. — Они замучились от угрызений совести. Это ты хотел сказать?
— Я думаю, что наш визит в редакцию и их визит прямо связаны!
— Ты думаешь? — спросила она упавшим голосом. — Да с чего ты взял?
— Они это делают, чтобы ты не возилась с кассетой!
— Тебе надо было поступать не на актерский, а на сценарный, — ядовито отрезала Ира. — Там бы ты вышел в люди. Игорь вообще не знаком с Евгением и Настей! И если дело в кассете — они бы прямо так и сказали! Не надо для этого увольнять ведущую и брать меня на ее место!
— А тебе надо было не в актрисы идти, а в адвокаты! — В свою очередь рассердился он. — Как ты стараешься всех защитить! Стервятники почуяли мертвечину и слетелись…
— Тут, конечно, что-то есть. Что-то не то. И я не дура, как заметил этот Маленков, я это уловила. Но, по-моему, ты чересчур много напридумывал… В конце концов, почему не попробовать себя в качестве ведущей? Неужели не смогу?
— Сможешь. Только, боюсь, недолго будет это продолжаться.
— Почему так зловеще? Настя спокойно родит, посидит с ребенком, а потом вернется на свое место… Конечно, я тогда уйду. Почему я не могу заработать немного денег? На что жить? Кто будет меня кормить — ты, что ли? — Женщина криво улыбнулась, увидев его огорчение. — Ну вот, уже обиделся. Нечем крыть?!
Тот
— Не сердись, — уже куда мягче продолжала она, — я должна думать о будущем… Меня и так всю жизнь упрекали в легкомыслии. А когда тебе тридцать, хочется пожить по-человечески. Купить дорогие туфли. Ведь у меня красивые ноги! Съездить за границу. Я нигде не была… Понимаю — эта работа ненадолго… Но к тому времени, как я подработаю деньжат, шоу, наверное, уже навернется.
Недолго им осталось существовать.
— Это твои слова? — насторожился Саша.
— Что? Нет. — Она нахмурилась. — Так мне сказал Костя незадолго до смерти.
— Он имел в виду что-то конкретное?
— Я ничего не знаю… — Ира устало скинула туфли, положила на диван плащ. — Давай спать.
Эти двое меня выбили из колеи… А тут еще ты с претензиями…
Она сладко потянулась и снова подошла к нему, обняла:
— Хотя бы соображаешь, что мы с Тобой впервые ночуем вместе?
Они прошли в спальню, Ира села на край постели, протянула руки:
— Иди сюда!
— Прекрати играть!
— Я не играю…
— Ты все время играешь. — Он был вне себя. — Доиграешься! Уже доигралась с этим Маленковым! Он понял, что тебя можно купить! Если они пришли к тебе с таким предложением — значит, выкинули белый флаг! Они чего-то испугались!
— Господи… — Женщина медленно раздевалась, отшвыривая в угол один предмет туалета за другим. — Сыщик несчастный. Убирайся к жене!
Читай ей мораль, пока терпит! А она будет терпеть — как же! Вернулся муж! Я тебе еще кое-что скажу. Не хотела говорить, а теперь скажу.
— Оставь тайны при себе! — бросил он. — Где мой плащ?
Саша оделся, но никак не мог уйти. А она лежала на спине, заломив руки за голову, и усмехалась.
Наконец не выдержала:
— Кассету внимательно слушал?
Он насторожился:
— Зачем ты спрашиваешь?
— Когда я заметила, как испугался Игорь, там, в редакции, я стала прислушиваться внимательней. Шла запись разговора, помнишь его?
— Слово в слово.
— Ничего не заметил?
— Ну, лифт работал.
— Это деталь. Дело в другом. Ты в голосе того, другого, ничего не уловил? — И она торжествующе улыбнулась:
— Так я и поняла. Ты следил только за смыслом слов. А Игорь услышал еще что-то, что его и напугало до смерти. Хочешь, скажу, что это было?
— Я сам тебе скажу. Он узнал голос одного из своих знакомых.
— Совсем необязательно, что этот голос был ему знаком.
— Он испугался незнакомого голоса? Что же в этом голосе такого было?
Она прищурилась и выпалила:
— Акцент!
— Акцент?! — поперхнулся Саша." — Рехнулась, что ли? Не было акцента!
— Да, именно акцент! — упрямо повторила она. — Совсем малозаметный, но был! Я услышала!
Саша засуетился, достал диктофон, перемотал кассету, и они снова прослушали запись. Когда голоса умолкли, неуверенно сказал: