Никогда_не...
Шрифт:
— Хорошо, — первым делом пристёгиваюсь и смотрю, как то же самое делает он. — Но я волнуюсь не за себя. Я знаю, до школы мы доедем, но там… — мне страшно в первый раз затрагиваться эту тему, но не молчать же вечно. — А там твои близкие, которые тебя иногда… подбешивают. Или я не права? А когда это накладывается пусть даже на небольшое опьянение… Поругаетесь ещё по дороге и… Черт, какие глупости я несу. Я на самом деле переживаю!
— Да нет, почему глупости, — мы сдаём задом, после чего резко трогаемся вперёд и выезжаем на небольшую тропинку, по которой и заехали сюда. Вокруг все ещё ночь, но уже не угольно-чёрная, а сереющая, как перед самым
Как же жаль отсюда уезжать, как жаль!
— Ты права, мои иногда проявляют… — Артур тщательно подбирает слова, — внимание… чуть больше, чем надо. Иногда я слишком резко реагирую. Обычные дела, — придерживаясь средней скорости, он выезжает на объездную дорогу. — Видишь, я не собираюсь гнать, хотя дело срочное и надо будет заехать в ещё одно место.
— Куда? — не понимаю я, достав зеркальце и критично оглядывая себя, чтобы понять, как выгляжу. Сейчас мне опять предстоит попасть в сосредоточие приличнейших граждан и их великовозрастных деточек, так что неплохо бы озаботиться впечатлением, которое могу произвести под утро. Видок, конечно, так себе — губы красные, как будто меня всё-таки покусали комары или пчёлы, на шее красуется багровый засос — отлично, просто отлично. Беру волосы со спины, разделяю их надвое и перекидываю наперёд, чтобы хоть немного прикрыться. Платье помятое — как будто его полоскали на максимальном отжиме, а потом забыли на несколько дней в стиралке, после чего так и надели.
Смотрю на Артура и вижу у него те же признаки хорошо проведённого времени — мятая футболка, припухшие губы, ещё и царапины на шее — честно, я не хотела так явно оставлять следы. Но я начинаю привыкать к тому, что вместе с ним — я не взрослый человек, а какой-то поехавший от гормональной бури подросток, которому плевать на последствия. Интересное, очень интересное ощущение. Но совсем забываться, конечно, не стоит.
— К тебе домой, — неожиданно заявляет Артур и я, опуская зеркало, даже рот раскрываю от удивления. — Полина, я не повезу тебя в школу. Это решено, — тоном, похожим на тот, которым говорил по телефону, отвечает он, и я едва не подпрыгиваю на сиденье от возмущения.
— А кто это у нас за двоих тут все решил? Что-то я не помню, чтобы мы совещались по этому поводу!
— Тут и совещаться не надо, — его взгляд по-прежнему сосредоточен на пустой дороге. — Ты не поедешь в школу. Там сейчас делать нечего.
— Да ты что, совсем офонарел? — я совершенно не замечаю, как перехожу на язвительный тон, и сама начинаю скандалить, в то время как он ведёт машину после нескольких порций коньяка. Делаю то, в чем подозревала его семью и чего сама опасалась.
— Послушай меня, — он не реагирует на мою злость, за что, при всем раздражении, я ему благодарна. — Я ещё не понял, что именно там случилось — но какие-то неприятности. Крупные. Там скорая, полиция — не просто так они приехали. Народ у нас не любит скандалы. Очень не любит. А за сегодня это уже второй. И первый был связан с тобой. Не надо тебе сразу, по свежим следам, появляться в местах, где и так все на нервах. Люди могут неадекватно отреагировать.
— Нет-нет, погоди… То есть ты намекаешь, что это я виновата, в том, что у них там какая-то хрень произошла? — все никак не могу понять я.
— Нет, не ты. Но ты здорово сегодня их подраконила. Поэтому — что бы там ни случилось, на тебе могут просто согнать злость. Ты им сейчас как красная тряпка для быка, понимаешь?
— И что они мне сделают? — теперь я на самом деле теряюсь.
Артур говорит с такой убежденностью, как будто мне действительно могла грозить опасность, хотя я до последнего в это не верю. Ну не бросятся же на меня местные родительницы только за то, что я что-то не то сказала со сцены, а их чада, решив начать поиск своего пути с неумеренного перепоя, натворили какие-то глупости.
И, в то же время, я вспоминаю чувство бессилия и отчаяния от происходящей дикости, когда меня не захотели обслужить в магазине, или от порядков в жилищном управлении, шокировавших меня в первый же день здесь.
— Да ничего, — он ведёт одной рукой, а второй сжимает мое колено, как бы показывая, что пока он рядом, все будет в порядке. — Только я бы не дразнил их лишний раз. Не сегодня. Просто поверь мне — я здесь всю жизнь прожил, в отличие от тебя. Ну и кроме того… — он снова хочет разрядить атмосферу, поймав в зеркале мой огорошенный взгляд. — Если ты против — считай, это мое первое желание. Помнишь? Ты мне целых семь должна.
— Ладно… Уже шесть, — поразмыслив ещё немного, я накрываю его руку своей и киваю в знак согласия. Пусть это будет дело спора. Я не буду думать о его словах, которые показались мне ненормальными, неправдивыми, не соответствующими действительности — и, в то же время, странно зловещими.
Кроме того, я и вправду хочу домой. Если не оставаться с ним, мне нечего делать одной среди всей этой толпы — да, пусть там Наташка и Эмель, но не думаю, что подруга уже успела остыть, а оправдываться перед ней я, как и раньше, не намерена. Что касается Эмельки, лучше ей не видеть, как две взрослые женщины грызутся, будто психованные школьницы — авторитета это не добавит ни мне, ни ни Наташке.
Артур прав. Лучше домой.
Вот только неужели ему удобно тратить время на то, чтобы завезти меня, когда его ждут родные?
Я не имею понятия, в какой части города мы находимся, и пусть расстояния здесь небольшие, всё-таки, еще один крюк в дороге может добавить минут двадцать — а это много, когда дело касается срочного приезда. Поэтому я снова не могу сдержать удивления, когда спустя всего лишь пару минут мы выезжаем на знакомую развилку, от которой к моему дому рукой подать. Я точно это знаю, несколько раз я ездила здесь на такси.
— Сейчас налево или направо? — спрашивает Артур, мельком бросая взгляд на электронные часы в машине. Три пятнадцать. Кажется, он все рассчитал — и весь его путь, учитывая время, чтобы забросить меня, не превысит как раз тех двадцати минут, которые могло занять непредвиденное увеличение маршрута.
— Направо, — отвечаю я и тут же ловлю себя на мысли — а откуда он знает, где я живу? Нет, понятно, точного адреса я не называла, и, подтверждая мои размышления, он снова задаёт вопрос, куда ехать. Но само расположение района, главное направление? Это не жилой квартал, а те самые выселки, куда ненавидят ездить таксисты — и Артур сходу свернул именно туда.
Что происходит?
— Так-так, колись. Откуда ты знал, куда меня везти? Что еще ты знаешь обо мне из того, что, я думаю, ты не знаешь? — в свете фар в конце дороги предстаёт мое жилище, похожее на каменного истукана посреди поля, заросшего колючками и сорняками. Совсем не пряничный домик принцессы, скорее заброшенный замок чудовища.