Никола Тесла – вампир. Сумеречный гений

Ксувани Эдона

На этом фоне то, что лабораторное оборудование не было застраховано, казалось Тесле мелкой неприятностью.

Юридически лаборатория принадлежала компании «Тесла электрик», которой владели Тесла и Альфред Браун. Получив в свое время знаменитый вестингаузовский миллион, Тесла половину отдал Брауну, а на остальные деньги оснастил лабораторию. Теперь ни у компании, ни у самого Теслы денег не осталось. На доходы с патентов вполне можно было прожить, но о том, чтобы оснастить на них такую же лабораторию, не было и речи.

Тесла встретил несчастье с гордо поднятой головой. Когда журналисты прямо на пожарище набросились на него с расспросами, он ответил, что помнит все свои изобретения во всех подробностях, в записях не нуждается и, разумеется, твердо уверен, что все это будет воссоздано в ближайшем же будущем в новой лаборатории. Безвозвратно погибли лишь кое-какие личные вещи,

добавил он. Тесла имел в виду скульптурный портрет матери, который он постоянно держал на рабочем столе, и письма родных.

Когда же ему намекнули на появившиеся в городе слухи, что-де лабораторию подожгли свои же сотрудники, подкупленные Эдисоном, Тесла искренне возмутился и заявил, что Эдисон, порядочный человек и великий изобретатель, никогда не опустился бы до подобной подлости.

О пожаре писали во всех газетах. Чарльз Дана, журналист из «Нью-Йорк Сан», озаглавил свою статью «Несчастье для всего мира». «Гибель мастерской Николы Теслы со всем ее удивительным содержимым – не просто личная трагедия, – писал он. – Это несчастье для всего мира. Не будет преувеличением сказать, что можно по пальцам одной руки пересчитать ныне живущих людей, которые больше значат для человечества, чем этот молодой джентльмен. Едва ли найдется даже один такой человек». Знакомые и коллеги писали ему сочувственные письма, управляющий компании «Вестингауз Электрик» прислал несколько установок, оставшихся после Чикагской выставки.

Тесла не позволил себе ни на секунду опустить руки и лишь вскользь жаловался на «некоторый упадок сил». Тем же вечером он взялся за восстановление записей и чертежей, а вскоре нашел подходящее помещение для новой лаборатории на Ист-Хьюстон стрит, 46–48.

Оборудование он заказал в компании «Вестингауз Электрик». «Относительно цены полностью полагаюсь на честность ваших сотрудников, – написал он в руководство фирмы и добавил: – Полагаю, в этой стране еще есть джентльмены, которые верят в загробную жизнь». Неизвестно, верили сотрудники Вестингауза во что бы то ни было, однако счета за сгоревшие на Пятой авеню арендованные приборы они Тесле прислали и отсрочки платежей за новое оборудование не предоставили. Между тем компания совсем недавно заключила два новых контракта на основе патентов Теслы и вполне могла бы простить ему долг в несколько тысяч долларов.

Нежданное спасение

Лаборатория заработала спустя всего четыре месяца – в июле 1895 года, а уже к осени работа в ней шла прежними, как до пожара, темпами. Интересно, что пока она не была готова, Тесла некоторое время работал в лабораториях Эдисона, который тоже публично выразил ему сочувствие. В своих воспоминаниях Тесла пишет о случившемся сухо и немногословно: «Успех неизменно сопутствовал работе до тех пор, пока мою лабораторию не уничтожило пожаром в 1895 году. Это бедствие во многом отбросило меня назад, и в тот год большую часть времени мне пришлось посвятить планированию и восстановлению. Однако, как только позволили обстоятельства, я вернулся к работе».

Создание новой лаборатории оказалось возможным благодаря помощи Эдварда Дина Адамса, который выделил Тесле средства из капитала Ниагарской компании. Технический гений Теслы произвел на Адамса сильнейшее впечатление, и он предложил ему заручиться поддержкой Джона Пирпонта Моргана, финансировавшего постройку Ниагарской гидроэлектростанции. И тут Тесла повел себя необъяснимо: он отказался. Это было крайне недальновидно и непрактично – но Тесла никогда не был дальновидным и практичным. В этой критической ситуации он не прислушался и к советам своих помощников обнародовать какое-нибудь изобретение, которое принесло бы немедленную коммерческую выгоду. Тесла всегда рассчитывал на справедливость мироздания, на то, что человечество в благодарность за великие изобретения непременно наградит его миллиардами, стоит лишь подождать.

Пожар в лаборатории был для Теслы тяжким ударом – но вовсе не концом света. Кроме всего прочего, на волне всеобщего сочувствия с новой силой вспыхнула конкуренция между Теслой и Эдисоном (по не зависящим от Теслы причинам) – более того, между «Дженерал Электрик» и «Вестингауз Электрик». Масла в тлевший огонь подлили, как часто случается, журналисты. В апреле один из них заявил, что заслуги Теслы перед человечеством бесспорно больше, чем заслуги Эдисона, после чего в прессе разгорелась жаркая дискуссия. В мае Тесла с Эдисоном встретились на Национальной электрической выставке в Филадельфии, где было зафиксировано очередное рекордное достижение: переменный ток при помощи установок Теслы удалось передать на восемьсот километров. Перфекционист Тесла, однако, был недоволен тем,

что передали лишь небольшое количество энергии – страховые компании опасались аварий на линии электропередач, поэтому пришлось осторожничать. А Эдисон открыто признал преимущества переменного тока и поздравил Теслу с тем, что тот нашел ответ на главный вопрос, мешавший передавать электроэнергию на большие расстояния. Рекламная кампания в пользу постоянного тока, которую вела фирма Эдисона вот уже много лет, оказалась совершенно несостоятельной. «Дженерал Электрик» даже обратилась к компании «Вестингауз Электрик» с предложением, которое еще недавно казалось фантастическим – объединить патенты, но для этого надо было, во-первых, чтобы Вестингауз на это согласился – а он не спешил, – а во-вторых, ликвидировать те дочерние предприятия «Дженерал Электрик», которые использовали аппаратуру Теслы без лицензии. Эдисон еще держался на плаву исключительно благодаря Ниагарскому проекту – а одному Вестингаузу вести его было не по силам, поэтому многие, и в том числе Коммерфорд Мартин, были уверены, что вот-вот будут принесены публичные извинения и воцарится безмятежный мир и согласие. Но хотя общество уже единодушно признало, что именно Ниагарский водопад обуздали именно творения Теслы, денег это изобретателю не принесло. А между тем Вестингауз задумал новый проект – электролокомотив, попросту говоря, электричку. Тесла узнал об этом из третьих рук.

В это трудное время Вестингауз обошелся с Теслой несправедливо. Он не просто счел нужным потребовать плату за погибшее в огне оборудование, словно бы забыв, кому обязан своим процветанием, – он еще и не заплатил ученому ни гроша за использование двигателя переменного тока на транспорте, что, безусловно, выходило за рамки их прежних договоренностей.

Между тем Эдвард Дин Адамс выделил Тесле сорок тысяч долларов, и это позволило ему работать около трех лет. Весной 1897 года Тесла наконец собрал устройство для беспроводной связи и испытал его – столько времени у него ушло во многом потому, что никаких готовых деталей, разумеется, не было, ему пришлось все изготавливать в собственной мастерской. Если бы не пожар, он бы сделал это намного раньше.

В 1896 году он построил в окрестностях Нью-Йорка небольшую передающую радиостанцию (тогда это сооружение, конечно, так еще не называли), которая могла транслировать сигнал на расстояние в 30–40 км с частотой в 2 мГц – дотоле недостижимой. Испытания заключались в том, что Тесла установил на небольшом суденышке приемник и отправил его в плавание по Гудзону километров на сорок от Хьюстон-стрит: разумеется, передачу можно было осуществить и на более далекие расстояния, но для первой демонстрации этого было вполне достаточно. Сенсации испытания не вызвали – Тесла всего-навсего дал летом 1897 года небольшое, очень сдержанное интервью журналу «Электрикал Ревью». Тесла хотел сначала получить патент, а это было бы невозможно при преждевременной огласке, и, кроме того, опасался пиратов – ведь изобретения крали у него или пытались украсть уже не раз и не два, – поэтому в подробности не углублялся; а журнал «Электрикал Ревью» – отнюдь не желтая пресса – не хотел без достаточных оснований заманивать читателя чересчур радужными перспективами.

Тесла запатентовал свое долгожданное детище в сентябре 1897 года – по сути дела, это патенты на современное радио в том виде, в каком мы пользуемся им и в наши дни. Теперь можно было рассказывать об изобретении кому угодно. А еще – заявлять в интервью на первых страницах газет и журналов о том, что теперь человечеству по плечу наладить связь даже с марсианами. И о том, что побочным продуктом системы беспроводной связи стали радиоуправляемые автоматы.

«Разумные автоматы»

В начале осени 1898 года открылась ежегодная электротехническая выставка в Мэдисон-сквер-гарден. Экспонаты Теслы, как всегда, привлекли особенно много публики. В центре выставочного зала был большой бассейн с причалом, у которого стояла лодочка, украшенная электрическими лампочками и стерженьком-антенной. Это и было первое в истории радиоуправляемое судно. Изобретатель подавал своему творению сигналы с пульта управления, и суденышко плавало по бассейну, красиво мигая лампочками и выделывая сложные вензеля. На это изобретение Тесла получил несколько патентов – и в США, и за границей, в том числе и в России; о нем писали и в специальных, и в популярных газетах и журналах. Тесла прекрасно понимал все значение своего изобретения и предвидел, что его можно будет использовать в самых разных сферах – от промышленности и торговли до производства вооружений. В сущности, от радиоуправляемого суденышка было полшага до создания радиоуправляемой торпеды, но эти полшага Тесла делать не стал.