Никола Тесла. Изобретатель тайн
Шрифт:
У основания здания глубоко под землей по ходу винтовой лестницы была прорыта сеть туннелей. Они расходились в разные стороны, словно спицы в колесе. В шестнадцати из них были проложены железные трубы, тянущиеся из центральной шахты на расстояние около сотни метров. Затраты на эти «земные зажимы» оказались значительными, поскольку Тесла сконструировал «специальные машины, способные проталкивать трубы, одну за одной» в толщу земли. Также в колодце находились четыре отделанных камнем коридора, каждый из которых постепенно поднимался на поверхность. Передвигаться по ним можно
Зачем были созданы эти катакомбы, до сих пор доподлинно неизвестно. На предсмертном допросе Тесла тоже умолчал о них. Впрочем, в свете его последнего признательного заявления это не имело значения.
Январь, 1943 год
Гостиница «Нью-йоркер»
— Я горжусь тем, что в конце концов мне удалось проверить свою идею. Я добился успеха! — Старик потянулся за сигаретой. — Пусть это случилось позже, но я успел поразить цель…
Пачка неожиданно выскользнула из руки и упала на пол.
Изумленный старик некоторое время разглядывал руку, затем перевел взгляд на пачку. Такое случилось с ним впервые. Он не рискнул наклониться, напротив — нарочито бодро поднялся, лихорадочно одернул домашний халат, накинутый на белоснежную сорочку с повязанным галстуком-бабочкой, и, презирая потомков, почти строевым шагом направился в спальню.
Там с трудом открыл окно и дрожащими руками насыпал на подоконник хлебные крошки.
Раскрытое окно, по-видимому, послужило голубям, обитавшим на крышах соседних небоскребов, сигналом к трапезе. Они стремглав ринулись вниз, устроили свалку возле подоконника. Особо нахальные твари безбоязненно влетали в комнату, кормились прямо из рук старика. Пытаясь прорваться к самым вкусным крошкам, застрявшим на ладони, они отчаянно дрались крыльями.
Старик повеселел:
— Я кормил голубей годами. Я кормил их в Хорватии, Будапеште, Париже, в Колорадо-Спрингс и здесь, в Нью-Йорке. Я кормил их тысячами, может и больше, кто может сосчитать?..
Старик ожил, его глаза заблестели — общение с голубями возвращало его к жизни. Энтузиазм прибавило и воспоминание о необычной аппаратуре, с которой ему посчастливилось работать в Уорденклифе.
— Это были гигантские сооружения. Трудно поверить, но полюс большой катушки главного трансформатора возвышался над землей на 61 метр. Полюсом служил медный купол.
О-о, это было самое изумительное сооружение на свете. Такого рукотворного гриба никто не мог соорудить, его диаметр составлял пятнадцать метров, высота выше трех… С таким вооружением можно выходить на бой.
И я вышел!
Я победил!
Никто из потомков не посмел перебить старика, нам хватило такта ограничиться усмешкой. Видал бы он гриб, венчающий взрыв атомной бомбы, сброшенной на Хиросиму! Не с экспериментов ли в Уорденклифе на Земле началась мода на рукотворные грибы?
— Потенциалы, которые мне удавалось
Это было красиво и безопасно — что-то вроде гигантского циркового аттракциона, разворачивающегося под низким, затянутым тучами небом. Но попробуй объяснить это людям.
Я устал объяснять.
Мне жалко только голубей. Их ужас был непередаваем, поэтому я никогда не кормил их вблизи Уорденклифа.
В память о Марии.
Это была удивительная птица, белая со светло-серыми пятнами на крыльях. Я сразу отметил необычный узор на ее оперении. Я мог узнать ее повсюду, и она также могла найти меня где угодно. Трудно поверить, но стоило мне только вспомнить о ней, окликнуть ее, и она прилетала. Мы чувствовали друг друга. Я любил ее.
Да, я полюбил эту птицу, как мужчина способен полюбить женщину, и она тоже любила меня. Когда она хворала, я сразу узнавал об этом. О ее страданиях мне подсказывала душа, и тогда я уходил в страну-фантазию. Я погружался в ослепительный белый свет, и, когда сияние ослабевало, она оказывалась рядом.
Мария прилетала в мою комнату, и я сутками ухаживал за ней, пока она не выздоравливала. Она поведала мне много интересного о жизни в небесах, где всем заправляет Гиблое облако. Эта голубка была радостью моей жизни. Пока она нуждалась во мне, все остальное было неважно.
Старик, словно пытаясь вспомнить что-то очень важное, о чем необходимо сообщить здесь и сейчас, принялся тереть виски, затем торопливо заходил по спальне.
Потомки затаили дыхание.
Это было так по-человечески — любить птицу или иное животное. Этому можно научиться только на Земле. Это возвышало и давало надежду, что мы кому-то нужны в этой в жизни, в этой Вселенной.
Даже электричеству, если оно не будет пытаться навязать нам свою волю.
— В сентябре 1902 года башня достигла своей полной высоты — 180 футов (примерно 57 метров). Оставалось только сделать купол, но деньги кончились. Мне пришлось свернуть работы и уволить многих строителей. Я продал свой последний участок земли за 35 000 долларов, но даже эти средства не спасли меня. Правда, мне удалось сохранить основную команду, оплатить жилье и, конечно, шеф-повара из «Уолдорфа», который по-прежнему приезжал в Уорденклиф по определенным дням и готовил мне обед.
Я также позаботился о том, чтобы заснять внутренние помещения станции, а также все приборы и образцы различных электронных трубок, которыми я оборудовал лабораторию и аппаратный зал. Это более тысячи штук.
Затем в атаку пошли кредиторы.
Только Вестингаузу я задолжал около 30 000 долларов, затем телефонная компания потребовала рассчитаться за установку столбов и линий для связи Уорденклифа, а Джеймс Уорден хотел получить деньги за свою землю.
Средств катастрофически не хватало, однако у меня и в мыслях не было сдаваться. Любой ценой я пытался подсоединить свой передатчик к источнику энергии и провести пробный запуск.