Никола зимний
Шрифт:
Тулуп лично повел его знакомиться с непосредственным начальником. Маленький кабинет, заставленный по углам коробками, коробочками и рулонами, совсем не казался захламленным. Угадывалось, что при необходимости хозяин сразу достанет нужную коробку.
– Вот вам, Анатолий Петрович, столяр-краснодеревщик, введите в круг обязанностей – и можете смело запрягать. Вы же сами жаловались, что работы невпроворот.
Дождавшись, когда Тулуп выйдет из кабинета, хозяин, не вставая из-за стола, мрачно выговорил:
– Что же вы, уважаемый товарищ столяр-краснодеревщик,
Уверенный, что командировка была обговорена заранее, он растерялся, не зная, как оправдываться и стоит ли, чтобы не сболтнуть лишнего, но начальник не выдержал игры, засмеялся и шагнул к нему.
– Шутка. Я в курсе, кто тебя рекомендовал и где ты прогуливал. С улицы к нам не попадают.
Первое, что бросилось в глаза: аккуратный серый костюм с жилеткой, ботинки, начищенные до блеска, и очень белые зубы.
– Зовут меня Анатолий Петрович, это если при начальстве, а при работе просто Петрович. Работа у нас такая, забота наша простая. Видел по телевизору, как Рязанов в гостях у Ельцина шуруп задницей почувствовал.
– Я редко смотрю.
– Был такой прецедент. Наш губернатор пока не Ельцин, но подобного не простит. Остальное начальство – тем более. Так что бери по вечерам ключи на вахте, я распоряжусь, чтобы давали, и досконально осматривай мебель, чтобы не шаталась и не скрипела. Мебелишка-то старая, с советских времен. Каждый новый начальник, заняв кабинет, планирует ремонт, а сделать не успевает. Последнее время большая текучка кадров.
Потом провел его в рабочую каптерку познакомить с напарником, но того на месте не было. Краем глаза Никола осмотрел инструмент и удивился, что в таком солидном заведении стамеска в зазубринах, а у молотка сосновая рукоятка в потеках смолы.
– Дедушка где-то по территории ползает, – объяснил Петрович, – он у нас ветеран. Я здесь тринадцать лет, а он раньше меня устроился. Пенсию госслужащего заработал, потому что лишнего не болтает. Пункт из должностной инструкции. Но ты, как мне рекомендовали, мужик надежный. Надеюсь, сработаемся, а если еще и северной рыбкой угостишь…
– Какой базар, завтра же привезу.
Набрал большой пакет отборного хариуса и большой кусман таймешатины положил. Удивил Петровича.
Обслуживали здание человек двадцать, не больше. Электрики, компьютерщики – особые спецы со своим гонором. Напарник Данилыч с ними не дружил, ну и он, за компанию, в друзья к ним не навязывался, даже по имени знал не всех.
– Ты поосторожнее с ними, – предупредил Данилыч, – наверняка кто-то постукивает. Здесь это принято, снизу доверху, интеллигенция, так сказать.
Не верилось. Не привык он к такой осмотрительности в отношениях ни в тайге, ни на заводе. Правда, и народ там был другой. Да и здесь глухого молчания не замечалось. Вечером заглянул в ларек пива выпить, а там парень из компьютерщиков. Сам подошел. Разговорились. Он и просветил, что больше половины обитателей серого дома шарится в рабочее время по сайтам с голыми девицами. Даже дамочки не гнушаются порнухой. Или сидят перед компом с умным видом, а сами пасьянсы раскладывают. Он рассказал про это Данилычу.
–
В один из понедельников Петрович позвал к себе и предупредил, что для деликатного поручения. Это означало, чтобы помалкивал. «Уж не связано ли с парнем из пивной?» – подумал он.
– Дождись вечером, когда уйдут из двадцать седьмого кабинета, и врежь новый замок.
– Заедает, чё ли?
– Заедает, и очень сильно. Человека уволили, а он продолжает ходить на работу.
– Может, надеется, что остынут?
– Не остынут. Хозяину донесли. Разорался и велел срочно заменить замок, иначе и меня погонит. Сделаешь, а утром отдашь ключи лично мне. Хочу посмотреть, как он будет возле двери психовать.
Караулил до восьми вечера. Увидел, как запирает кабинет. Солидный с кожаным портфелем и приятным, умным лицом. Ключи на вахту не сдал. Зачем ему эта игра? Важные документы наверняка давно изъяли, секретные копии снимать не с чего. Неужели хочется лишний день посидеть в высоком кресле, но, скорее всего, прячется от жены, не хочет признаваться, что выгнали. Кто их поймет, этих госслужащих! О возможных мелких командировочках Петрович предупредил еще в первые дни. При случае отправлял в квартиры больших (и не очень больших) начальников заменить кран, повесить картину или мебель передвинуть, и предупредил, чтобы на чаевые ни в коем случае не намекать, а если будут предлагать – отказываться. Да и не шибко-то предлагали. Все эти работы учитывались в премиальных, и недоработки – тоже.
Новая командировка в один день не укладывалась. Требовалось отделать лоджию в новой квартире.
– Тетка строгая и на хорошем счету. Губернатор ее ценит, шикарную квартиру в кирпичном доме дал, но отделку лоджии она забраковала. Потребовала заменить рейку на кедровую, так что материалы поедешь отбирать сам.
Ожидал увидеть суровую тетку в толстых очках, а серьезная финансистка оказалась моложавой блондинкой в юбке выше колен. Но когда привела его в лоджию и стала указывать на щели между рейками, плохо подогнанные стыки и выпавшие сучки, прорезался брезгливый начальственный голос. Пожеланий о качестве не предъявляла, уверенная, что для нее халтурить не посмеют.
– А куда старую рейку девать?
Посмотрела, не понимая, о чем спрашивают. Пожала плечами.
– На свалку, наверное.
Везти домой было ближе, чем на свалку. Обмерил свою лоджию. На стены хватало, а на потолок требовалось добавить. Когда заказывал рейку для хозяйки, как и любой мастер, брал с запасом, экономить на хозяйском материале себе дороже, всегда случается какой-нибудь строительный косяк – без резерва оставаться рискованно. Если вдруг не хватит, придется объяснять, куда потратил. Лишние вопросы, несправедливые подозрения. С запасом не наглел, но по врожденной привычке не шиковал материалом, и в конце работы остались лишние рейки. А это уже другие вопросы. Чтобы избежать ненужных объяснений, решил увезти остаток на свою лоджию. Но обсчитался. Последние штрихи в отделке всегда требуют больше времени и больше материала. Поехал домой забирать. Рейки, пролежавшие ночь в собственной квартире, казались уже своими.