Николай и Александра
Шрифт:
На Пасху император подарил супруге изготовленное фирмой Фаберже яйцо с миниатюрными портретами всех царей и императриц Дома Романовых, в рамках с двуглавыми орлами. Внутри был сюрприз – глобус из вороненой стали, на котором золотом были инкрустированы две карты Российской империи, одна в границах 1613-го, другая – 1913 года. В мае 1913 года императорское семейство отправилось по стране тем же маршрутом, каким следовал от родовой вотчины до престола юный Михаил Романов, первый царь династии. В районе Верхней Волги, там, где великая русская река поворачивает к северо-западу от Москвы, царская семья села на пароход и отправилась в Кострому, на родину Романовых, где в марте 1613 года шестнадцатилетнего Михаила уведомили об избрании его царем. А. А. Вырубова писала: «Прибытие на Волгу сопровождалось необычным подъемом духа всего населения. Народ входил в воду по пояс, желая приблизиться к царскому пароходу». Великая княгиня Ольга Александровна вспоминала: «Повсюду, где бы мы ни
Но самые главные события состоялись в Москве. В тот июньский погожий день небо было голубым и безоблачным. Находясь в десятке метров впереди своих лейб-казаков, император ехал верхом. На Красной площади он спешился и, следуя за вереницей иерархов церкви, читавших молитвы, вошел в Кремль. Императрице и наследнику, которые ехали за государем в открытом автомобиле, последние несколько сотен метров пришлось тоже идти пешком. «Цесаревича нес на руках лейб-казак, – вспоминал Коковцов. – Когда процессия остановилась, я услышал сочувственные возгласы при виде бедного беспомощного ребенка, наследника престола Романовых».
Когда торжества остались позади, государь и императрица пришли к различным выводам. По мнению Александры Федоровны, реакция простых людей явилась неоспоримым свидетельством связи царя с народом. «Вы сами можете убедиться, какие трусы эти государственные министры, – заявила она одной из своих фрейлин. – Они постоянно твердят государю о революционной опасности. А на самом же деле – сами видите – стоит нам только появиться, и сердца подданных тотчас принадлежат нам». В императоре же празднества пробудили желание отправиться в глубь России. Ему захотелось вновь совершить путешествие по Волге, побывать на Кавказе, возможно, и в Сибири. Великая княгиня Ольга Александровна впоследствии писала: «Видя эти восторженные толпы, кто бы мог подумать, что меньше чем через четыре года само имя Ники смешают с грязью?» Даже Коковцов, полагавший, что министров и членов Государственной думы незаслуженно обошли вниманием, признавал, что торжества прошли с успехом. «Предполагалось, что путешествие царя будет семейным торжеством, – писал он. – В ближайшем кругу государя понятие правительства, его значения, как-то стушевалось, и все резче и рельефнее выступал личный характер управления государем, и незаметно все более и более сквозил взгляд, что правительство составляет какое-то „средостение“ между этими двумя факторами (царем и народом), как бы мешающее их взаимному сближению… [Возникла] идея величия личности государя и вера в безграничную преданность ему, как помазаннику Божию, всего народа… В ближайшее окружение государя… внедрялось сознание, что государь может сделать все один, потому что народ с ним… Министры, не проникнутые идеей… абсолютизма, а тем более Государственная дума… – все это создано для обыденных дел, и чем дальше держать этот аппарат от государя, тем менее вероятности возникнуть… возражениям, напоминающим о том, чего нельзя более делать так, как было, и требующим приспособляться к новым условиям, уменьшающим былой престиж… „царя московского“, управляющего Россией, как своей вотчиной».
Начало династии Романовых положил брак, заключенный в 1547 году. Невестой была Анастасия Романова, представительница известной московской семьи бояр. Женихом – семнадцатилетний великий князь Московский Иван IV, только что провозгласивший себя царем всея Руси. Невесту царь Иван IV выбирал своеобразно. Велев выстроить две тысячи девушек, он принялся их разглядывать. Больше всех пришлась ему по душе юная Анастасия, дочь вдовы Захарьиной. Покойный муж ее, Роман Юрьевич, был окольничьим, а свекор – боярином Иоанна III. Царь горячо полюбил молодую жену. Когда десять лет спустя она скончалась, он заподозрил, что ее отравили. Горе [52] превратилось в гнев, возможно, в безумие. Царствование этого государя ознаменовалось такими жестокостями и кровопролитиями, что он получил прозвище Ивана Грозного. У него была привычка ходить с посохом с острым наконечником, которым он поражал неугодных ему царедворцев. Когда восстал Новгород, грозный царь велел окружить город и пять недель сидел на троне под открытым небом, наблюдая, как мучили и убивали шестьдесят тысяч новгородцев.
52
Это не помешало Ивану Васильевичу через неделю начать искать себе новую невесту и предаться разврату, непристойным игрищам и расправам над невинными людьми.
Разрываясь между добрыми и злыми делами, царь нередко заводил разговор о своем намерении отречься от престола. И он было действительно удалился в монастырь, где предавался мерзким развлечениям, жестоким казням, терзаемый угрызениями нечистой совести. Снова
53
Под Кроновыми жертвами царь Иван Грозный имел в виду казни бояр как отмщение за гибель его жены. (Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. М.: Наука, 1993. С. 406.)
Преемником царя стал его кроткий сын Федор Иоаннович, которого, в свою очередь, сменил регент Борис Годунов, правивший страной пять лет. С кончиной Годунова к российскому престолу ринулись полчища претендентов и самозванцев. Начался период, известный в русской истории как Смутное время. Был момент, когда на российский престол претендовал даже сын польского короля. Польское войско вступило в Москву, заняло Кремль и сожгло остальную часть города. Осаждаемые русскими в течение полутора лет, поляки питались трупами своих земляков. В ноябре 1612 года Кремль пал. В России, где царя не было три года, собрался избирательный, или Земский собор, для избрания нового царя.
Выбор пал на шестнадцатилетнего Михаила Романова, находившегося в отдаленном родстве с Иваном Грозным: он был внучатым племянником сурового царя. Но юный Михаил Федорович оказался единственным кандидатом на престол, который устраивал все соперничающие партии. В холодный, ветреный день 13 марта 1613 года в Кострому съехалось посольство от бояр, духовенства, малопоместного дворянства, купцов, ремесленников и крестьян, представлявших все сословия и все города России, чтобы известить Михаила о том, что он избран царем. Марфа, его родительница, не выказала ни малейшей радости. Она заявила, «что ни ему, ни кому другому не лестно занять престол после того, как стольким царям изменяли, оскорбляли их или убивали те же самые, кто теперь избрал им преемника» [54] .
54
Валишевский К. Смутное время. М.: ИКПА, 1989. С. 405.
Выборные признали ее правоту и заявили, что теперь все они наказаны и что к согласию пришли представители всех городов. Поколебавшись, Михаил согласился, и 11 июля 1613 года в Кремле состоялась коронация первого царя из Дома Романовых.
Самым знаменитым представителем династии был внук Михаила Федоровича, царь Петр I. Став царем в 1689 году, Петр Алексеевич правил тридцать шесть лет. С отрочества Петр проявлял интерес к Европе. Подростком он избегал Кремля и играл на окраине города с тремя товарищами – шотландцем, немцем и шведом. В 1697 году Петр Алексеевич оставил пределы России и под вымышленным именем в течение полутора лет путешествовал по странам Западной Европы. Сохранить свое инкогнито царю оказалось сложно: был он саженного роста, его сопровождала свита из двухсот пятидесяти человек, в том числе карликов и шутов. Говорил он по-русски, манерами отличался ужасными. Восхищенный искусной работой анатомов, которую Петр наблюдал в анатомическом театре Лейдена, он заметил брезгливые взгляды на лицах придворных. Царь тотчас приказал им подойти к анатомическому столу и рвать зубами мышцы у трупов.
Вернувшись в Россию, Петр круто повернул страну лицом к Западу. Собственноручно брил длинные бороды, обрезал кафтаны боярам. Чтобы привить придворным правила личной гигиены, заявил, что дамы и кавалеры, не снимающие перед сном обуви, будут обезглавлены. Вооружившись приобретенными за рубежом щипцами, рвал зубы зазевавшимся подданным, попавшимся под руку. После того как Санкт-Петербург стал, по его мнению, пригодным для проживания, дав боярам сутки на сборы, он приказал им перебраться в северную столицу.
Не было ни одной области в жизни страны, которой не коснулась бы рука царя-новатора. Помимо новой столицы, он создал новую армию и флот, основал Академию наук. Упростил азбуку и редактировал первую русскую газету. Наводнил Россию новыми книгами, новыми идеями, словами и титулами, заимствованными, главным образом, из немецкого языка. Древней русской культуре и религии он нанес такой ущерб, что Православная Церковь считала его антихристом. Несмотря на все свои передовые взгляды, Петр сохранил все замашки самодержца былых времен. Подозревая, что его сын и наследник, царевич Алексей Петрович, замышляет против него заговор, Петр отдал собственное чадо в руки палачей.