Николай II. Дорога на Голгофу. Свидетельствуя о Христе до смерти...
Шрифт:
Между тем, несмотря на эти указания, стрельба с первых же выстрелов приняла беспорядочный характер, а действия убийц поражают в первую очередь непрофессионализмом, словно ими были люди, в первый раз взявшие в руки оружие. Между тем мы хорошо знаем, что на самом деле все обстояло наоборот. Если под «латышами» имелись в виду действительно латышские стрелки, то это были опытные и хорошие солдаты, прошедшие фронты Германской войны. Если же под «латышами» подразумевалась специальная карательная команда, как не без оснований считает И. Ф. Плотников, то тем более это должны были быть, говоря сегодняшним языком, профессиональные киллеры. Во всяком случае, ни первые, ни вторые не стали бы вести себя так бездарно. А убийство
Особенно поражает то обстоятельство, что по убиваемым было выпущено около 550 пуль! Именно такое количество приводится в последнем исследовании И. Ф. Плотникова «Заявки от 17 июля в „военный комиссариат“ о выдаче „нагановских“ патронов 520 штук и маузера 4 обоймы создают представление о том, сколько было израсходовано боеприпасов командой преступников. Речь шла о трех десятках патронов, а в целом — примерно 550». [1216]
В этой связи примечателен диалог, который произошел между Летеминым и Стрекотиным. Летемин рассказывал, что, после того как узнал об убийстве, он спросил Стрекотина: «„Пуль ведь много должно оставаться в комнате?“, и Стрекотин мне ответил: „Почто много? Вон служившая у Царицы женщина закрылась от выстрела подушкой, поди, в подушке пуль много застряло“».
Тот же Летемин показал, что 17 июля он зашел в комнату, где был произведен расстрел, и обнаружил, «что пол был чист. На стенках также никаких пятен я не обнаружил. В задней стене, на левой руке от входа, я заметил три дырочки глубиной с сантиметр каждая. Больше никаких следов стрельбы я не видел. Осмотр я производил уже вечером и торопился, боясь, что ктолибо из начальства заметит, что я интересуюсь этим делом. Следов пуль или штыковых ударов на полу осмотренной мною комнаты я не заметил, хотя повторяю, что осмотр я делал беглый, наспех». [1217]
Конечно, к показаниям Летемина надо относиться с большой осторожностью. Во-первых, он действительно мог многого не заметить, а во-вторых, сознательно утаить некоторые детали, особенно если он почувствовал в состоявшемся ранее допросе его Кирстой, что последний не верит в убийство Царской Семьи и полагает, что она была вывезена из Екатеринбурга. Но тем не менее совершенно сбрасывать со счетов его показания нельзя.
Но здесь следует задуматься: а могла ли быть реальной подобная картина убийства?
Из «воспоминаний» и показаний соучастников преступления выходит, что расстрел был осуществлен в течение 15 минут. Перед нами встает вопрос: возможно ли было из имевшихся видов оружия выпустить такое количество пуль за такой отрезок времени?
Для этого для начала надо проанализировать краткие характеристики того оружия, которое, по их словам, использовали убийцы.
Убийцы уверяют нас, что в основном они использовали наганы. Следствие действительно обнаружило в расстрельной комнате в основном пули от наганов. Уже сам по себе выбор именно этого оружия для убийства Царской Семьи вызывает удивление. В основном спецчасти ВЧК в 1918 году были вооружены автоматическим пистолетом маузер К-96. Безусловно, для убийства маузер был удобнее нагана по своим техническим характеристикам, так как наган был лучше приспособлен для боевых действий с вооруженным противником, а не для карательных акций. (Наган имеет малую пробивную и останавливающую способность из-за тупой головки пули.)
Револьвер системы бельгийского оружейника Лео Нагана образца 1895 года состоял на вооружении русской армии перед Первой мировой войной и во время войны. В 1915 году револьвер был незначительно модифицирован. Вот основные тактико-технические характеристики револьвера
Калибр 7,62 мм
Начальная скорость пули 272 м/с
Вес с барабаном без патронов 0,795 кг
Вес со снаряженным барабаном 0,880 кг
Общая длина 235 мм
Емкость барабана 7 патронов
Боевая скорострельность 7 выстр./15–20 сек
Несмотря на свои достоинства, револьвер образца 1895 года был чересчур сложен. Он медлителен при снаряжении — надо откинуть шомпол, открыть дверцу барабана, последовательно выбить стреляные гильзы и так же последовательно заполнить каморы новыми патронами. Поэтому в чрезвычайной ситуации можно рассчитывать только на семь патронов в барабане. Еще один недостаток — малое останавливающее и пробивное действие пули. В этом повинны и малый калибр (7,62 мм), и низкая скорость.
Кроме того, есть и чисто конструктивные причины, по которым выстрел из нагана требует усилий. Поэтому меткая стрельба с самовзводом возможна только в упор. Армейский наган трудно назвать карманным, ствол у него длинный, поэтому его старались всячески укорачивать, что сказывалось на прицельности стрельбы. В модели образца 1915 года снижена жесткость рамки из-за уменьшения ее толщины для размещения стойки откидного барабана. Откидывание барабана вправо менее удобно, чем влево. Острая и высоко расположенная над рукояткой спица курка затрудняет извлечение оружия изпод одежды. (Вспомним, как нас уверяли, что Юровский извлекал наган из кармана брюк.)
Таким образом, если бы огонь по Узникам дома Ипатьева велся исключительно из наганов, то, для того чтобы выпустить из них 500 пуль, убийцам понадобилось бы 70 с лишним наганов либо 700 патронов! Таким образом, каждый убийца должен был иметь при себе не менее 6 наганов либо постоянно перезаряжать один. Ни то ни другое практически нереально. При постоянной перезарядке убийство растянулось бы минимум на час. Уже не говоря о том, что это трудно практически, такая растянутость убийства еще и опасна для самих убийц, так как успех любого преступления заключается в быстроте и надежности осуществления преступного замысла. Кроме того, такая растянутость абсолютно не соответствовала ситуации, была ненужной и непрактичной, особенно если учесть уверения убийц в их стремлении сделать все быстро, «бескровно» и секретно.
Если мы рассмотрим характеристики другого оружия, которое, как нас хотят заверить, применяли убийцы, то мы получим в принципе ту же картину, что и с наганом.
Автоматический пистолет маузер К-96 имеет несколько разновидностей, связанных с различным калибром пули. Нас интересует модель образца 1912 года, которой, скорее всего, могли пользоваться убийцы.
Калибр 7,63 мм
Длина (без приклада) 290 мм
Длина ствола 140 мм
Емкость магазина 10 патронов
Начальная скорость пули 430 м/с
Скорострельность 30 выстр./мин
Прицел давал возможность пистолету стрелять до 1000 м, но реально дальность эффективной стрельбы маузера К-96 была до 200 м. Заостренная вверху мушка требовала очень хорошего глаза для прицеливания даже на средних дальностях. Масса пистолета и смещение его центра тяжести вперед требовали сильной руки, но они же способствовали более кучной стрельбе. На задней части рукоятки имелись пазы для присоединения деревянной кобуры-приклада. Патрон с бутылочной гильзой делал пистолет достаточно мощным (с 25 м пуля 7,63-мм патрона пробивала 8 дюймовых сосновых досок), а тяжелый ствол обеспечивал не только хорошую баллистику, но и исключительно высокую живучесть оружия.