Николай II
Шрифт:
При дворе Романовых стычки и семейные ссоры были делом частым. Великие князья, дяди нового царя, отличались неистовым, необузданным нравом, однако во время царствования Александра III им приходилось контролировать себя.
При молодом Николае II, с его мягким характером и «глазами газели», их больше ничто не сдерживало. Они могли теперь менять жен, овладевать теми женщинами, за которыми волочились. В ближайшие за коронацией недели Николай Николаевич получил развод у Анастасии Лейхтенбергской; Михаил, брат Николая II, отбил жену у офицера своего полка; дядя Павел стал содержать будущую графиню Палей; великий князь Кирилл женился на невестке царицы.
На той же неделе, когда состоялась коронация, во время обеда у князя Юсупова в соседней комнате раздался конский
Александра, с ее подчеркнутой добродетелью и суровостью, не выносила подобных выходок со скандальным привкусом. Кроме того, она не ладила со своей свекровью Марией Федоровной, вдовой Александра III, светской, блистательной женщиной. Николай не посмел попросить мать отдать его жене драгоценности царской короны, и вдовствующая императрица продолжала хранить их у себя.
Однако Николай уступил Александре в другом: он снял пару раз своих дядюшек с их постов, правда, вскоре призвал их обратно, не желая портить семейные отношения. Лишь связь матери с генерал-адъютантом А. Барятинским сильно шокировала его: сцены между любовниками вызывали насмешки двора. Когда Николаю рассказывали об этом, лицо его становилось непроницаемо холодным, как и тогда, когда ему докладывали о поведении его дядюшек.
У Николая были три двоюродных деда: Константин, Николай и Михаил. Первый жил в отдалении от двора, в Крыму, с балериной. Второй был генерал-инспектором кавалерии, а третий, отец Сандро, — председателем Государственного совета и генерал-инспектором артиллерии.
Наличие четырех дядюшек ощущалось намного больше. Старший, Владимир Александрович, — натура артистическая, балетный меценат, будущий покровитель Дягилева. Вместе с женой Марией Павловной, урожденной герцогиней Мекленбургской, он устраивал самые пышные приемы в Петербурге. Алексей Александрович был скорее жуиром: он считался большим знатоком французской кухни и обожал «настоящих парижанок», которых приглашал в самые роскошные рестораны, — впервые французские рестораны, где бывали только мужчины, стали посещать женщины. Алексей Александрович имел звание генерал-адмирала и командовал русским флотом. Но в действительности его больше интересовало прошлое флота, его история, чем будущее. Он вышел в отставку после потопления эскадры, стоявшей на рейде Порт-Артура. Дядя Сергей Александрович был наиболее деятельным из всех. Будучи генерал-губернатором Москвы, он единственный занимался политикой, поисками улаживания государственного кризиса; его правление в Москве было омрачено трагедией на празднествах по поводу коронации; в конце жизни он проводил политику Плеве, преимущества которой отстаивал перед Николаем II. И тот и другой стали жертвами террористических покушений: один — в 1903 году, другой — в 1905 году. И наконец, Павел Александрович — великолепный танцор и обольститель женщин; на нем всегда был неповторимый костюм, вроде темно-зеленой венгерки, расшитой серебром, с малиновыми, плотно облегающими штанами, короткие сапожки, какие носили гусары Гродненского полка. После смерти первой жены он совершил двойную ошибку — женился на разведенной, к тому же не отличавшейся благородным происхождением. Ему пришлось покинуть Россию, куда он возвратился во время войны, получив в командование гвардию. Он никогда не вмешивался в политические дела, но во время Февральской революции 1917 года был единственным, кто не покинул императорскую семью и старался спасти династию.
Николая также окружали его двоюродные дядюшки, сыновья Константина Николаевича — Константин и Дмитрий. Первый был дилетантствующий поэт
В 1915 году, опасаясь, что он станет более популярным, чем сам царь, и подчиняясь настоянию Александры, Николай II снял его с поста главнокомандующего. В 1917 году, находясь в заключении, царь упрекал его в том, что он присоединился к командующим армиями, которые требовали его отречения. На самом деле великий князь высказал такое мнение, когда отречение уже произошло.
К последней ветви — Михайловичам — прежде всего относился великий князь Николай Михайлович, выделявшийся своим интеллектом и эрудицией среди остальных членов семьи Романовых, известный историк Александра I; его значительно больше интересовали научные дискуссии во Французском институте, чем интриги при дворе в Санкт-Петербурге. Он тайно сочувствовал парламентаризму французского толка. При дворе его считали свихнувшимся, не представлявшим, правда, особой опасности.
Его братья Сергей и Георгий не играли особой роли, как и Александр, прозванный Сандро, — друг детства Николая, мемуары которого «Когда я был великим князем» освещают теплым светом личность Николая II. Он хранил любовь к Николаю-юноше и тщетно пытался открыть глаза Николаю-царю на эволюцию века. Не кто иной, как Сандро разделял идеи своего старшего брата Николая, но он не хотел, чтобы для царя главенствующей над всем остальным оставалась «семья», чьи обычаи и законы царь чтил больше, чем императивы политики. Всякий раз, когда Александр пытался вмешаться, Николай относился к нему не как к остальным великим князьям и даже не как к старому другу, которому доверял, а как к маленькому мальчику, с которым он играл в детстве в Ялте.
Все должно быть подчинено семейной иерархии.
Николай II объяснял Александру, что на протяжении трех веков его предшественники требовали, чтобы их родственники избирали военную карьеру, и сам он не намерен порывать с существующей традицией. Он не позволит ни своим дядям, ни своим двоюродным братьям вмешиваться в дела правительства.
Другой принцип, которому следовал Николай II, — разделение властей. Два примера показывают достаточно хорошо, как он руководствовался этим принципом.
Его дяди отличались властностью, категоричностью суждений, и Николай относился к ним со страхом. Они были для него братьями его отца, и он, император, подчинялся им. Их советы были равносильны приказам, а навязывали они их всем своим весом. Адмирал Алексей Александрович весил 250 фунтов; генерал Николай Николаевич был ростом 1 метр 95 сантиметров; Сергей и Владимир Александровичи выглядели не столь внушительно, но были также требовательны и властны.
Его дорогой Сандро, неразлучный друг детства и муж его сестры Ксении, мечтал реорганизовать флот. Он считал его устаревшим. Но флотом командовал дядя Алексей.
— Я знаю, что ему это не понравится, он не потерпит никаких изменений.
— В таком случае, Ники, ты заставишь его… Это твой долг перед Россией.
— Но что я могу с ним сделать?
— Ты ведь царь, Ники. Ты можешь поступать так, как это необходимо для защиты наших национальных интересов.
— Все это так, но я знаю дядю Алексея. Он будет вне себя. Я уверен, что все во дворце услышат его крик.
— В этом я не сомневаюсь, но тем лучше. Тогда у тебя будет прекрасный повод уволить его немедленно в отставку и отказать ему в дальнейших аудиенциях.