Николай Кровавый. Трилогия

Аббакумов Игорь Николаевич

Собственно говоря, колхозы я уже начал в Сибири создавать. Правда, это были совсем не те колхозы, что я помню по СССР. К тому же я не собирался проводить сплошную коллективизацию.

Началось всё с того, что во время коронации мною были приняты некоторые законы. Конечно, в качестве первого подарка народу был высочайший указ об отмене выкупных платежей. Подобное решение от меня ждали и потому огромного народного ликования не было. Но следующий указ, называемый "О народном самоуправлении в сельской местности" был с подвохом. На первый взгляд, это уступка либералам, давно мечтавших о демократии. Правда, ребята-демократы ещё не понимали того, насколько демократия может быть жестокой. Ничего, скоро поймут! Согласно этого указа вводились полноценные властные институты на селе. Нового в этом ничего не было. Народ и раньше избирал себе старост и решал свои дела на сельских сходках. Новым здесь было наделение сельского схода судебной властью. Сход выбирал народных судей и судебных заседателей, которые

решали чисто внутренние проблемы. Но был в этом указе пункт, благодаря которому уже многим стало дурно. Народный суд получил право рассматривать дела и выносить приговоры по ряду тяжких преступлений: убийства, изнасилования, потравы, ското-конокрадство и прочие безобразия, отравляющие жизнь простому народу. А поступать с уличенными в этих преступлениях народ мог "согласно тем народным обычаям, которые приняты в местах постоянного проживания". То есть, если конокрада принято было забивать насмерть, то так тому и быть! Самосуд? Он самый! И не надо морщиться и уверять меня что это нецивилизованно. С моей точки зрения, нецивилизованно воровать, убивать, насиловать. Право народа на вынесение приговора любой степени суровости — это его естественное право. Правда, я предусмотрел одно ограничение: если преступник успел сдаться полиции, то он уже неподсуден народному суду. Думаете, что это потачка преступнику? Отнюдь! Моя благоверная правильно заметила насчет необходимости иметь рабов. Вот как раз из лиходеев, избежавших народной расправы и искавших защиту у полиции, начали формироваться так называемые "целинные рабочие отряды". Формировались они по принципам, которые в своей методичке изложил мифический британский ученый-зоолог. Там было все: рабочие бригады, охрана и передвижной бордель для передовиков производства. "Целинные отряды" имели задачу подготовки местности для переселения в Сибирь малоземельных и безземельных крестьян. Они расчищали будущие пашни от леса, делали дороги, заготавливали лес для строительства. В общем, самую тяжелую и неблагодарную работу. Срок пребывания в "целинниках" — не более пяти лет. Держать там людей больший срок не рекомендовал британский зоолог.

После "целинников" на расчищенное место приезжали обычные рабочие артели и строили Церковь, школу, правление, фельдшерско-акушерский пункт, хозяйственные постройки и конечно же жильё. Вот как раз из приехавших на заработки шабашников и вербовались работники колхоза. Председателем был назначенный государством управленец, вместе с которым на новое место приезжали представители сельской интеллигенции: агроном, зоотехник, счетовод, фельдшер, народный учитель… Все эти люди, как и поселившиеся на новом месте крестьяне, имели равный земельный пай, который нельзя было продать, но можно было передать по наследству. Чтобы хозяйство стало на ноги и не загнулось под тяжестью налогов, я решил поступить так же, как поступали великие князья Владимирские в 14 веке. Первые пять лет — никаких налогов переселенец не платит. Следующая пятилетка — половинный налог. Ну а третья пятилетка — поживём-увидим! Кто его знает, какие налоги спустя столько лет окажутся уместными? Колхоз — это не повсеместно. Те люди, которые смогут вести единоличное хозяйство, мной тоже не забыты. Для них и предусмотрена возможность вести чисто хуторское хозяйство. Им тоже подготавливают земли под заселение. Как правило наделяют землей хуторян с таким расчетом, чтобы им можно было быстро добраться до колхозного села. По сути дела, колхозное село, которое сразу закладывается как передовое хозяйство, должно стать еще для хуторян очагом цивилизованной жизни. А где ещё купцу заниматься торговлей, как не на селе? Именно там крестьянин и может купить то, без чего не обойтись в справном хозяйстве. Или заказать. Да и о кредите можно будет договориться.

На Восток переселяются не только крестьяне, да дворяне с интеллигенцией. Про казаков тоже забывать не след. Особенно донских. Этих вообще трудно с места было сдвинуть. Ещё не так уж давно, во время войн на Кавказе, они всячески саботировали указы о переселении на близкую для них Кубанскую линию. Дело иногда даже доходило до мятежей. Балованы эти казаки настолько, что даже разорившиеся не хотят поправить свои дела, переселившись на Восток. И не помогает ничего! С восточных казачьих войск мною сняты обременительные для простого казака расходы. Отныне формой, строевым конём и холодным оружием его бесплатно обеспечивало государство. При этом, коня он сохранял даже после ухода в запас. Не обязательно в своем хозяйстве. Строевые кони отныне содержались за казённый счет при станицах.

И все равно добровольно мало кто шёл на Восток. Пришлось принуждать. Амурское и Уссурийское казачьи войска уже начали пополняться штрафниками, пойманными на бесчинствах. Ну а чтобы не было дурного перекоса, штрафников разбавляли теми дембелями, которые согласны были перейти в казачье сословие. Особое предпочтение отдавалось тем, кто проходил службу в Отдельном Корпусе пограничной стражи. Но их и переселять не требовалось. Они уже в нужном месте проходили службу. Их требовалось лишь наделить землёй и помочь стать на ноги.

Если Уссурийское и Амурское казачьи войска уже приобретали славу штрафных войск, то образованное в этом году Тихоокеанское казачье войско — разговор

особый. Сперва на Восток поехали добровольцы из Уральского войска. Именно они и стали тем костяком, из которого образован Сахалинский и Камчатский отделы нового войска. В добавление к ним туда же отправились инструктора-добровольцы из Кубанского войска. И это не случайно. Края это не хлебные, хотя овощи растут неплохо. Основное богатство состоит в рыбных промыслах. Вот ими и займутся уральцы. Ну а коль местность в основном горно-таёжная, то опыт кубанских пластунов будет востребован. Ну а основное наполнение войск — привычные к морю дембеля Сибирской флотилии. И вся эта сборная солянка одарена мною рыбными промыслами. И не только промыслами. У войска будут свои пристани, свои рыболовецкие суда, сетепошивочные и бочарные мастерские и естественно всяческие налоговые льготы. И кредиты на льготных условиях. Делаю я это для того, чтобы в случае нужды, на том же Сахалине врага встретили не только ополченцы-партизаны, но и хорошо выученные воинские части.

Не всё идёт гладко. Помимо организованных переселенцев, на Восток рвануло и множество "диких" переселенцев. Они едут на свой страх и риск, не расчитывая на чью-либо помощь. И это добавило бардака да безобразий. Как я к этому отношусь? Да в общем то спокойно. Это не самая большая моя проблема. Проблемой стал конфликт между "Неизвестными отцами" и Горацием Гинсбургом со товарищи. Этот Гинсбург мне ещё в моём времени не понравился. Не потому, что морда жидовская, а потому что бизнес у него был очень тухлый. Начал разбираться с его делишками практически сразу, как сформировал собственную службу безопасности. А недавно к этому делу подключилась и служба Зубатова. Судите сами. Папаша Гинцбурга в свое время прославился тем, что героически спаивал защитников Севастополя за их же деньги. Причем продолжал спаивать до самой последней минуты обороны города, оставив юг города и унеся кассу, одним из последних, "чуть ли не одновременно с комендантом гарнизона".

Случай сам по себе не выдающийся. Во всяком случае не такой, за который обычный в общем то шинкарь может претендовать на почести и награды. Тем не менее, этот жидовин высоко взлетел. Настолько высоко, что влез в большую политику. Не просто влез, а почему то стал пользоваться авторитетом в тех кругах, куда евреям изначально был вход заказан. Он активно отстаивал в высших государственных установлениях России интересы евреев. Пролоббировал принятие следующих высочайше утверждённых законов:

— О предоставлении евреям — купцам 1-й гильдии и евреям — иностранным подданным права жительства и торговли вне черты постоянной оседлости евреев (1859).

— О мерах к облегчению евреям перехода из земледельческого сословия в другие (1865)

— О дозволении евреям механикам, винокурам, пивоварам и вообще мастерам и ремесленникам проживать повсеместно в империи (1865)

По инициативе Евзеля Гинцбурга правительство разрешило построить первую синагогу в Петербурге (Большую Хоральную Синагогу), еврейскую общину которой он возглавлял. В 1863 году учредил Общество для распространения просвещения между евреями в России и почти полностью его субсидировал.

В общем, как ни крути, но чем-то Александр Освободитель и его близкие были сильно обязаны этому человеку. Настолько сильно, что закрыли глаза на то, как осуществлялось снабжение русской армии во время Русско-турецкой войны. А оно было отдано на откуп еврейским дельцам. Тот же Шлиман неслабо поживился на поставках гнилья.

При том же Петре Первом, такие фокусы даром не проходили. Это Алексашка Меньшиков отделывался битой мордой за своё воровство. Прочие страдали сильнее. А уж у еврея вообще не было тогда шансов выжить. Но то при Петре. Ныне не так. И очень подозрительным оказалось появление этого прохвоста в бассейне реки Лена. Пока его там не было, край этот неплохо развивался. Вместо пионеров-одиночек c кайлами и шлиховыми лотками на прииски пришли купцы, принесшие с собой новые технологии золотодобычи.

В 1861 году на приисках начала действовать первая в районе конная железная дорога, а в 1865 году там уже действовала узкоколейка. К 1896 году была построена первая в бассейне Лены гидроэлектростанция мощностью в 300 кВт, от которой к прииску была проложена первая в России линия электропередач напряжением 10 кВ. Благодаря использованию новейших технологий бодайбинские (Ленские) прииски стали одними из лучших в мире

И тут появился Гинцбург и всё опошлил. В 1873 году он скупил долги купцов-золотопромышленников и потребовал их немедленной оплаты. В итоге "Ленское золотопромышленное товарищество" ("Лензото") перешло в собственность Гинцбургов и их компаньонов. Папаша вскорости откинул копыта, но дело его продолжил сын Гораций, умудрившийся купить к тому времени баронский титул. Прииски продолжали нести убытки, а Гораций Гинцбург продолжал скупать участки добычи. Четыре года назад его уже можно было банкротить, но он держался на плаву. И не чудом божьим, а стараниями великокняжеской мафии. Именно этот административный ресурс позволял ему получать прибыль из собственных убытков. А если учесть, что Гинцбурги до сих пор содержали якобы распущенную "Священную дружину"? Опасная тварь этот Гораций! Просто так к нему не подступишься. Даже с моими немалыми возможностями. И как раз в это время Гинцбургом занялись "Неизвестные отцы".