Николетта Скайрини или Старший брат - босс Варии?!

Адский жнец

Бой завязался не на шутку. Николетта тоже отлетала от ударов, падала, сплевывала кровь и вставала вновь, принимая боевую стойку. Будь они хоть сто раз спецназовцами, будучи слишком неповоротливыми и массивными, бойцы проигрывали в скорости и изворотливости, в которых девушка преуспевала куда лучше. Да, она была не слишком сильной и крепкой, но ей вполне хватало скорости движений и реакции.

Окончание боя было красочным. Последний боец, оставшийся стоять на ногах, ухитрился схватить слишком изворотливую соперницу за горло, сдавливая все сильнее и поднимая ее над полом.

–

Не придуши ее! Довольно!

Спецназовец хмыкнул и ослабил хватку, отбрасывая уже бессознательную Николетту в сторону. И только он протянул руку, чтобы набросить на потерпевшую поражение девушку кандалы, когда она с небывалой прытью накинулась на него. Используя его же колено как опору, запрыгнула мужчине на плечи, сворачивая шею даже не касаясь ее руками. Схватив бойца ногами, девушка провернула голову на триста шестьдесят градусов.

Упав вместе со спецназовцем, Николетта выбралась из-под его туши и поднялась на ноги, чуть покачиваясь. Выпрямившись, с вызовом посмотрела на ученого, утирая кровь с лица. За время схватки она получила пару раз по почкам, ей разбили губу и вывихнули плечо. Точнее, вывихнула его она себе сама, чтобы освободиться из удушающего захвата.

– Вижу, за время нашей разлуки ты научилась чему-то новому, – сощурил глаза ученый, глядя на девушку с непонятной смесью эмоций. – Однако это не спасет тебя. Джейсон.

В комнату вошел почти ровесник Николетты. Даже чуть младше. Однако Николетта отшатнулась, глядя на юношу с непередаваемой гаммой чувств. Он напугал ее. Причем напугал даже сильнее, чем спецназовцы. Но кое-что было гораздо страшнее. Глаза. Взгляд Джейсона был пустым. Не выражал ничего.

– Я создавал его долгие месяцы, буквально выращивая в пробирке.

– Что это значит? Почему он похож…

– На меня? Потому что я его биологический отец, конечно же. Он развивался в утробе матери, а я в то время накачивал ее пламенем и физ. раствором. Она стала ходячим сосудом с моим достижением. Хотя во время появления Джейсона на свет лопнула, как шарик. Видимо раствора я закачал слишком много. А может, дело было в том, что ее пламя было Гроза, а пламя Джейсона Облако. Ты ведь знаешь, на чем специализируется пламя Облака?

– Расширение…. Ты бездушная тварь! Скотина, он же твой сын, а его мать была твоей женщиной! Как ты мог?!

– На твоем месте я бы сосредоточился на противнике, а не на обвинениях. Джейсон, выруби ее. Только не перестарайся. Не хочу, чтобы одно мое творение прикончило другое.

Отступая, Николетта не хотела причинять вред ребенку. Мальчику было не больше семнадцати лет. Он не соображал, что делает. Даже пусть так, она не хотела сражаться с ним. Да, проиграв, она попадет в лапы этому монстру, но если проиграет Джейсон… что будет с ним? Но что будет с ней самой и Кеей? Что будет с ними ,если она умрет здесь? Здесь, на операционном столе, в лабораториях. А Кея? Его могут использовать как генератор, батарейку, наполненную пламенем Облака.

Не желая этого, Николетта прикрыла глаза, прислушиваясь к своей интуиции. Интуиция говорила ей, что нужно лишь потянуть время. Продержаться совсем чуть-чуть.

И

что будет?

Ты увидишь. Ты узнаешь.

Открыв глаза, Николетта увидела буквально перед своим лицом лицо Джейсона. Едва успев отклониться в сторону, девушка пропустила удар в живот коленом. Ее согнуло пополам, а после, получив удар по почкам, Скайрини рухнула на пол, сплевывая кровь, что мгновенно наполнила рот.

Приподнявшись, Николетта получила удар в живот с ноги и отлетела, падая на спину…. И едва успела откатиться в сторону, избегая удара пламенем.

– Хватит прыгать! Сражайся!

Не обращая внимания на крики ученого, что прятался за толстым стеклом, Николетта нанесла удар в корпус, почти тут же получая удар в диафрагму.

Ударившись спиной о стеклянную стену, по другую сторону которой стоял ее жених, наблюдающий за сражением с безысходностью в глазах, Николетта скользнула на пол, болезненно поморщившись. Хибари уже все перепробовал, но пробить, или хотя бы поцарапать стекло не представлялось возможным. Ему оставалось лишь стоять и смотреть. И верить в невесту.

Словно почувствовав немую поддержку возлюбленного, Николетта собралась с силами и начала двигаться в сторону Джейсона, разводя руки в стороны. Повинуясь движению, пламя охватило хрупкую фигуру носительницы, образуя защитную броню в виде двухцветного торнадо. Оранжевый огонь Небес и голубое пламя Дождя смешивалось, в то же время, оставаясь раздельными частями одного целого.

Вот носители пламени схлестнулись, растворяясь в море огня. Слышались звуки ударов, а после звук падения и все стихло. Тишина, воцарившаяся в тот момент, оглушала, а напряжение достигло своего предела.

Торнадо пламени рассеялось, показывая едва стоящую на ногах Николетту. У ее ног на спине, раскинув руки в стороны, лежал Джейсон. Его глаза были закрыты, а из уголка рта вела ниточка крови.

– Хватит, – хрипло произнесла Николетта, посмотрев на ученого с бушующим ураганом из пламени в глазах. – Люди не игрушки, их жизни тебе не принадлежат. И я никогда не буду принадлежать тебе. Лучше смерть.

– Что же, раз таково твое желание…

Ученый нажал на какую-то кнопку и из потайного окна в стене вылетел болт арбалета. Он был странной формы. Будучи тонким, он был сделан из прозрачного материала.

Пошатнувшись, Николетта посмотрела на торчащий из живота арбалетный болт, пропитанный пламенем Урагана. Она медленно повернулась к Хибари, раскрыв рот в беззвучном крике, в то время как Кея начал дрожать от неконтролируемой ярости, что взяла свое.

– Нет! Нет! Николетта! Не-е-ет! – еще громче закричал ГДК, когда в спину Николетте вонзился еще один болт, так же объятый пламенем Урагана. Ученый, решив, что девушка точно умрет, развернулся. – Ублюдок! Я уничтожу тебя, тварь! Зверек!

Девушка упала на колени, стараясь зажать рану. Протянув руку к жениху, боясь потерять его, Николетта сосредоточила пламя Неба в правом кулаке. Она помнила уроки Занзаса. Тот учил ее бросать сгустки, как он делал это со своим пламенем Ярости. Раз получилось у него, должно выйти и у нее.