Никому не доверяй!
Шрифт:
— Ты можешь отрицать все, — предложил он. — Я знаю, что твоя работа много значит для тебя. Если ты хочешь, чтобы я солгал ради тебя, я сделаю это.
Лори не поверила своим ушам. Дэнис предлагал солгать ради нее. Перспектива была заманчивой, но нереальной. Джерри Уолстер видел их вместе. Роза могла дать показания. Лори не хотела процедуры опроса свидетелей.
— Я не хочу, чтобы ты лгал. Я не желаю больше обмана.
— Может быть, ты еще что-нибудь не рассказала мне?
Она покачала головой.
—
Лори обняла его за шею и притянула к себе. Более всего в этот момент она хотела показать ему, на что способны ее губы. Их поцелуй был долгим и чувственным.
Прошло всего несколько дней с тех пор, когда они занимались любовью в доме Глории. Но ей казалось, что это было так давно. Она хотела никогда не разлучаться с ним. Его руки гладили ее грудь, и она ощутила необыкновенное возбуждение, которое вызывал у нее только Дэнис. Ее дыхание стало бурным и неровным. Она готова была любить его прямо на твердом деревянном полу кабинета.
— Здесь есть кровать?
— Она не собрана.
— Сколько потребуется времени, чтобы…
— Больше, чем я могу выдержать.
Его пальцы быстро расстегнули пуговицы на ее блузке и стянули ее. Дэнис взялся за бюстгальтер — она расстегнула застежки, и ее груди обнажились. Он сжал их в горячих ладонях. Ей невыносимо хотелось его, хотелось, чтобы правда их любви стерла омерзительное пятно лжи.
Ее руки скользнули к его бедрам. Дэнис поднял ее и посадил на стол, нагнулся и начал целовать ее груди, щекотать чувствительные соски языком. Она заскрипела зубами, не в силах устоять перед валом нарастающей страсти.
— Я хочу тебя, Дэн! Сделай это!
Он стянул с нее трусики и расстегнул свои джинсы.
Лори широко раздвинула бедра, ее юбка задралась до пояса. Движимая вожделением, она подтянула его ближе и, обхватив ногами, крепко прижала к себе. Он повалился на нее, раскидывая бумаги, предназначенные для страховой компании.
Ее страсть к нему была сильнее всякой логики, сильнее осознания окружающего ее мира. Был только Дэнис, его тело и пульсирующий ритм их любви. Достигнув желанного пика, она закричала, не помня себя… Постепенно ее сознание вернулось из небытия. Она увидела люминесцентные лампы над головой, почувствовала твердую поверхность стола под собой.
— Я не могу поверить, что только что занималась этим.
Он встал и застегнул джинсы.
— Ты что, жалеешь?
— Конечно, нет, — она села и опустила юбку. — Очевидно, это лучший способ использования письменного стола.
Она подошла к нему и дотронулась до его щеки.
— Пойдем домой. Ко мне в постель.
— Нет.
— Но почему? Ты все еще сердишься за то, что я не сказала тебе всей
Он внимательно посмотрел на нее и заметил, что ее губы слегка дрожали.
— Что еще, Лори?
— Я не хотела сваливать на тебя мои проблемы с работой, — призналась она. — У тебя и без этого много трудностей.
— Позволь мне решать это самому. Ладно, Лори. Роза не нуждается в твоей защите. И я не нуждаюсь в ней, — он нежно откинул прядь светлых волос с ее лица. — Когда ты, наконец поймешь, что невозможно заботиться обо всех?
— Я не забочусь обо всех.
— Довольно странное заявление от человека, у которого в доме живет семеро гостей. Ты хочешь, чтобы я был восьмым?
— Молодые африканеры уедут в конце следующей недели.
— А если они не смогут? Что, если они разрыдаются у тебя на груди и скажут, что им негде жить?
Она пожала плечами.
— Вероятно, я позволю им остаться.
— Вот поэтому я не могу вернуться в твой дом. Помогать людям хорошо. Но они пользуются твоей добротой, а ты позволяешь им делать это. Я не хочу быть одним из них.
— Почему? Потому что Дэнис Макгроун всегда работает в одиночку? — она поморщилась. — Нельзя ли выключить свет? Он слишком ярок.
Он пошел, чтобы принести лампу, одну из тех, что были выставлены на продажу. Лори воспользовалась этой паузой, чтобы застегнуть блузку и разыскать трусики. Какая глупость! Она занималась любовью на письменном столе, хотя у нее дома была отличная кровать.
К сожалению, ее дом был менее уединенным местом, чем вокзал. Она окружила себя семьей и друзьями семьи. Пользовались ли они мягкостью ее характера?
Лори вспомнила те недолгие месяцы, когда жила в доме одна. И период времени до того, когда она жила одна в квартире. Ей доставляло удовольствие наводить порядок в своем доме, но она страдала от одиночества. Она вздрагивала от каждого постороннего звука. Когда Лори возвращалась с работы домой, ей там казалось сыро и холодно. И одиноко. Ужасно одиноко.
Дэнис поставил на угол стола лампу под абажуром с бахромой и включил ее. Когда он потушил верхний свет, кабинет погрузился в мягкий янтарный полумрак.
— Дэнис, я хочу, чтобы ты поехал ко мне домой. Ты единственный, кого я хочу видеть там.
— Так не пойдет. Ты не можешь выбросить всех этих людей на улицу. Они нуждаются в твоем гостеприимстве.
— Я хочу, чтобы меня окружали люди.
— Возможно, тебе нужен лишь один человек, — он нежно поцеловал ее. — Возможно, тебе нужен лишь я.
Это была прекрасная мысль. И простая.
Он провел пальцем по ее ступне, она вздрогнула и произнесла:
— Но нам с тобой нужна нормальная постель!