Никому не говори
Шрифт:
— Что Кейси думал о семье Рамоны?
Брэндон хихикнул:
— Вы имеете в виду его будущих тестя и тещу?
— Кейси в самом деле так любит Рамону?
— В самом деле. Он готов отдать за нее жизнь. Но что касается ее родителей… Он считает их избалованными придурками.
— Почему?
— Потому что они такие и есть.
— Ты их знаешь?
— Я знаю людей такого типа.
Парень огляделся, словно окружающая роскошная обстановка служила объяснением его слов.
— Он говорил что-нибудь конкретное о ее родителях?
— Ничего такого. Только то, что когда он однажды
Элли все еще не представляла, что Кейси мог сознаться в убийстве этим двум ребятам, но в рассказе Брэндона была своя логика. Сейчас она понимала, что, почувствовав симпатию к Хайнцу, отпустила его слишком быстро. Нужно было расспросить Кейси более тщательно во время разговора в парке.
Брэндон сидел, потупив взор. Когда он поднял голову, Элли с удивлением заметила, что выражение его лица смягчилось.
— Как я уже говорил, Кейси мне друг.
Элли напомнила себе, что ему всего шестнадцать, что детство его было ужасным и что сейчас домом ему служили улицы Нью-Йорка, где он не мог рассчитывать на чью-либо помощь или поддержку.
— Так когда же мы получим наши деньги?
Сочувствие, которым Элли только что прониклась к парню, моментально улетучилось.
Глава 30
Элли и Роган нашли Кэтрин Уитмайр в небольшой комнатке на третьем этаже. Как и гостиная на первом этаже, она была обставлена роскошной мебелью, а пол устилали ковры. Тут не было ни телевизора, ни кровати, поэтому комната представлялась Элли совершенно бесполезной.
Как только детективы появились в дверях, Кэтрин тут же поднялась с кресла. Внизу, в вестибюле, ее муж Билл разговаривал по своему смартфону «блэкберри». Элли показалось странным, что в этот момент они находятся порознь. «Если появление в доме двух тинейджеров, утверждающих, что им известна личность убийцы дочери, не являлось достаточным основанием для того, чтобы свести их вместе, — подумала Элли, — бывают ли они вообще когда-нибудь в одном помещении?»
Полицейские и хозяева дома собрались в кухне.
— Вы получили санкцию на арест этой девчонки Кейси Хайнц?
У Элли не было времени объяснять музыкальному продюсеру подробности процедуры получения санкции на арест.
— Мы собираемся отыскать Хайнц немедленно, — ответил Роган. Она обратила внимание на то, что ее партнер не стал упоминать об их разговоре с Кейси прошлым вечером. — Предлагаю вам пока повременить с выплатой денег этим двум тинейджерам.
— Но Билл сказал им…
Роган покачал головой.
— Поверьте мне. Если вы дадите этим ребятам десять тысяч, завтра они уже будут в Сиэтле. Дайте им пару сотен и скажите, что для того, чтобы собрать остальную сумму, потребуется время. Тогда они никуда не денутся.
Билл Уитмайр мерил кухню шагами.
— А вы не можете задержать их на всякий случай, чтобы они действительно никуда не делись?
— Нет, — ответила Элли. — Они не совершили ничего противозаконного.
— Они молчали о том, что знают убийцу, до тех пор, пока не было объявлено о вознаграждении!
— Закон не требует, чтобы люди сообщали об
— Но это же нелепость…
— Иначе вам пришлось бы звонить в полицию каждый раз, когда кто-нибудь в вашей студии закуривает косячок. Вы понимаете?
— Это не одно и то же…
— Я просто объясняю, почему мы не можем задержать этих двух тинейджеров.
— Они не сбегут?
— Вонда уже совершеннолетняя, а Брэндон утверждает, что свободен от родительской опеки, и тогда он приравнивается к совершеннолетним.
— А как насчет… Как это называется? Важные свидетели или что-то в этом роде.
— Только в том случае, если они отказываются сотрудничать со следствием. Как и мой напарник, я убеждена, что они никуда не денутся, если только вы вдруг не выплатите им достаточно крупную сумму денег. — Элли начинали утомлять рассуждения Билла Уитмайра на юридические темы. — У нас имеются и другие версии. Нам необходимо задать вам вопрос по поводу отношений вашей дочери с Эдриен Лэнгстон.
Лицо Билла Уитмайра оставалось совершенно невозмутимым. Вместо него заговорила его жена.
— Билл, ты ведь знаком с мачехой Рамоны. Ты постоянно говоришь, как молодо она выглядит и как естественно она себя ведет. — В ее голосе отчетливо прозвучала горечь. — Джулия очень любила Эдриен. Она не уставала повторять, какая та замечательная мать. Я прекрасно понимала, какой смысл она вкладывает в эти слова, — с грустью добавила она.
Когда до сознания Билла дошла суть вопроса, он не стал ждать ответов.
— Это нелепость. Вы должны искать Кейси Хайнц.
— Мы этим займемся, и очень скоро, — сказала Элли. — Но нам нужно подготовиться к опросу всех подозреваемых, чтобы получить всю необходимую информацию.
Она принялась рассказывать о блоге Эдриен, как вдруг Кэтрин перебила ее:
— Так этот грандиозный проект Эдриен представляет собой всего лишь блог?
— Не понимаю, что вы имеете в виду.
— Пару недель назад Лени Маркс сказала мне, что Эдриен заключила крупный контракт на издание книги. Лени работает в журнале «Нью-Йорк». До нее дошел слух, будто Эдриен продала права на издание своих мемуаров главному редактору издательства «Уотертон Пресс». Все решили, что это будет очередное скандальное откровение жительницы Верхнего Ист-Сайда. Единственный вопрос заключался в том, будет ли Эдриен называть имена. Вот что значит верить сплетням! Блог, о котором начинают говорить на Мэдисон-авеню, очень скоро превращается в контракт на шестизначную сумму.
«Да, это безнадежно», — подумала Элли. Как бы Кэтрин ни горевала два дня назад, сейчас бы она упивалась тем, что ее давняя знакомая — женщина, вышедшая из социальных низов, полюбившая свою падчерицу как родную дочь и относившаяся к дочери Кэтрин как к родной, — оказалась простым блогером, а не писательницей, чья книга должна в скором времени увидеть свет. Сейчас миссис Уитмайр испытывала не душевную боль, а откровенное злорадство. И ревность.
Элли коротко изложила факты, свидетельствовавшие о том, что ноутбук Джулии использовался для размещения в блоге одной из угроз.