Никому не говори
Шрифт:
Глава 37
Наступил четверг. Минуло три дня с момента обнаружения тела Джулии Уитмайр и почти два — с момента задержания Кейси Хайнца. Элли была последней из тех, кто вошел в совещательную комнату окружной прокуратуры.
— Вы видели заглавную статью в журнале «Нью-Йорк» за эту неделю?
Она швырнула только что купленный номер на стол перед Роганом и Максом. Статья, озаглавленная «Смертельное давление на учеников элитной школы», была снабжена помещенными рядом фотографиями Джулии Уитмайр и юноши
Макс постучал пальцами по странице со статьей.
— Здесь говорится, что Департамент полиции Нью-Йорка продолжает расследование смерти Уитмайр, но, по сведениям из внутренних источников, это почти наверняка самоубийство.
— Не смотри на меня так, — сказала Элли. — Я никогда не допускаю утечек в прессу. И кроме меня хватает людей, которые думают точно так же. Статья посвящена вовсе не Джулии. Они использовали ее смерть, как и гибель этого другого ученика от передозировки героина, чтобы пролить свет на то, какое давление оказывается на ребят в школе Касден. Сейчас, наверное, директриса рвет эти страницы в клочья.
Донован взглянул на часы.
— Фолджер прислал мне сообщение по электронной почте. Он задержится на несколько минут из-за пробок.
Они ждали адвоката Кейси Хайнца, Чада Фолджера. Встречи проводящих расследование детективов с адвокатом обвиняемого, как правило, не практиковались, но в этом деле с самого начала все было необычно. Первоначальный вердикт о самоубийстве. Привлечение частного детективного агентства. Объявление о вознаграждении.
— Фолджер — крепкий орешек, — заметил Роган. — Как это парню из приюта для бездомных удалось заручиться его поддержкой?
— Фолджер защищает его бесплатно, на общественных началах. Эта дама из приюта…
— Чан Мэйри, — подсказала Элли.
Джей Джей показал на нее пальцем.
— Среди нас Человек Дождя.
— Миссис Чан позвонила в одну из крупных национальных коллегий адвокатов ЛГБТ, отстаивающих интересы сексуальных меньшинств, членом которой является Фолджер. Теперь он заявляет, будто располагает важной информацией по этому делу, и желает как можно быстрее встретиться с нами.
Раздался стук, и дверь распахнулась. В помещение вошел хорошо одетый мужчина лет сорока с небольшим. Элли познакомилась с ним совсем недавно, когда он принимал участие в одном из крупнейших в истории страны процессов по делу о корпоративном мошенничестве, широко освещавшемся в средствах массовой информации. Защита тогда одержала победу.
— Извините, что заставил вас ждать. Вы, должно быть, Элли Хэтчер и Джей Джей Роган. Кейси сказал мне, что вы были довольно деликатны по отношению к нему, с учетом обстоятельств.
Роган скептически поднял брови:
— Мы не привыкли к тому, что обвиняемые называют нас хорошими парнями.
На лице Фолджера расплылась широкая улыбка.
— Может быть, сказать «хорошие парни» было бы преувеличением, но он употребил слово «деликатны». Высокая похвала по сравнению с
Чад обменялся быстрым рукопожатием с Максом.
— Донован, — представился тот.
Едва они расположились за столом, как Фолджер тут же опять вскочил на ноги и принялся мерить шагами маленькую комнату.
— Разрешите мне поблагодарить вас за то, что вы согласились меня выслушать. Я хочу с самого начала довести до вашего сведения, что Кейси не сделал никаких заявлений по поводу причинения ему ущерба или злоупотреблений ни с вашей стороны, ни со стороны других сотрудников Департамента полиции Нью-Йорка.
— Мы же деликатные ребята, — с ухмылкой произнес Роган.
— Именно. Но Эрл Гандли — совсем другое дело. А неандертальцы, которых он нанял в качестве помощников, еще хуже. — Чад вытащил из портфеля пухлую папку «Рэдвелд» и бросил на стол. — Это жалобы, поданные на Гандли, когда он еще служил в полиции.
— Нам говорили, что он никогда не подвергался служебным взысканиям, — сказал Макс.
— Правда, со временем все эти жалобы были отклонены, но я думаю, всем нам хорошо известно, что дыма без огня не бывает.
— Лишь иногда, — заметил Макс.
— И вот поэтому у меня в офисе хранятся три коробки с папками, каждая из которых содержит гражданские иски против агентства Гандли. Чрезмерное применение силы. Незаконное проникновение. Одна леди, муж которой поручил Гандли раздобыть документальные подтверждения ее неверности, заявила, будто эти парни ворвались в ее ванную в тот момент, когда она принимала душ вместе со своим личным тренером, чтобы сфотографировать их. Они называют себя детективами, хотя в действительности являются настоящими головорезами.
Элли догадывалась, каким образом юрист, наделенный талантами Фолджера, мог бы использовать тот факт, что кто-то написал угрозу в адрес Эдриен Лэнгстон — продолжая деятельность, начатую Джулией, — вчера утром, когда его клиент находился под стражей.
— Мне тоже не нравится, что Гандли принимает участие в расследовании, мистер Фолджер, — сказала Элли. — Но факт остается фактом: у Кейси найден ключ от дома Джулии Уитмайр, а также ее белье.
— Она дала ему ключ два месяца назад, чтобы у него было место, куда он мог бы деться в случае крайней необходимости. Это был акт доброты со стороны девушки, но Кейси не собирался злоупотреблять ее доверием. Он попросту забыл об этом ключе.
— Слишком важная вещь, чтобы о ней можно было забыть.
— Вы же не спрашивали его, есть ли у него ключ. Вы спрашивали, сколько раз он оставался с ней наедине, и Кейси сказал вам правду. Как выяснилось, во время последней из этих встреч они были близки. Она незаметно для него сунула трусики в карман его куртки в качестве маленького сюрприза, или что-то в этом роде.
Элли не могла припомнить случая, чтобы адвокат подтверждал столь компрометирующий его клиента факт.
Очевидно, Макс был удивлен не меньше ее.