Никто кроме нас
Шрифт:
Судя по мрачному лицу Олексича, сержант придерживался того же мнения.
Внезапно тихий покой спящего местечка нарушил истошный собачий лай, треск мотоциклетных, и рев автомобильных двигателей.
– Немцы - Андрей подскочил как ужаленный.
Бросившийся к окну председатель, осторожно подняв полотняную занавеску, выглянул, лицо его приняло озабоченное выражение:
– Так хлопчики, давайте живо через огород. Они со стороны Сокаля вошли. Давайте, давайте поторапливайтесь.
Перед тем как последним соскользнуть с крыльца в спасительный мрак сада, Карасев обернулся:
– Пахом Сидорыч, тебе
– А - махнул рукой мужик - двум смертям не бывать. Удачи парень.
– Удачи - эхом отозвался Андрей и словно в реку нырнул в темноту.
Оккупанты между тем принялись по-хозяйски устраиваться в местечке. По домам побежали денщики, подыскивая жилье получше, для господ офицеров. Где-то отчаянно защищая хозяйское добро, яростным лаем залилась собака, щелкнул выстрел и лай сменился жалобным взвизгом.
Буквально в двух шагах от зарослей смородины, в которых нашли убежище, пограничники остановились два мотоцикла. С одного из них слез солдат, справил нужду, шумно с облегчением вздохнул, запрыгнул обратно в коляску, и с громким треском машины рванули к дороге ведущей на заставу.
– Сволочь фашистская - шепотом выругался Галиулин еще бы чуть-чуть и на меня...
– Тихо - сержант прижал голову бойца к земле.
Совсем рядом раздался недружный топот множества ног. Не меньше роты немцев, выйдя из-за поворота улицы, прошагало следом за мотоциклистами.
– Что делать будем командир?
– Карасев проводил ненавидящим взглядом удаляющуюся колонну - я так понял эти пошли оборону занимать со стороны заставы, и нам обратную дорогу заодно перекроют.
– Не страшно, тут тропа есть, прямиком через лес - пробормотал Олексич - только я вот, что думаю: не годится нам с пустыми руками к своим возвращаться. Языка брать надо.
– Ну, и где мы его брать будем?
– Тимур выплюнул солидный клок травы и недовольно покосился на сержанта.
– С этим-то как раз проблем нет, вон их полная деревня ходит, что называется, выбирай на вкус. Дело за малым, взять и унести - хмыкнул Андрей и тут же звук шагов заставил его насторожится и пристально всмотреться в темноту - внимание, вижу объект, справа из переулка движется прямо к нам.
Как на грех в этот момент из-за тучи выползла луна и осветила появившихся в конце улицы двух немецких солдат. Увлеченно о чем-то болтая и смеясь, они не спеша топали в сторону залегших в кустах за невысокой оградой пограничников. Настроение у фрицев по всей видимости было приподнятым. Ну, еще бы, пока война для них была только недолгой автомобильной прогулкой по пыльным дорогам богатой и цветущей Украины, впереди ждали подвиги, слава и богатство, обещанные мудрым фюрером. В возможность своей смерти не верилось, о чужих смертях не думалось, вокруг была только тихая, теплая ночь, напоенная запахами лета и плевать на то, что будет завтра. И пусть завтра ждал бой, да какой там бой, всего-то и делов, что раздавить горстку диких "Иванов", которые не успели удрать на восток вместе с остальными и теперь не придумали ничего лучше, чем драться с отчаянием крыс загнанных в угол. Разумные европейцы на их месте, уже давно бы впечатлились мощью непобедимого вермахта и сдались в плен, как это принято у цивилизованных людей. А эти, ну что взять с
До сих пор их моторизованный батальон находился в тылу своих наступающих частей, и о реальных боевых действиях и противнике оба приятеля имели достаточно, смутное представление. Приятная тяжесть жирной гусиной тушки в мешке, бутылки с местным шнапсом за пазухой и перспектива вкусного и сытного ужина ласково грели солдатские души, наполняли восторженным урчанием желудки и делали жизнь радостней и беззаботней, а, кроме того, напрочь отбивали не достойные истинного арийца переживания о завтрашнем дне. Пусть о нем думают те, кому это положено по должности. Господа офицеры не даром фуражки носят, у них головы большие вот пусть и думают, а у славных парней из их отделения, сегодня будет небольшой праздник.
Сержант поочередно ткнул пальцем в своих подчиненных и, указав на немца шедшего слева, жестом изобразил, что затыкает ему рот и скручивает руки. Затем слегка стукнул себя в грудь, и проведя пальцем по горлу сообщил, что собирается сделать с напарником потенциального "языка".
Парни нашли пантомиму командира весьма красноречивой и понятной и синхронно кивнули в знак согласия.
Через несколько секунд, приговоренный к смерти солдат булькая перерезанным горлом, уже мягко оседал на землю, заботливо придерживаемый Олексичем, а его приятеля Андрей без затей и изысков просто вырубил безукоризненно поставленным хуком. Еще минута и посреди пустынной улицы осталась только быстро впитывающаяся в пыль, отдающая сивушным душком лужица, натекшая из разбитых бутылок.
Тропинку, ведущую к заставе, сержант нашел без особого труда, к счастью, о ее существовании немцы пока не догадывались. Труп гитлеровца, по настоянию Карасева, чтобы не подставлять местных, оттащили подальше в кусты, забросав ветками. Пришедший в себя "язык" поначалу упирался и что-то возмущенно мычал, пытаясь выплюнуть изо рта собственную пилотку, но после нескольких Карасевских "намеков" в область печени и почек, смирился со своей участью и ощутимо прибавил скорости.
Глава 7
До своих добрались без особых приключений сдав пленного и доложив начальству результаты разведки, усталые, но довольные завалились в свой блиндаж. Не спавший почти двое суток Карасев, остаток ночи проспал, как убитый. Уже под утро его разбудил Галиулин.
– А, проснулся? Ну и здоровы же вы дрыхнуть - Тимур со стуком поставил на стол два котелка - давайте быстрее завтракать.
– Охренеть - Андрей снял крышку с котелка и чуть не захлебнулся слюной от ударивших в нос ароматов жареного мяса - откуда такая роскошь?
– Военная тайна - ухмыльнулся приятель, и вдоволь насладившись радостным изумлением товарища, снизошел-таки до объяснений - мы, когда немца брали, я и мешок, который у него в руках был, с собой прихватил. А там гусь оказался. Пока вы спали, я его разделал и на костер определил, правда, пришлось, с мужиками поделиться. Чего, не оставлять же его фрицам было.
– Правильно мыслишь - одобрительно кивнул Карасев, и окликнул ворочающегося на соседних нарах Олексича - сержант, вставай, поедим, а то неизвестно как жизнь дальше обернется.