Никто не узнает
Шрифт:
— Ну ничего себе! — удивилась Ирка такой прыти. — Ты хоть позавтракаешь?
— Аппетита нет.
— Без завтрака я тебя не выпущу! — запротестовала Ирка. — Ты посмотри на себя в зеркало — ты прозрачная совсем стала!
— Хорошо, я позавтракаю, — сказала девушка, что бы только успокоить сестру.
Милена ушла в ванную, а вернувшись достала из сумки телефон, который ей на Новый год подарил Глеб.
— Вот, — она потянула его Ирке. — Отдашь… Отдашь ему, если увидишь. Он же должен быть сегодня у Макса. Отдай!
— Ты в своем
— Я хочу забыть. Если это останется у меня, то я не смогу представить, что… Не смогу представить, что его никогда небыло рядом, что это был просто сон, — бормотала Милена и что-то искала в ящиках письменного стола. — Вот! Вот это документы на телефон и зарядка! Коробки нет, коробку я выбросила… И… Там сим — карта в телефоне, это тоже он мне дарил, что бы у нас был один оператор… Ты отдай…
Милена вложила все это в руки сестры и глядя ей в лицо безумными глазами переспросила:
— Отдашь?
— Отдам, — кивнула Ирка.
— Вот и хорошо. Вот и славно, — Милена металась по комнате переодеваясь и собирая сумку.
— Может, ты торопишь события? Может, Глеб еще позвонит?
— Не позвонит, — Милена горько улыбнулась. — Это был сон. Из снов не звонят…
Как Ирка и предполагала, у Макса было полно народу и праздник в разгаре. Отыскав именинника и поздравив его с двадцатитрехлетнем, Ирка спросила, как бы между прочим:
— А Глеб тоже здесь?
— Здесь. А что? Слушай, что у них там с твоей сестрой? Я ее давно с ним не видел. Все больше с какими-то шмарами. Вроде тебя! — Макс расхохотался.
За что получил от Ирки праздничный подзатыльник.
— Милена болеет. У нее бронхит. А с Глебом я с удовольствием поговорю!
Ирка отправилась на поиски Глеба, уже предвкушая, как она с ним поговорит.
Он сидел на диване в гостинной беседуя о чем-то, видимо очень веселом, с рыжеволосой девицей в коротком желтом платье. Почему-то именно длинна платья, особенно раззадорила Ирку.
— Привет, привет! — громогласно поздоровалась она. — Как жизнь, Глеб?
— Нормально, — Ирка была последним человеком на земле, которого Глебу хотелось бы сегодня видеть.
— Я, конечно, извиняюсь, но мне надо поговорить с тобой.
Извинительно улыбнувшись девушке, Ирка заставила Глеба подняться с дивана.
— Не волнуйся, всего пара слов. Пойдем на кухню. Там поспокойнее.
Глеб смутно представлял о чем Ирка собирается разговаривать, но в главном он не ошибся — разговор был о Милене. Правда, сначала Ирка залезла в кухонный шкаф, достала стакан, затем — в холодильник, из которого извлекла бутылку вина. Налив и выпив, Ирка перешла к главному.
— Вот, моя сестра просила передать тебе.
Ирка извлекла из вместительной кричаще-лиловой сумки телефон, зарядное устройство и документы с торжествующими
…Я знала, что на долго тебя не хватит!…
словами:
— Она возвращает тебе твой подарок, потому что не хочет, что бы ей хоть
— Так и сказала? — усмехнулся Глеб.
— Ну, немного от себя я добавила, — призналась Ирка.
— Как она? — Глеб в самом деле беспокоился о своей бывшей странной девушке.
— Замечательно! Представь себе она очень легко перенесла ваше расставание и сегодня поехала отдыхать на нашу загородную дачу! Так что с ней все отлично!
Ирка снова наполнила стакан и сделала несколько глотков.
— Что-то я тебе не верю, — покачал головой Глеб.
— Поверь! Она в самом деле поехала на дачу!.. Зачем вообще было начинать все это?! — воскликнула вдруг Ирка. — Ты же знал, что она со странностями! Ты хоть представляешь себе, как тяжело было для нее все это?! Представляешь, что может снова у нее начнутся эти депрессии и… Да что с тобой говорить! Ты же видел только то, что она хотела тебе показать! А я видела, как ей бывает больно, больно и тяжело и особенно после некоторых ваших встреч! Я видела, как сложно ей давались ваши отношения!..
Ирка хлебнула еще вина.
— Мы расстались, — заметил Глеб, которому не доставляло удовольствия слушать эти нравоучения и обвинения. — Тебе бы радоваться.
— Я боюсь, что она с собой что-то сделает. Что бы… как тогда….
— Как тогда? Как когда? Когда мы познакомились? Но она клянется, что тогда был несчастный случай, а Милена самый правдивый человек которого я знаю. Ты может, раскроешь мне семейную тайну? — Глебу стало любопытно. В самом деле — должна же быть причина того, почему Милена такая. Странная. Или ее сестра просто зарядилась вином и сильно сгущает краски?
— Если я тебе расскажу, она мне этого никогда не простит! И тебе, если ты вернешься к ней из жалости!
— Я не вернусь, — покачал головой Глеб. — А тем более из жалости. Она мне нравилась, я хорошо к ней относился, даже очень хорошо, но подумай сама — отношения без секса невозможны! Ты-то это понимаешь.
— Идиот! — фыркнула на это Ирка и сделала глоток вина. — Тебе нужно было подождать, не торопить события. Может… может она бы привыкла к тебе и все было бы…
— Что произошло? Почему она такая? — Глеб прямо чувствовал зуд любопытства. Он сам подлил Ирке вина и дал сигарету.
Она закурила, облокотясь о кухонный шкаф. Долго взвешивала, стоит или не стоит говорить с Глебом на эту тему и победил алкоголь, немного развязавший Ирке язык.
— Ты не думай, Ленка нормальная была. Друзей целый мешок… Подружек. Любили ее все, а потом, эта фигня с ней случилась… Ей двенадцать и… Весь город гудел, все с сочувствием лезли, а сами старались подробности выспросить. Суки… Ее после этого два раза из петли вытаскивали, а один раз она таблеток наглоталась… Мы жили тогда, как в аду. Приходилось скрывать от врачей, все это. Мы не хотели, что бы ее в психушку заперли. Мама понимала, что для Милены это не выход, а наоборот — только хуже.