Никто пути пройденного у нас не отберет
Шрифт:
– Попрошу вопросы подавать в ручном виде, – сказала Аллочка. – Иначе, товарищи, мы здесь и до утра не закончим! – И постучала ногтем по часикам. (Девица явно опаздывала на свидание.)
Лектор понес дальше:
– Во многих странах созданы хранилища замороженного семени, но здесь мы немного отстаем…
– Замолчите! Я вегетарианка! – царственно заломив руки, вскричала Мубельман-Южина. – Умоляю! Замолчите! Где лекция «Комар – человек – общество»?! Вы перепутали аудиторию или тему!
– Скорее всего, я перепутал и то и другое, – пробормотал
Дальше он проявил удивительную гибкость и ассоциативность мышления, ибо перешел на комаров, но и мяса не бросил.
– Между комаром и говядиной существует прямая зависимость, товарищи! Во время массового лёта комаров снижается не только работоспособность людей, но и у домашних животных резко падают надои молока и привесы мяса! – Продолжая говорить, он судорожно искал в портфеле новый конспект. – Итак, среди многочисленных насекомых ученые выделяют группу двукрылых. Их, в свою очередь, делят на длинноусых и короткоусых… Товарищи, может, прервемся, покурим? – вдруг предложил взмокший лектор: он не мог найти конспект.
Закурившая лекционная группа на пленэре двора по композиции напоминала некоторую смесь из «Завтрака на траве» Мане и бессмертных «Охотников на привале» Перова, хотя чесались все уже как самые вшивые павианы.
Мимо проходили к мусорным бакам жильцы соседних дворов с мусором в пакетах. (Ныне модно выносить мусор не в ведрах, а в пакетах из рваной газеты.) Проходящие поглядывали с издевочкой, ибо квартал отлично знал о нашей подвальной самодеятельности и нынешней расплате за нее.
Штук пять бесхозных кошек, проживающих в котельной, бродили вокруг, рассчитывая на то, что кто-нибудь погладит лишаи на их спинах. Кошки настырно лезли к ногам и начинали мурлыкать еще за метр, демонстрируя извечное у бездомных существ соединение наглости с подхалимством.
Митяй на травке безмятежно посапывал. Жаба вылезла из кепки и сидела у него на груди.
От всего вокруг веяло стабильностью и миром, если б только комары не вызванивали свои леденящие кровь симфонии.
Лектор наконец нашел конспект и просто, по-домашнему, повел рассказ дальше. Было интересно узнать, что биомасса насекомых на планете значительно превосходит биомассу человечества и продолжает стремительно расти; что в Африке самые ядовитые комары выводятся в ямках от слоновых следов…
– Слушай, ты, морда! – вылетело из безликой массы. – Ты нам про Африку не заливай! Чего делать с ними будете, морды?!
Лектор легко и привычно перевел вопрос на культурный язык:
– Вот тут спрашивают: «Что конкретно можно сделать с комарами?» Уже многое делается, товарищи! Не так давно в южные районы нашей великой страны завезли из Америки рыбку гамбузию, которая питается личинками комаров. Рыбок запускают на рисовые чеки – количество комаров уменьшается, гамбузии же отлично развиваются и, несмотря на незначительную величину, могут служить украшением любого стола! Но, товарищи, гамбузия может жить только в теплых водоемах, а мы с вами пока
– Вези гамбузию! Я ей валенки с галошами куплю, – вылетело из безликой массы, – и – под пиво!
Последнее слово произвело на Митяя чудодейственное воздействие. Он проснулся, вскочил и обвел вокруг выпученными, как у своей жабы, глазами.
– Не дам бить комариков! – заорал Митяй. – Мы не азиаты, чтобы живых тварей под корень из природы! Пущай азиаты мух душат, мать их, а мы нашего комара жалеть должны!
С этими словами он схватил жабу, раскрутил ее над головой и запустил в небеса.
И пока жаба не шлепнулась где-то на крышу, мы все, обомлев, хранили мертвую тишину, которой первым воспользовался Требов.
– Некоторые нетипичные азиаты – товарищ прав – действительно передушили всех мух, – протрубил его иерихонский бас. – И что из этого вышло? Культурная революция у них вышла! И нам пора перестать делать из мухи слона! Да, у нас развелись комары! Да, они нас кусают! Но в США наводнение крыс! Крыса – это вам не комар! Она загрызает ребенка! В Чикаго за труп крысы власти выплачивают доллар! Один негр там заработал на крысах семьсот двадцать долларов за сутки! И Чикаго вынуждено было обратиться с просьбой о федеральной помощи к президенту! А нам стыдно распускать нюни, товарищи!
– Кстати говоря! – с новой энергией, но жалостливым голосом понес лектор. – Вы когда-нибудь думали о том, что у комара, как и у каждого массового вида в природе, очень много врагов? Беззащитных личиночек и куколочек комариков хватают прожорливые водяные жуки и клопы! А едва комарик вылетит? И в воздухе его подстерегают смертельные опасности: днем – птицы, ночью – летучие мыши…
– Эх, комарики-комарики мои! – истошно зарыдал Митяй и бухнулся на колени, стуча в жилистую грудь кочегарскими кулаками.
Допившая уже давным-давно пиво безликая масса тоже закручинилась по комарам, из нее донеслось:
– Много комаров – быть хорошему овсу!
– Попы поют над мертвяками, комары – над живыми!
– Все ясно!
– Давай закругляйся!
Лектор удовлетворенно начал собирать бумажки, защелкнул дипломат, поклонился и задушевно произнес:
– А что до самих комаров, то тут секрет простой: надо научиться не обращать на них внимание, и тогда их словно не будет. Еще вопросы? Нет? Благодарю за внимание…
– Каких наук вы доктор? – кокетливо спросила Мубельман-Южина.
– А кто вам сказал, что я доктор наук? – спросил лектор.
– Я! – торопливо покидая беседку, крикнула техник-смотритель. – А вы академик, что ли?
– Товарищи, это недоразумение, – объяснил лектор. – Я просто доктор, врач. Обыкновенный психиатр. Без степени. Моя профессия – снимать у населения стрессы…
– Подожди еще минутку, благодетель! – странно прорычал Михаил Германович. – Я тебя поблагодарить хочу!
И тушу генерала как-то боком понесло к беседке. Поднявшись по ступенькам, он стал прямо против лектора и, бездарно теряя фактор внезапности, сказал: