Нить Ариадны
Шрифт:
Возле нее никого не было. К тому месту, где стояла царевна, было трудно, но вполне возможно пристать на шлюпке. Потребуется всего пара минут, чтобы догрести туда и забрать девушку. А риск… они сегодня рисковали сильнее.
– Вон ваша женщина, кэп. Заберем ее?
– Нет. Возвращаемся на корабль, – ответил он без колебаний. Воспоминание о ее прекрасном теле, спрятанном за грязным платьем, кольнуло его сердце легким сожалением. Да, хороша девчонка… но ей лучше остаться здесь. Ее присутствие на судне чревато проблемами, которые рано или поздно выльются в недовольство экипажа. Он отбросил все свои прежние планы
Его жизнь, которую он ставил на карту, уже не была жизнью простого смертного. Грядущее бессмертие, или что-то в этом роде, стоило любых жертв. Ни одна женщина не стоит божественной силы.
К тому же ей лучше будет остаться на этом острове. Любая привлекательная женщина очень быстро находит себе заступника.
И Тезей пожелал Ариадне самого лучшего.
Глава 25
Когда молодая женщина вырвалась из душной маленькой каюты, Нестор тут же засыпал ее целой кучей вопросов. Странная девица, слишком юная и красивая, чтобы быть игрушкой пиратов, хотя одета подходяще. К огромному разочарованию Нестора, она не смогла внятно ответить ни на один вопрос. Только бормотала что-то себе под нос и бессмысленно глядела перед собой, пока островитяне поджигали с разных сторон корабль.
Поскольку сведения были нужны позарез, Нестор еще какое-то время помучил девушку вопросами:
– Кто ты? Сколько кораблей еще должно подойти? Что они говорили о нападении?
Поскольку, судя по данным разведки, нападающих была лишь небольшая горстка, Нестор опасался, что этот отряд – всего лишь отвлекающий маневр. И где в таком случае высадились основные силы? Где-то около форта? Он сделал все возможное, чтобы его гонцы добрались туда вовремя и подняли тревогу.
Естественно, его занимала эта странная оборванная пленница пиратов. Кто она, откуда? Но рассказ о ее приключениях может подождать.
Что ж, не удивительно, что жертва пиратов испугана и потрясена до потери соображения. А может, она – обыкновенная идиотка. И все же Нестор надеялся, что если он даст девушке время прийти в себя, она сможет рассказать ему немало интересного и полезного.
Итак, было замечено всего четыре вражеских корабля, два из них успели выйти в море и уцелеть. Третий корабль плыл по воле волн, весь объятый пламенем. От него валили густые клубы дыма, которые, видимо, и всполошили группу захвата. А четвертый корабль, на котором сейчас находились Нестор со странной девушкой, вот-вот будет предан огню. Когда его доморощенные вояки разберутся с факелами.
Он прикрылся рукой от ярких солнечных бликов на волнах и подсчитал, что сбежавшие корабли идут примерно на четырех веслах. Значит, у них слишком мало людей на борту. И взять их было бы легко, если бы здесь оказался флот Диа, стоящий по ту сторону острова.
Чтобы привести сюда местные суда, потребуется масса времени, хотя, конечно, он послал в гавань гонцов верхом на верблюдах. Ополченцы из ближайших сел, которые вместе с ним брали корабль, метались по палубе, изображая напряженную работу, хотя поджигатели из них вышли совершенно никчемные. Один взбудораженный юноша даже подбежал к командиру и, задыхаясь, пожаловался, что поджигать нечем.
– А где ваши факелы? – задал Нестор резонный вопрос.
Стараясь успокоить своих
– Мы выбросили их в воду, когда подожгли вон тот корабль. Мы забыли, что нужно жечь еще и этот.
Нестор глубокомысленно кивнул и возвел очи горе, мысленно призывая всех известных богов в свидетели. Ему пришлось напомнить себе, что люди обычно не такие придурки, какими кажутся на первый взгляд. Особенно если выйти из себя и показать всем вокруг, где раки зимуют, но сейчас еще не тот случай.
Юноша умчался обратно, не дожидаясь ответа. Никакой дисциплины! Да и откуда? Итак, где добыть огня? Конечно, вот тебе целый горящий корабль, но он успел отдрейфовать уже довольно далеко.
Один из ополченцев, зажиточный крестьянин и член сельского совета, который оказался недурным бойцом и храбро отстаивал свое имущество, подошел к Нестору и начал протестовать:
– Это хорошее судно. Нужно оставить его в сохранности и пустить в дело. Зачем его сжигать?
– Хочешь заграбастать его себе? – приподнял бровь командующий обороной.
– Дело не в этом!
Нестор покачал головой.
– У меня нет экипажа на этот корабль, а если бы и был, я не стал бы привязывать столько человек к одному месту. Сражение на берегу только-только началось. Большинство из экипажей этих четырех кораблей отправилось грабить поселения, а это от пятидесяти до ста человек. Кроме того, если сюда подойдет двадцать пиратских кораблей, это судно прекрасно пополнит их флот.
– Двадцать кораблей! – воскликнул крестьянин.
Он был от природы смугл и успел сильно загореть, но по его лицу начала разливаться бледность. Крестьянин начал испуганно оглядывать горизонт.
– И сколько это человек… Тысяча?
– Я не сказал, что они приплыли, я сказал, что могут приплыть. А если они увидят сгоревшие корабли своих товарищей, то трижды подумают прежде, чем высаживаться на берег. Трут и кресало есть?
Последние слова Нестора были обращены к юноше, который недавно жаловался на отсутствие факелов. Молодой человек снова вернулся и стоял столбом, ожидая приказаний.
– Не знаю, Нестор… то есть капитан. Я спрошу у других.
И вновь умчался. По крайней мере один доброволец, страшно довольный первым военным опытом.
Нестор помянул имена тех богов, которых еще не успел помянуть, и крикнул ему вслед:
– Если не найдете огня, прорубите дыру в днище!
И вновь принялся постукивать пальцами друг о друга. Ариадна, наблюдавшая за ним с некоторого расстояния, подумала, что если этот человек только притворяется спокойным, то это у него хорошо получается.
Царевна тоже присела на скамью для гребцов и понурилась. Она ничего не боялась, ее душа словно заледенела. Ей повезло, и она осталась жива, хотя и могла сгореть заживо. Теперь Ариадна с любопытством озиралась по сторонам, наблюдая за происходящим, словно это была какая-то грандиозная пьеса, правда не особенно интересная. Она знала, что Нестор и его люди попытаются убить Тезея, как только увидят, но винить их в этом не могла. В данную минуту девушка была молчалива и безучастна, и никакое убийство не могло вывести ее из этого состояния.