Нить судьбы
Шрифт:
– Какое ему назначат наказание?
– поинтересовалась она у понтифика.
– За нападение на инициала? Смертная казнь, - уверенным тоном ответил правитель.
– Даже если приговор буду выносить я?
– Ты обязана его приговорить именно так!
Значит, это будет самый первый раз и самый суровый. Что ж, поступок Ивана требует самой суровой кары. Как там говорили древние - кто к нам с мечом, тот от него и погибнет? Иван получит свой меч обратно.
Девушка машинально коснулась основания шеи, где вилась татуированная вязь Печати,
– Да, я вынесу ему приговор.
…
Суд над Иваном происходил в той же зале, что и над Марго, та же трибуна и цепи, ограждающие место для обвиняемого. Сегодня осужденный был только один и он уже стоял на коленях, забранный в серебро. Конечно, Ивану как человеку, серебро было не страшно, но убежать он все равно не мог. Некуда, да и бессмысленно. Оставалось лишь дождаться приговора. Его грязные спутанные волосы падали на лоб, глаза отблескивали полубезумным огоньком. Но Иван был полностью в сознании и прекрасно понимал, где он находится и за что.
Присутствующих было немного, лишь несколько вампиров и смертных. Лина разглядела Мару, опекуна эмпата. Девушка стояла в первом ряду, сложив руки на груди, и равнодушно смотрела на бывшего подопечного.
Все верно, он перестал быть необходимым клану и девушка больше не несет за него ответственность, клановое клеймо с эмпата уже сняли.
Лина встала рядом с огражденным местом. Лицом к трибуне. На трибуну взошел правитель клана и его Палач. Вообще- то, Ивана не надо обвинять, это уже сделал Инквизитор, но традиция требовала проведения суда по полной форме.
– Я слушаю тебя, Ветрова Алина. В чем ты обвиняешь этого смертного?
– понтифик властно обратился к девушке.
Лина подняла голову, презрительно окинула взглядом скорчившегося перед трибуной парня, и громко произнесла:
– Он способствовал моему похищению, незаконно используя свои способности эмпата. Благодаря его помощи, меня вывезли из города, надо мной издевался, насиловал и без моего согласия питался вампир. Я требую наказания этому человеку!
– Действия Ивана причинили вред тебе, поэтому ты вольна сама наказать его, - принял решение понтифик, коротко кивая ей головой, - Либо передать своему опекуну право вынесения приговора обвиняемому.
– Я вынесу ему приговор, - ответила Лина.
– Тебе нужна будет помощь Палача?
Девушка отрицательно качнула головой в ответ.
Она ожидала этого. Точно также Марк поступил, когда судил ее бывшего мужа. Лина понимала и теперь разделяла эту точку зрения в полной мере. Наказывать должен тот, кто пострадал, потому что только тогда наказание будет справедливым. Тогда, на суде Ланевского, Лина отказалась выносить приговор, сейчас она это сделает.
Матвей тогда правильно говорил, она должна сама карать тех, кто причинил ей вред. В тот памятный разговор в его квартире, когда префект всеми силами старался вытащить девушку из депрессии, он дал ей верную мысль -
Она как ментал имела право на казнь. Об этом ее еще в самом начале работы в Паноптикуме предупредил Елиазар. Девушка тогда очень удивилась и даже покоробилась такой возможности - самостоятельно казнить? Как это? Самой ударить человека ножом в грудь или отрезать руку вору?
Теперь она поняла суть этого правила.
О том, что Лина стала гемофагом, знали лишь единицы, те, кого понтифик в это отдельно посвятил. Для всех остальных девушка так и осталась инициалом правителя.
О том, что она сохранила свои способности, не знал никто, кроме Марка.
Девушка перешагнула через цепь ограждения и встала напротив Ивана. Рукой подняла тому голову, чтобы он смотрел ей прямо в глаза, ладонь второй руки положила ему на лоб.
Какой приговор ему назначить? Что будет справедливым и не выйдет за границы равного наказания, превратившись в ожесточенную месть?
Иван ей зло усмехнулся. Сейчас его будет наказывать любовница понтифика. Что она может-то? Обычная провидица! Его губы скривились в презрительной ухмылке.
Девушка сконцентрировалась и замерла.
Через несколько минут она отняла руки от Ивана и отчетливо сказала:
– Наказание свершилось.
– и, склонившись к нему, едва слышно ответила на его вопросительный взгляд, - Ты всегда задавался вопросом, что я за важная персона такая? Сегодня я тебе отвечу. Ты знаешь о ткущих? Менталах, умеющих изменять судьбы?
Иван ошарашено посмотрел на девушку и вдруг бравада в его глазах сменилась испугом. Самой настоящей паникой. Он тихо заскулил и упал на колени.
Лина сверху вниз смотрела на эмпата и продолжала:
– Теперь ты знаешь. И понимаешь, как я тебя только что наказала.
Девушка отвернулась от приговоренного и подняла голову к правителю клана.
– Отпустите его, - сказала она понтифику, - Он свое получил.
…
Ночью Алина долго не могла уснуть. Уже Марк отложил в сторону книгу и выключил свой ночник, а девушка все лежала на боку, притворяясь спящей, но не спала. Вспоминала сегодняшний день и казнь.
Их было три. Три вероятности. Три варианта его судьбы. Правильный ли выбор она сделала?
Может быть надо было выбрать ту вероятность, где Иван попадает под машину уже завтра? Или в которой парень неудачно сталкивается с адептами? Быть может, достойным наказанием ему стала бы та, где он, сойдя с ума от наркотического бреда, прыгает с последнего этажа небоскреба?
Одно лишь Лина знала точно, не было ни одной вероятности, в которой Иван проживет эту неделю.
Печать гемофага действительно сильно уменьшила ее способности. Раньше Лина ощущала себя импровизированным кувшином с плотной пробкой, сквозь которую сила по чуть-чуть просачивалась наружу. Теперь же она едва черпала на дне этого кувшина.