Нить в прошлое
Шрифт:
— Не успели, — подумал Олег. — Или и не должны были успеть. По чьей-то доброй воле. Хм… Доброй ли? Хотелось бы верить, что доброй. Хотя… Зачем восстановили корабли, как не для войны? Войны в этом мире? В прошлом? За какую из сторон? Тысяча восемьсот пятидесятый год — это период конфликта России с англичанами и французами. Крымская война… Не за них же воевать призовёт, э-э-э, пришелец? Нас, русских моряков? Значит за Российскую Империю? А нам она кто? По сути — мы к ней никакого отношения не имеем. За Веру, Царя и Отечество? Да, побойтесь Бога! Какая вера, какое Отечство? То, которое довело
Так думал Тимофеюк, пока его корабль швартовался левым лагом, а не бортом.
— Это у грузовой автомашины борта, а у кораблей лаги, товарищ «ваше величество»! — вспомнив разговор с пришельцем, подумал Олег. — И не тебе советовать каким лагом мне швартоваться. Это мой корабль, каким мне удобно, таким и пришвартуюсь…
Корабль, к которому пришвартовался, его сторожевик, был точно из будущего, так как в боевой кубке, куда проводил Олега вахтенный матрос, было прохладно, а за бортом, похоже стояло лето
— Работает кондиционер, — понял он, перешагнув комингс и обалдев от увиденного.
Боевая рубка походила на рубку звездолёта, какой рисуют её художники-фантасты. Приборы, приборы и приборы… И пульт управления от правого борта до левого. И фонарь рубки весь в стекле. У пульта перед штурвалом стоял вахтенный матрос, рядом, о чем-то тихо говоря в «дудку» переговорного устройства, стоял офицер в морской форме с такими же, как у Олега погонами.
К Тимофеюку шагнул внешне приятно выглядевший светловолосый человек лет тридцати в зелёной камуфляжной летней куртке с погонами, на которых зелёной ниткой был вышит двуглавый орёл.
Олег был тоже в летнем обмундировании, а потому вскинул ладонь к козырьку фуражки и доложился по форме.
— Рад приветствовать вас в новом мире и новом времени, Олег Иванович. За бесцеремонность вашего сюда перемещения не извиняюсь. Потом поясню почему. А пока изложу суть делового предложения. Мне в этом мире требуется флот и он у меня уже есть. Сейчас водные рубежи Уссурийского края охраняет точно такая же группа кораблей. Абсолютно идентичная вашей. Корабли с экипажами несут службу шесть месяцев и пришло время их менять. Офицеры все, так же, как и вы, находились в положении списанных за штат. Поэтому, когда корабли вернутся в ту же точку пространства и времени, откуда я их вывел, команды никто не хватится. Кроме «срочников» конечно. Поэтому, если вы не захотите остаться, почти все из них, готовы продолжить служить и дальше, после небольшого отпуска дома. Понимаете меня?
— Не очень, э-э-э, ваше величество.
— Я предлагаю вам и вашей команде остаться здесь и охранять водные рубежи Уссурийского края от внешней угрозы. Скоро, вы знаете, тут попытаются разгуляться англосаксы с лягушатниками. Вот мы тут и готовимся, изучая театр будущих военных действий. Срок контракта — шесть месяцев с полным денежно-вещевым довольствием согласно должностям, выслуге и званиям. По окончании контракта имеется возможност его продления. Предложение касается и «срочников» У них сумма денежного довольствия утраивается. Вопросы?
Тимофеюк помолчал
— Нужно время, чтобы ваше предложение осмыслить. Разрешите пока задать несколько вопросов не по существу?
— Разрешаю, — улыбнулся Санька. — И предвижу. А поэтому расскажу про этот мир без наводящих вопросов. Мир не ваш, а один из множества параллельных. Его история никак не о тразится на историю вашего мира. Поэтому здесь вы куёте свою историю. Вернее, я кую свою историю, а потому захватил Уссурийский край под свою юрисдикцию и пытаюсь удержать с помощью колонизации и наёмных вооружённых сил. Э-э-э… Пока наёмных, но уже некоторые военнослужащие готовы присягнуть на верность. Ока мы, так сказать, присматриваемся друг к другу. И… У вас будет возможность пообщаться с сжающими вахту командами.
— Позвольте, всё-таки вопрос, Ваше Величество, — вставил Тимофеюк. — Он лежит в несколько иной плоскости. Больше в морально-этической.
— Пожалуйста.
— Вы сказали, что мы меняем такие же корабли, и они пришли, так же как и мы, из параллельных миров. Значит мы меняем сами себя?
Санька удивился сметливости своего флагмана.
— Не совсем правильно вы меня поняли. Скорее — однотипных судов. Естественно, я не мог допустит пересечения личностей. Это был бы психологический шок для всех сторон. Кораблей, подобных вашему и остальным, военная промышленность Советского Союза настроила много. Правда этот корабль уже из нового времени. Он две тысячи шестнадцатого года постройки.
— Пятнадцать лет… Вы оттуда?
— Нет, я из более дальнего будущего. Не очень дальнего, но всё-таки, По сравнению с вашим — большая разница да?
— Большая. Компьютеры?
— Полная автоматизация и компьютеризация. Всеми заслонками и механизмами можно управлять из рубки. Дальность хода двенадцать тысяч миль.
— Сколько? — поразился Олег.
— Повторить? — нахмурившись спросил Санька.
— Прошу простить, Ваше Величество. Всё расслышал. Был ошарашен услышанным.
— Больше вопросов не по существу нет? — сухо спросил царь.
— Никак нет, Ваше Величество, — отчеканил Тимофеюк, вытягиваясь в струну.
Санька вздохнул.
— Не стоит, товарищ капитан второго ранга, злоупотреблять оказанным вам высоким доверием и уважением. Вы понимаете меня? То, что с вами происходит — это не шутки. Не желаете служить, так и скажите, но ведите себя, э-э-э, подобающе, э-э-э, ситуации.
— Понимаю, Ваше Величество, — на мгновение опустив «очи долу», проговорил Тимофеюк. — Прошу простить за вольность.
— Пустое, — выдохнул Александр и спросил. — Продолжу, пожалуй?
Олег еле удержался, чтобы не кивнуть. Расслабился он у причальной стенки. Давненько его не драли на ковре у начальства.
— Расслабил булки и получил пистон под хвост, — подумал Тимофеюк. — Терпи теперь. Интересно, это он волшебник? Сам колдует? Тогда — это полный пи*дец. Тогда я бы хотел тут остаться, чтобы навалять англосаксам и соросятам. Это они же разрушили СССР, суки!
— Так вот. Это я перенёс вас всех сюда. Имею такую способность и распространяться о ней я не буду. Это мой секрет. Как не буду обсуждать и мою способность расстворяться в воздухе.