Нити Данталли
Шрифт:
После Битвы Кукловодов, короли Арреды пришли к выводу, что данталли используют людей, как бездушных кукол, разбрасываются их жизнями, словно мусором ради собственного развлечения и в угоду собственной жестокости. Идеи, ранее присущие лишь последователям Красного Культа, быстро разнеслись по всем королевствам. Мирные жители сочли вмешательство демонов-кукольников в войну людей противоестественным, безнравственным деянием, отчего-то поддержанным правителями, и волнение среди мирного населения подтолкнуло монархов к созданию Вальсбургской Конвенции, подписанной восемнадцатью королевствами
Решаясь на свою авантюру, Мальстен мог выбрать любого из королей Арреды — мотивы и интересы большинства стран в этой войне едва ли разнились. Однако после битвы при Шорре в силу характера, возраста и присущего авантюризма лишь Рерих VII показался молодому данталли человеком, готовым решиться на подобный шаг.
— Что ж, герцог Ормонт, — король Анкорды прищурился, нарочито выделив титул Мальстена, которого прежде предпочитал избегать. — Ваше предложение весьма… гм…заманчиво. Остается лишь вопрос, чего вы хотите взамен. Вернуть Хоттмар?
Кукольник качнул головой.
— Я не собираюсь стравливать между собой Анкорду и Кардению, Ваше Величество. Мне не нужно продолжение этой войны, мне нужно, чтобы она закончилась.
— Трудно поверить, что вы не хотите ничего, — прищурился Рерих.
— Земля в Анкорде с сохранением моего нынешнего титула по окончании войны меня бы вполне устроила. Возвращаться в Кардению в объятия Культа, как Вы понимаете, у меня нет ни малейшего желания.
Монарх ненадолго задумался.
— Звучит здраво. Но для начала я хочу посмотреть, на что вы способны. Сами понимаете, ваше предложение — большой риск, и я не могу пойти на него, не будучи уверенным в том, что вы справитесь. Красный Культ при нынешней его власти может сжечь меня на костре за один лишь этот разговор…
— Тем лучше, что кроме нас этот разговор никто не слышит, — негромко подтвердил данталли. — Ведь меня Культ готов отправить на костер за одно мое существование.
— Рад, что мы понимаем друг друга, — нахмурился Рерих. — Итак, что вам для нужно для вашей демонстрации?
Данталли кивнул.
— Отряд новобранцев, не понюхавших пороху. Хочу, чтобы против них выступили хорошие бойцы. Обещаю, что бой будет идти не до смерти, а лишь до разоружения противника. Мы ведь не хотим лишних смертей, верно?
Заговорщицкая улыбка Мальстена заставила глаза Рериха азартно загореться.
— И вы сумеете это проконтролировать?
— Дайте мне новобранцев, Ваше Величество. И увидите все своими глазами.
— А ваша… — монарх помедлил, вспоминая, как данталли называют период восстановления после применения силы. Мальстен понял, о чем хочет спросить Рерих и кивнул.
— Расплата? — ровным голосом спросил он. Король отозвался лишь коротким кивком, и данталли улыбнулся шире,
Прит, Гинтара
Четырнадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.
…«Я должен похоронить Эленор», — строго сказал себе Мальстен, пытаясь сосредоточиться на работе и отогнать воспоминания. — «Закончу с могилой, а после сразу соберу вещи и покину Прит. Позже сегодняшнего вечера уходить нельзя: Культ медлить не будет. Да и люди Рериха волею Криппа могут оказаться поблизости. Мешкать нельзя! Вперед. За работу».
Преодолевая слабость, данталли продолжил копать. Процесс шел тяжело, но остановиться Мальстен себе не позволял — он чувствовал себя обязанным похоронить женщину, бывшую его единственным другом в Прите.
«Похоже, лишь воспоминания о наших беседах я унесу с собой из этих краев», — с печальной улыбкой подумал данталли. — «И, пожалуй, Прит — единственное место, где у меня остались лишь хорошие воспоминания. Спасибо тебе за это, Эленор».
Уже со следующей горстью земли, отброшенной лопатой, прошлое вновь атаковало память Мальстена, унося его обратно на Войну Королевств.
Чена, Анкорда
Двадцать второй день Реуза, год 1482 с.д.п.
Новобранцы в черной униформе, вырванные прямо с тренировки, заинтересованно переглядывались. Мальстен оценивающе окинул взглядом предоставленный материал.
«Надо отдать должное этим желторотикам», — подумал данталли, стоя в отдалении от молодых солдат. — «С ноги на ногу не переминаются, с готовностью держат строй в ожидании приказа короля. Пороху войны, конечно, еще не нюхали, но с тем, как они держатся, их победа хотя бы не станет настолько неожиданной для другой группы бойцов».
Рерих внимательно посмотрел на Мальстена.
— Вот запрошенный вами отряд, герцог Ормонт, — тихо проговорил он, подойдя к данталли. — Покажите, на что способны. Надеюсь, я не пожалею о своем решении и все-таки не потеряю этих ребят.
Данталли посерьезнел. Его не волновало, пожалеет ли король Анкорды о своем решении или нет, Мальстен знал лишь то, что это самое решение поможет остановить войну. Оба сердца данталли гулко ударили в грудь при одном воспоминании о том дне, когда весть о захвате Хоттмара Красным Культом и казни Гелвина и Иннессы Ормонт за пособничество демонам-кукольникам добралась до нельнского полка, в котором он служил.
«Эта война заставила всех одичать и обезуметь», — сжимая кулаки, подумал Мальстен. — «Она должна закончиться. А чтобы это произошло, должен объявиться победитель».
— Не сочтете ли за труд удовлетворить мое любопытство, герцог Ормонт? — осторожно поинтересовался Рерих, вырывая данталли из раздумий. — Почему вы все-таки решили вступить именно в армию Анкорды? Возможно, выступи вы на стороне Кардении, вам бы вернули вашу родную землю, изгнав оттуда… гм… захватчиков.
Мальстен скользнул по монарху взглядом, заставившим последнего осечься на полуслове.