Нити судеб
Шрифт:
На негнущихся ногах полководец опустился на колени и не мог поверить в происходящее. Она умирала, о боги, его жена умирала. Её розовые губки побелели, а изо рта вырывалось сдавленное прерывистое дыхание.
— Лина, ты слышишь меня? — кричал Кастор.
— Да не орите вы, — еле слышно прошептала она и все вокруг облегчённо вздохнули. — Где мой муж?
— Я тут родная, — тут же ответил Максимилиан и коснулся бледной щеки.
— Я успела?
— Успела любимая, но ты не должна была этого делать, — ответил он дрожащим голосом, не осознавая
— Должна, полководец, — ответила она и попыталась улыбнуться обескровленными губами. — Мне кто-нибудь вытащит стрелу?
— Где лекарь? — заорал Кастор пуще прежнего.
— Не орите вы, оглохнуть можно. Рана не смертельная… наверно, — покряхтела Лина.
Боль была невыносимой, и оставаться в сознании было невероятно тяжело, но смотря на двух перепуганных мужчин рядом с собой, закрывать глаза не хотелось. Но проанализировав своё состояние, она поняла, что жизненно важные органы были не задеты, стрела пробила грудную клетку достаточно высоко, а вот от потери крови умереть было бы довольно глупо.
Через несколько секунд прибежал лекарь, а вслед за ним ещё двое. Они начали очень быстро и очень нервно осматривать жену царя.
— Идиоты! Вытащите стрелу и наложите давящую повязку, нужно остановит кровь! — прошипела Лина из последних сил, а Максимилиан гневно сжал кулаки.
— Господин, мне нужно осмотреть вас, — услышал он голос рядом и обернулся.
— Что?
— Вы ранены.
Максимилиан опустил глаза и увидел, что его хитон тоже был весь пропитан кровью. Одна стрела, ранила их обоих, поэтому он и почувствовал боль в груди.
— Потом осмотришь, — ответил он и вздрогнул, услышав крик жены.
Это лекарь вытащил стрелу.
— Максим, ты где? — заплакала она, через мгновение, и начала нервно шарить рукой рядом с собой в поисках мужа.
— Я здесь милая, я рядом, — тут же сказал он, целуя бледную холодную ручку.
— Максим, не уходи.
— Я тебя не оставлю, я с тобой. Только не закрывай глаза.
— Сильнее дави, я сейчас кровью истеку, — повернулась Лина к лекарю. — Максимилиан, найди нормальных лекарей, эти недоумки какие-то.
— Конечно, конечно, только не умирай.
— Господин, мы её поймали, — услышал он за спиной голос и повернулся. Перед ним стояли два солдата и держали девушку, которая даже не скрывала своей радости. Она смотрела на Лину и торжествующе улыбалась.
— Что с ней делать?
— Убить! — почти выкрикнул Кастор, который выглядел ненамного лучше Лины. Такой же бледный. Но Максимилиан поднял руку, останавливая его. Фракиец уже был готов сам наброситься на пленницу, и придушить голыми руками.
Но нет, эту тварь он убьёт сам.
Максимилиан схватил за горло женщину и посмотрел в её наглые глаза.
Она тихо охнула, когда почувствовала холодный металл у своей груди, но уже через секунду в её взгляде вновь горела ненависть. Да, она была готова умереть и присоединиться к своему любимому Грациану
— Ты не умрёшь быстро, — гневно прошипел ей на ухо Максимилиан. — Ты будешь лежать на дороге как собака, и чувствовать, как жизнь уходит от тебя. Чувствовать, как мир чернеет. Ты будешь умирать, и знать, что никто не удостоит тебя погребения и твоя грязная душа никогда не найдёт покоя.
В глазах девушки отразился испуг, а уже через секунду она почувствовала горячую кровь на своём теле.
Полководец оттолкнул её от себя, и она упала на площадь, истекать кровью.
— Максимилиан! — закричала Лина. Он повернул голову и увидел, как Лину подняли на носилках и понесли во дворец.
— Иди к ней, — тут же сказал Кастор. Максимилиан кивнул и побежал к жене. — Иди… она любит тебя, ты ей нужен, — добавил он уже тише.
Максимилиан крепко сжимал маленькую холодную ладошку жены в своей руке, пока лекари обрабатывали рану. Но Лина не корчилась и не вздрагивала, хотя боль испытывала ужасную. Её лоб покрыли мелкие капли пота, и дышала она через раз, но мужественно терпела. Терпела и, не отрываясь, смотрела в глаза мужа.
Лина хотела сказать ему, что любит, сказать спасибо за то, что он рядом, но не могла. Силы были на исходе, и она чувствовала, что сознание уходит от неё, и только тёмные глаза Максимилиана не давали забыться.
— Госпожа, вам нужно отдохнуть. Рану мы обработали, перевязали, теперь только ждать.
— Продезинфицировали? — очень тихо спросила Лина.
— Да.
— Хорошо. Идите.
Лекари низко поклонились и вышли из комнаты.
— Ты ранен? — спросила Лина, смотря на окровавленный хитон мужа.
— Ерунда.
— Покажи мне.
— Лина…
— Максим, пожалуйста, не спорь, мне очень тяжело говорить… сними хитон.
Полководец послушно разделся и показал на груди глубокий прокол от стрелы, прямо напротив сердца.
— Не страшно, только надо обработать, — еле слышно прошептала она, чувствуя, как сознание покидает её.
— Милая? Лина! — слышала она уже через черноту.
— Что же вы все так орёте…
Максимилиан испуганно замер, но через несколько секунд уже облегчённо выдохнул. Лина уснула… всего лишь уснула, а глубокое ровное дыхание было тому подтверждением.
— Спи любимая, — поцеловал он её в бледные губы и вышел из спальни.
На следующий день
Лина проснулась от того, что кто-то рядом тихо разговаривал. Сначала голоса казались едва различимым шёпотом, но это было не так. Придя в себя, стало очевидно, что разговаривали они довольно громко, и это были явно мужчины… и не один.
Нет, ну они издеваются! Подумала она, приоткрывая один глаз. Ну разумеется! Всё было именно так, как Лина и думала. Кастор с сыном, Тигран, Агатон и Максимилиан, можно сказать, что лежали на большом ковре, расстеленном на полу, и что-то увлечённо обсуждали, совершенно не смущаясь того, что рядом спала она.