НИТОЧКА ПАМЯТИ Сборник фантастических произведений

Лаумер Кейт Джон

— "Старый грешник", — вздохнул я. — Это — про меня.

Фостер взглянул на меня.

— Занятные названия у этих старых пабов, — заметил он. — Я полагаю, в некоторых случаях их происхождение теряется в глубокой древности.

— И почему только они не придумали что-нибудь более веселое, — сказал я. — Например, бар "Рай и гриль" или кафе "Счастливый час". Вы заметили вывеску, которая болтается снаружи?

— Нет.

— Изображение скелета, который держит поднятой одну руку, как евангелист-янки, предрекающий конец света. Его видно отсюда через окно.

Фостер обернулся

и посмотрел на выцветшую от непогоды вывеску, которая поскрипывала на ветру. Он смотрел на нее довольно долго, а когда повернулся ко мне, его взгляд был каким-то необычным.

— В чем дело?.. — забеспокоился я.

Фостер пропустил мой вопрос мимо ушей и подозвал жестом хозяина бара, низенького толстяка крестьянского вида. Тот подошел к столу, вытирая руки о передник.

— Очень интересное старое здание, — сказал Фостер. — Мы тут любуемся им. Когда оно построено?

— Знаете, сэр, — ответил хозяин, — этому дому не одна сотня лет. Рассказывают, будто его построили монахи из монастыря, который был когда-то недалеко отсюда. Его разрушили воины короля, — это был Генри, — когда тот разгонял папистов,

— По-видимому, Генри VIII.

— Ага, правильно. Не тронули только этот дом, потому как он был пивоварней, и король сказал, что это — нужное заведение. И он наложил оброк: два бочонка крепкого портера с каждой варки ко двору короля.

— Очень интересно, — заметил Фостер. — Эта традиция сохранилась?

Хозяин отрицательно покачал головой:

— Кончилась при моем деде. Королева оказалась непьющей.

— А как он получил такое странное название — "Старый грешник"?

— Как свидетельствует легенда, однажды мирской брат местного ордена рылся там, на равнине у больших камней, в поисках сокровищ друидов, хотя аббат запретил ему и близко подходить к этому языческому месту, и наткнулся на человеческие кости. Будучи добрым по душе, он решил похоронить их в земле по христианскому обычаю. Ну и, зная, что аббат этого не разрешит, он стал копать могилу ночью, на священной земле у стен монастыря. Но аббат, которому в ту ночь не спалось, прогуливался в окрестностях и застал этого человека за его занятием. Когда аббат стал расспрашивать что к чему, тот представил себе, как долго ему придется нести покаяние, взял да и сказал аббату, что копает погреб для эля. Аббат, будучи человеком мудрым, похлопал его по спине и пошел дальше. Вот так была построена пивоварня. Аббат освятил ее, а вместе с ней и те кости, которые были захоронены под бочками с элем.

— То есть, старый грешник похоронен здесь, под полом?

— Да, так, во всяком случае, говорится в легенде. Хотя я сам там не копал. Но этот дом известен под таким названием уже четыреста лет.

— А где, вы говорите, копал тот мирской брат?

— Там, на равнине, у друидских камней, которые называют Стонхендж, — повторял хозяин. Он взял со стола пустые кружки. — Еще будете, джентльмены?

— Конечно, — ответил Фостер. Он спокойно сидел напротив меня с безразличным лицом. Но я чувствовал напряженность под его внешним спокойствием.

— Что вы затеваете? — тихо спросил я. — С каких это пор вас стала так интересовать местная история?

— Позже, — прошептал Фостер. — Сделайте скучающий вид.

— Это нетрудно, — промолвил я.

Хозяин вернулся и

поставил перед нами тяжелые стеклянные кружки.

— Вы сказали нам, что этот брат нашел кости, — обратился к нему Фостер. — Это было в Стонхендже?

Хозяин прочистил горло и скосил глаза на Фостера.

— Джентельмены случаем не из университета?

— Скажем так, — с готовностью ответил улыбающийся Фостер. — Нас очень интересуют эти крупицы сведений. И, естественно, мы можем подкрепить этот интерес некоторой суммой.

Хозяин начал демонстративно протирать стол.

— Мне кажется, это — дорогое дою, — сказал он, — копать в таких необычных местах. Надо знать, где копать — вот, что важно, провалиться мне на этом месте.

— Очень важно, — согласился Фостер. — Это может стоить пять фунтов, не меньше.

— Об этом месте мне рассказал мой дед. Он взял меня туда ночью и показал то место, которое ему показывал еще его дед. Он сказал мне, что там — великая тайна. Из тех, которыми любой простой человек может законно гордиться.

— И еще пять фунтов в знак моего личного уважения, — добавил Фостер.

Хозяин измерил меня взглядом:

— Ну, а тайна, которая передается от отца к сыну…

— И, конечно, мой коллега, со своей стороны, тоже желает выразить вам свое почтение. Это еще пять фунтов.

— Большего почтения наш бюджет не выдержит, мистер Фостер, — заметил я, вынул деньги и передал ему. — Я думаю, вы не забыли о тех людях, которые хотели поговорить с нами дома, — добавил я. — Бьюсь об заклад, теперь они могут выйти на нас в любой момент.

Фостер свернул купюры и зажал их в руке.

— Действительно, Лиджен, — сказал он, — нам, наверное, нужно поторапливаться…

— Но ради прогресса науки, — вмешался хозяин, — я готов принести жертву.

— Нам нужно пойти туда сегодня же, — заявил Фостер. — У нас очень насыщенная программа.

Владелец паба поторговался с Фостером еще минут пять и согласился отвести нас на то место, где был найден скелет.

Когда он удалился, я сказал:

— Ну, выкладывайте.

— Взгляните еще раз на вывеску, — сказал Фостер.

Я последовал его совету. Скелет, казалось, улыбался, подняв руку.

— Ну, вижу, — сказал я. — Однако, это не объясняет, почему вы отдали наши последние деньги…

— Посмотрите на руку. Видите кольцо на пальце?

Я взглянул еще раз. На костлявом указательном пальце было изображено тяжелое кольцо с рисунком из концентрических кругов.

Это была копия кольца, которое носил Фостер.

Хозяин паба остановил свой обшарпанный "Моррис Майнор" на обочине шоссе и затянул ручной тормоз.

— Ближе подъехать на машине мы не сможем, — сообщил он.

Мы выбрались наружу и посмотрели на холмистую равнину. На фоне последних лучей заходящего солнца вырисовывались древние камни Стонхенджа.

Хозяин порылся в багажнике, извлек оттуда рваное одеяло и два длинных фонарика на четыре батарейки каждый и протянул один — мне, другой — Фостеру.

— Не включайте их пока я вам не скажу, — проинструктировал он нас, — иначе все графство узнает, что здесь кто-то бродит.

Мы следили, как он накинул одеяло на забор из колючей проволоки, перелез через него и зашагал по голому полю. Не говоря ни слова, мы с Фостером последовали за ним.