Ниже Бездны. «Мы бредим от удушья»
Шрифт:
На ночь судоходство почти замирало. Капитаны судов опасались попасть на минные поля — ведь проходы в них были не очень широки. Боялись атак подводных лодок, которые активизировались по ночам. Ночь — друг подводника. Гидроавиация не летает, лодку тяжелее обнаружить в надводном положении, а акустикам на подлодке без разницы — ночь или день, и обнаружить цель они могут в любое время суток.
Но с этого дня «эске» не везло. То цель попадалась малоразмерная — вроде шхуны, на которую тратить торпеду было неразумно, поскольку сама торпеда стоила дороже шхуны, то горизонт
Володя уже нервничать начал, а тут еще главный замполит, бывший комиссар, начал ныть — вроде другие воюют, а наш экипаж только проедается, болтаясь в море попусту.
— Ты что предлагаешь, замполит? — не выдержал Володя обвинений. — Может, в какой-нибудь порт финский или немецкий зайдем? Торпеду пустим, а потом всплывем и из пушек постреляем? Корабль какой-нибудь потопим — только и свой погубим, вместе с экипажем. Это не война! Ты два, пять, десять кораблей утопи, а свою подлодку сохрани! Вот в чем залог успеха!
— Это осторожность, переходящая в трусость! — безапелляционно заявил замполит.
Ну что спорить с фанатиком, ничего не понимающим в военном деле! Замполит отчитывался о проведенной работе в Политотделе флота — о количестве проведенных собраний, о потопленных кораблях и брутто-тоннах, о морально-боевом настрое экипажа. Только по причине отсутствия военного образования он считал, что подводная лодка должна топить едва ли не каждый день по транспорту. А военное дело — это когда компромисс: «Напасть или выждать — что эффективнее?» Командиру мало нанести урон противнику, надо и свое судно вместе с экипажем сохранить для последующих боев.
Погибнуть по-дурному — дело нехитрое. Можно всплыть хоть белым днем и успеть пустить торпеды в транспорт — так ведь противник уйти не даст, на малых глубинах маневра нет. Не готов был Владимир положить на чашу весов, с одной стороны, подводную лодку с ее 40 членами экипажа, а с другой — какой-нибудь рудовоз, старое корыто с 10 матросами.
Однако замполит не унимался:
— Скоро годовщина Октябрьской революции. Мы должны достойно встретить праздник, с боевыми победами! Тыл напрягает все силы, дает фронту вооружение и боеприпасы, топливо. Мы должны труженикам тыла предъявить результаты — потопленные корабли, так сказать — отчитаться.
— Замполит, давай не будем об отчетах. Мы еще не возвращаемся в базу, впереди десять дней боевого похода.
Замполит ушел недовольный. Владимир подумал, что по прибытии в базу точно побежит в Политотдел стучать на него. Да и черт с ним! Экипаж грамотный, лодка исправна — они себя еще проявят. Хотя в душе, конечно, обидно. Не для того лодка в поход вышла, чтобы на глубине время пережидать. И коли судьбе было так угодно — переместить его в иное время в чужое тело, так от этого он не перестал быть русским воином. К сожалению, нам не дано знать свою судьбу, а знал бы — изучил бы досконально эту серию подлодок и с подводниками, прошедшими войну, поговорил бы. Хотя и мало их осталось совсем, время не щадит фронтовиков.
Иногда Володя ловил себя на мысли, что
Акустики доложили, что слышат шум винтов подводной лодки, идущей в подводном положении на удалении в пять кабельтовых. Причем акустик добавил, что лодка похожа на нашу «щуку».
«Щукой» на флоте называли подводные лодки серии «Щ». Выходит, на позициях в этих водах действовала не одна их «эска». Они не могли связаться между собой, но от ощущения, что они не одни у финских берегов, на душе стало как-то теплее.
После наступления темноты лодка всплыла для подзарядки аккумуляторов, вентиляции отсеков и сеанса радиосвязи. Доложили в штаб о своих координатах, запасе топлива. В ответ Володя получил квитанцию — продолжать боевые действия.
Финны перехватили радиопереговоры и смогли их расшифровать. На базе Марианнахамина стояла готовая к походу подводная лодка «Весихииси». Ее капитан Олави Айтолла получил приказ срочно выйти в море по указанным координатам и уничтожить русскую подводную лодку.
Финны сначала шли в надводном положении, под дизелем — так быстрее и экономится емкость аккумуляторов.
Лодка «Весихииси» («Водяной») была типа «Ветехинен», спущена на воду в августе 1930 года, имела два носовых, два кормовых торпедных аппарата и два артиллерийских орудия — 76-миллиметровый и 20-миллиметровый зенитные автоматы. Надводное водоизмещение — 493 тонны, скорость под дизелями — 12,6 узла.
Капитан вел лодку к узости Флетьян-Червен с намерением перехватить русскую подлодку именно там, и не ошибся.
Русские шли на дизелях, поскольку перед проходом пролива Южный Кваркен надо было зарядить аккумуляторы и заполнить баллоны сжатым воздухом высокого давления.
Финский капитан, подойдя к узости, определился по маяку острова Седеррарм и приказал глушить дизели и идти на электромоторах экономичным ходом в три узла, давая возможность акустикам прослушивать море.
И почти тут же акустик доложил капитану:
— Слышу шум винтов. Цель надводная, скорость — восемь узлов, курс — триста десять градусов, пеленг — сто девяносто пять.
Капитан третьего ранга Олави Айтолла отдал приказ:
— Боевая тревога, торпедная атака!
Его охватил охотничий азарт: ведь это большая удача — почти сразу обнаружить русскую подлодку!
Штурману отдали приказ определить элементы движения цели. Слушая данные акустика, штурман согнулся над столом, с помощью обычного транспортира и штурманского треугольника ведя прокладку на миллиметровой бумаге. Затем доложил Олави данные для атаки: