Нижние уровни Ада

Андерсон Роберт

Я заметил, что пилот и я сидели в бронированных сиденьях, что напомнило мне о том факте, что я сейчас в зоне боевых действий. Под сиденьями и в спинках сидений были пластины из карбида вольфрама [5] . Еще имелись выдвигающиеся щиты, которые обеспечивали частичную броневую защиту правой стороны пилота и левой стороны второго пилота. Для защиты от пуль, выпущенных по вертолету спереди, пристегивались броневые нагрудники. Конечно, все это оставляло в качестве возможных целей вашу голову, руки и ноги, но это было намного лучше, чем ничего. Помимо брони, защищающей пилота и наблюдателя, этот снаряженный

для боевых действий OH-6A имел бронирование деталей двигателя, такие как систему подачи топлива и компрессорную установку.

5

еще одно недоразумение в тексте, т. к. карбид вольфрама не используется для бронепластин (прим. перев.)

Я был удивлен коротким промежутком времени, которое потребовалось пилоту, чтобы поднять маленький OH-6 в воздух. Руки пилота проносились через предполетные проверки и процедуры запуска двигателя. Мы запустились, доложили на башню о взлете и были в воздухе прежде, чем я успел бы положить палец на кнопку стартера.

Это был всего лишь 20-ти минутный полет до Бьенхоа, большой авиабазы ВВС в Сайгоне, расположенной рядом с аэропортом Таншоннят, через который я прибыл в страну всего шесть дней назад. База Бьенхоа была огромной. Вы могли бы, наверное, увидеть там одновременно все типы самолетов, которые США использовали в то время во Вьетнаме.

Мы приземлились в месте под названием «Отель Альфа», открытой большой зоне с забором из сетки вокруг нее. Наш заход был на большую площадку с черным покрытием внутри забора, а затем коротким зависанием над одним из доступных посадочных мест.

Мы сдали наше оружие охране у ворот и пошли через дорогу к военторгу [6] . Позже, в поездках в военторг в Сайгоне, мы избегали сдачи оружия, пряча его под одеждой и сообщая охраннику у ворот, что мы его не несем. Или сдавали его охране, но «запаска» была надежно спрятана. Командование считало Сайгон безопасным и не хотело, чтобы солдаты бродили с оружием и без присмотра взрослых, но мы всегда чувствовали себя более комфортно, имея при себе личное оружие.

6

Post Exchange в оригинале (прим. перев.)

Мы вернулись в роту примерно в 18.30, и я зарегистрировал свой первый полет в стране. Один балл за три часа налета вторым пилотом. Не то, что бы переброска десанта в горячей посадочной зоне на «слике», но вполне приятная поездка на разведывательной птичке OH-6!

Мой первый завтрак в роте «Дельта» закончился тем, что не было никакого завтрака вообще. Вместо этого, когда я зашел в столовую, начался настоящий ад. В тишине того раннего утра раздался грохот взрыва в районе хижины старших стрелков аэромобильного стрелкового взвода. Я застыл.

Было еще очень темно, 5.30 утра, первое утро после моего назначения в подразделение. Хотя офицеры ужинали в клубе, все шли в столовую роты на завтрак и обед. Я только что подошел к ротному помещению со стороны своей хижины и был рядом с канцелярией.

Это прозвучало, как если бы взрыв был не далее сорока или пятидесяти футов (прим. 12–15 м). Затем я услышал вопли и крики боли, красноречиво сообщающие даже совсем свежему новичку в стране, что кто-то серьезно пострадал. Моим первым инстинктивным действием было пригнувшись заскочить в канцелярию, вытащить свой.45-й и дослать патрон

в патронник.

Мгновение спустя мужчина забежал за угол здания и внезапно появился в темноте прямо передо мной. Он выглядел вьетнамцем — возможно, вражеским сапером, который проник на базу и бросил гранату, которую я только что слышал.

Мой.45-й был наведен на него. Стреляй, сказал я себе и мой палец выбрал спуск. Но в этот миг, я заметил, что он был одет в потрепанные американские камуфлированные штаны и ботинки — лоснящиеся ботинки. Никаких черных пижам и сандалий!

Я отпустил спуск и мужчина, проковыляв ко мне, упал прямо мне на руки. Он был обнажен по пояс и небольшие, кровоточащие отметки были по всей верхней части тела, где он, очевидно, был поражен осколками. Он не был мертв, но глаза его были закрыты и он был явно в шоке, и испытывал сильную боль. Он был вьетнамцем, точно, теперь я мог разглядеть его лицо вблизи. Но почему на нем были наши штаны и ботинки?

Когда я пытался затащить его в канцелярию и прислонить к стене, Боб Харрис подбежал из своей хижины, сразу за углом, его CAR-15 был наготове.

— Что, черт возьми, происходит? — спросил он.

— Я не знаю, но там только что прогремел взрыв — я указал в сторону района хижин АМСВ.

Харрис наклонился ближе к лицу мужчины.

— Ты в порядке, Той? Что случилось?

— Черт возьми! Так это наш парень?

— Да, это один из моих скаутов Кита Карсона.

— Слава Богу! — простонал я — Я сейчас почти влепил ему пулю из.45 между глаз. Что ты хочешь, что бы я сейчас сделал?

— Оставайся здесь, а я пройдусь и посмотрю, что случилось — рявкнул Харрис, исчезая за углом.

Несколько минут спустя, я узнал, что шесть наших людей пострадали от того, что считалось шальным снарядом, который враг закинул в окрестности хижины старших стрелков аэромобильного стрелкового взвода. Он попал между хижинами, где люди утром брились и умывались. Той был одним из них, а когда в него попал осколок вражеского снаряда, он убежал. Прямо в мои объятья.

Едва начался один-единственный день в Фу Лой, а я уже видел свидетельства моего первого вражеского огня и едва не застрелил одного из ценных скаутов Кита Карсона, командира взвода АМС, — бывших вьетконговцев, которые стали незаменимыми членами наших боевых подразделений и были всегда в дефиците.

В течении следующих четырех дней Уэйн Макаду служил моим наставником, показывая мне вещи, которым летная школа не учила — например, как приземлиться с выключенным хвостовым винтом, боевые заходы на авторотацию, трюки полетов в условиях страны — методы, которых еще не были в руководствах.

Я налетал более семи часов на командном месте пилота Уэйновского UH-1D, пока он не подготовил меня для контрольного полета в стране. Я не был слишком ржавым, но прошло еще около двух месяцев до тех пор, когда я действительно был допущен к управлению «Хьюи».

Вскоре после этого меня проверили и объявили готовым к немедленному исполнению обязанностей в транспортном взводе. Когда это случилось, однако, там еще не было для меня места. Ни через неделю, ни через десять дней, пока парочка парней не вернулась домой. Без постоянной работы в качестве пилота «слика» я мог получить только задание на вертолет управления. Обычной целью этих полетов было транспортировать командира эскадрона и командира роты по базовым лагерям, огневым позициям, ночным оборонительным позициям для совещаний с наземными командирами. Я выполнил, может быть, четыре боевые задачи в вертолете управления, прежде чем появилась для меня возможность летать с АМСВ.