Низший - Инфериор. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Своих я разглядел не сразу. Часть в толпе. Всего двое у беседки. Рэк и Каппа. Первый чистит ногти ножом. Второй полирует лезвие меча. Рядом груда наших вещей, в том числе моя экипировка. Добредя до бойцов, прислонился спиной к стене и медленно согнув ноги, сполз на одеяло.
– Как ты, лид? – глянул на меня орк.
– Не сдох.
– И славно.
Дотянувшись до куртки, я выцарапал из кармана сложенный листок из блокнота старого сурвера, развернул и, подставив текст под тусклый свет горящей в беседке лампочки, начал
Ты погляди какой дедушка-извращенец в мечтах практичный.
Самое главное выразил в заголовке: «Убить старую суку Бруху и стать легендарным!».
Но порадовавший меня заголовок перечеркнут, а ниже написан новый куда более скромный «Нейтрализовать сурвершу Бруху и стать легендарным!».
А так ведь все славно начиналось…
– Че такой мрачный, командир? – снова ожил орк.
– Так заметно?
– Ага.
– У пифии было видение. Йорка с Баском, раненые, в спешке бегут с острова сыроедов на хлипком плоту.
– Дерьмо… и ты что?
– Ничего.
– И правильно, командир. Нахрен.
– Нахрен – кивнул я.
– Может можно мне выпить чуток, а? Грамм двести…
– Пусть будет триста. Ровно.
– Отмерю до грамма – ощерился орк, вставая – Каппа! Пошли бухнем по детскому!
Каппа глянул на меня. Я кивнул:
– Иногда надо расслабляться, боец. Выпей. Потрахайся.
– Я принял слезы.
– Это не то.
– И во мне теплится огонек надежды, что уже сегодня ночью я наконец-то разгляжу лицо того, кто…
– Да-да – кивнул я – Но это потом. А сейчас – иди и тяпни самогона, запей компотом, а потом найди себе горячую смачную бабенку и проведи с ней время. Дам совет – не разговаривай с ней о смутном лице какого-то ублюдка. Просто трахайся.
– Да… командир…
– Повтори приказ.
– Выпить самогона. Запить компотом. Найти смачную бабенку. Не говорить с ней о ублюдке. Просто трахаться.
– Приказ понят верно. Выполняй.
Бойцы утопали. Я же, чуть поерзав, подложил под низ спины рюкзак, набросил на ноги край одеяла, подтащив поближе игстрелы с остатками заряда, хотел уже вернуться к чтению листка с планом старого сурвера, но накатившая сонливость помешала. Налившиеся тяжестью веки захлопнулись, кулак сжался, сминая и пряча листок, подбородок опустился на грудь.
Дерьмо…
Неужели настолько меня измотал сегодняшний день?
Не иначе система переборщила с седативными…
Ладно. Позволю себе чуток отдыха. Я посплю совсем немного. Совсем чуть-чуть. Где-то с полчаса. И снова примусь разбирать каракули Джона Доуса…
Согнувшись над закипающим чайником, старый Грим, размельчая в ладонях сухие водоросли, спросил:
– Что ты знаешь о чистоте чувств, пацан?
– А?
– Ты слышал?
– Ты ведь не про любовь?
– И она в списке. Я про все чувства. Но сразу, а про отдельности. Чистая любовь.
– Я не въезжаю.
– Это сложный вопрос – кивнул старик – Но важный вопрос. Как ты относишься к государственным дронам-наблюдателям, что часто навещают нашу обитель? Любишь их? Ненавидишь?
– Ненавижу! Они лезут везде! Везде!
– То есть государство ты не любишь?
– Ненавижу!
– Но раз в месяц грузовые дроны того же государства сбрасывают нам контейнеры с лекарствами и кое-какой одеждой. И ты ведь радуешься этому дню?
– Ну…
– Радуешься?
– Ну радуюсь…
– Тогда, где твоя ненависть, пацан? Куда она делась? Была придавлена дешевыми сладостями, что напичканы средствами стерилизации? Ненависть исчезла?
– Нет, но…
– Но?
– Я не знаю! Сложно!
– Не сложно! А мутно! Вот в чем твоя беда – мутность чувств. Если ненавидишь – ненавидь! Живи этой ненавистью! Дыши этой яростью! Не позволяй подачкам замутнить твою ненависть! Это касается всего! Если любишь – люби! Принимай как есть со всеми недостатками. Понял?
– Нет…
– Поймешь. Главное, что ты должен сейчас намертво уяснить своей маленькой головенкой, так это самое важное слово – незамутненность. Повтори.
– Незамутненность.
– Повтори.
– Незамутненность.
– А там, где есть незамутненность, там всегда царит кристальная ясность. Цели отчетливо видны. Легко навести прицел. Понял меня?
– Понял.
– Что ты понял?
– Целиться легко.
– Дурак ты, пацан – вздохнул старый Грим, берясь за ложку и перемешивая варево – Тащи тарелку. Сегодня фирменный суп из креветок, мокриц и водорослей мне удался…
Конец шестой книги.
Дем Михайлов
Низший-7
Пролог
– Папа, папа, а куда ты меня ведешь?
– Папа? Нет, мальчик, я тебе больше не папа. Я зомби. А ты мой рацион.
– Рацион? Папа, а рацион это хорошо? Или плохо?
– Конечно хорошо, мальчик. Ведь у рациона есть четкая и определенная судьба. Ты точно достигнешь своей жизненной цели, а это всегда хорошо.
– Я очень рад! А когда? Когда я достигну этой цели?
– Видишь впереди руины?
– Да!
– Все случится там…
– Тогда давай ускорим шаг, папа!
– Что ты видишь, пацан?
– Труп. Его жрут крабы.
– А там у него в животе? Торчит в дыре над пупком.
– Клешня вроде бы. Краб застрял в рваном пузе и его придавило. Смешно. Быть раздавленным едой… нам вот вечно жратвы не хватает…
– Так получается труп сожрал живого?
– А разве бывает так, чтобы мертвые ели живых?