Низвергнутый: кланы высшей школы

Беляев Михаил

— Эй, здорово, Юки.

От удара он аж хрюкнул, проваливаясь вперёд. Девчонки вскрикнули и обернулись, а виновник торжества обернулся и, едва завидев меня, мелко затрясся.

— Я-ямада? П-при-вет...

— Жесть. Хулиган какой-то... — зашептались близняшки. — Камоцу, ты его знаешь?

— Конечно знает одноклассника, да, Камоцу? — мерзко ухмыльнулся я. — Такое дело, отойдём поболтать, а?

Едва выпрямившись, он задрожал и с надеждой покосился на соклубниц. Меня передернуло от омерзения — искать защиты у девчонок, перед

которыми он заискивал минуту назад, даже если бы они были эсперами... этот кусок дерьма был готов обмочиться перед всеми, если это поможет ему сбежать. Видать, чуял, зачем я пришел.

— Да вы не бойтесь, — натянув хищный оскал, я подошел к ним и опустил ладонь на дрожащее плечо парнишки. — Слушай, такое дело. Я много пропустил из-за той драки с бандой Кога. Мне бы домашку у тебя взять, Камоцу, за вечер перепишу и завтра же верну. Ты вроде добрый парень, не откажешь же в помощи однокласснику, а?

Девчонки с сомнением переглянулись — и отошли от одноклубника.

— Эм, Камоцу, у нас поезд через десять минут, мы пойдём, ладно? — неуверенно протянула одна из близнецов. — Ты же будешь в порядке, верно? Увидимся завтра в клубе, пока!

— П-покаа... — проблеял он так, будто умолял их не уходить. Для надёжности я сжал его плечо, чтобы гад не подумал сбежать. Но он даже не дёрнулся.

Когда близняшки исчезли за поворотом, я снова заговорил.

— Симпатичные. Решил подкатить сразу к обеим сестрёнкам?

— Ч-что тебе надо, Ямада? — собрав все остатки смелости, он поднял голову. Тьфу ты... тоже мне смельчак! Глазки дрожат, едва слёзы по щекам не катятся. Но повязки на правом запястье уже нет — лишь легкий ореол магии, не иначе клановые целители постарались. О как... стоило узнать раньше, из какой семьи вышел этот червяк. Возьму на заметку: узнать происхождение каждого одноклассника.

— А расскажи-ка мне, Камоцу, — я закинул руку на его плечо и, притянув к себе, зло зашептал в ухо. — Когда ты успел стать сраным предателем? Кому ты продал меня, тварь?

— Я не продавал, Ямада!

— Врёшь. Чего ж ты тогда так трясёшься, сволочь?

— Я ничего не сделал, зуб даю!

— Так уж и ничего? — я достал телефон и показал ему картинку от Хаясэ. — Может, скажешь тогда, что ты делал в "Джокере" тем вечером, а?

— Ямада, я не... — увидев картинку, он подавился собственными словами и, сглотнув, прошептал. — Это был не я, правда! Не я!

Небрежно толкнув одноклассника в дорожке, ведущей в парк, я запустил руку в его сумку — и вытащил телефон. Тот же самый, что на картинке Хаясэ. И тот же самый, что выпал у сбитого мной в "джокере" парнишки. Тогда я не запомнил его лица из-за маски, но теперь картинка сложилась. Это точно был он.

Камоцу понял, что отвертеться не удастся. Только страх настолько его захватил, что не дал даже сбежать — запнувшись о камень, парень растянулся на дорожке.

— Говори, сука, — я поднял его за ворот и хорошенько тряхнул. — Кто сказал тебе снять

нашу сделку?

Плотно сжав рот, он зажмурился и затряс головой.

Всё-то он знал. Но того человека он боялся куда сильнее, чем меня. Что может сделать ему одноклассник, которого не сегодня-завтра вышвырнут из школы? Ударит пару раз? Он стерпит и будет жить дальше.

Вот только я не чёртов школьник.

Пройдя через горнило войны длиной в несколько человеческих жизней, я знал, как пытать людей. Сколько боли может вытерпеть боец, прежде чем сдать всех до последнего, включая своих мать и отца. И кого пытать, чтобы развязать рот даже самому убеждённому молчуну.

— Раз не хочешь говорить по-хорошему, придётся по-плохому.

Я скользнул к поднявшемуся на ноги парню и коротким ударом по шее вырубил его.

***

Первое, что он увидел, придя в себя — большую стоянку у торгового центра, заставленную машинами, от семейных седанов до огромных фур с прицепами. Спина зудела от жестких камешков асфальта, впивавшихся между лопаток, а нос щекотал стойкий запах бензина и масла. Он попытался пошевелиться, но руки были связаны за спиной. Вокруг — ни души, только громадные борта фур да забор ограждения стоянки.

— Очнулся? — щурясь, он различил нависшее над ним лицо одноклассника. Ямада Рэйджи... по телу пробежался целый табун мурашек, в животе снова поползли ледяные ниточки страха. Этот психопат!..

Стоять! Он — наследник уважаемого рода, а этот бандюк — никто и звать его никак! Сын третьесортного якудза, к тому же уже мёртвого! Нужно дать отпор, быть посмелее, пригрозить неприятностями.

— Ты совсем с ума сошел, Ямада? Я всё скажу Дисциплинарному Комитету!

— Не скажешь, — он отошел, давая рассмотреть средних размеров грузовик, стоявший в паре метров от него. В руке Ямады блеснул ключ зажигания.

Какого?..

Рослый одноклассник достал из кармана брюк плотный чёрный мешок и медленно пошёл к лежащему на земле пленнику.

— Ямада, ты не посмеешь! Это преступление! Я... я отцу скажу! — затараторил он. Ямада подошел и, наклонившись, бесцеремонно натянул на его голову чёртов чёрный мешок. Мир погрузился во тьму. Горловина стянулась, ощутимо сжав шею. Даже не вдохнуть нормально, вот же сволочь!

— Ты чёртов псих, Ямада! Отпусти немедленно! Клянусь, он убьёт тебя! Если хоть пальцем меня тронешь, тебя казнят! Ты труп, Ямада, клянусь тебе, труп!

Послышался хлопок двери и щелчки стартера, а затем мощный, низкий рык запустившегося двигателя. Сквозь ткань Камоцу ощутил едкую вонь выхлопных газов — звук мотора медленно приближался.

Живот скрутило от страха, он изо всех сил закричал — но голос потонул в рёве мощного грузовика. Вонь от газов стала невыносимой.

— Стой! Умоляю, остановись!!!

Кажется, сработало! Звук прекратился! Кажется, грузовик замер в каких-нибудь сантиметрах от его головы! Чёрт, это просто нереально...